не просто слышать, а скорее, чувствовать чье-то приближение.

Снежка оказалась права — окно кабинета было распахнуто настежь, а мужчины говорили в полный голос. Я осторожно встала под окном, прикрыв ладонью рот и нос, и прислонилась спиной к стене, вся превратившись в слух. И лучше бы я осталась в кухне…

— Блядь, как они это допустили? — зарычал Макс.

Казалось, его ярость прорвалась даже сквозь стену, отразившись вибрацией в моем теле.

— Профукали. Был Колосков — и словно испарился, — виновато ответил ему Вася. — Дорофеев рвет и мечет, подозревает «крысу» в коллективе.

Мне показалось, что сердце выпрыгнет из груди, когда я поняла, что Даня сбежал. Страх сковал все тело будто льдом. Но одновременно внутри словно разжалась невидимая пружина. Я ждала этой новости, знала, что он не даст себя арестовать.

Всегда проще быть полностью в курсе проблемы и искать выход, чем неделями ждать страшного известия.

— Они рассматривают вариант ловить его на Лесю, как на живца…

— Пусть не рассматривают, — отрезал Макс.

Вася спокойно продолжил:

— Дорофеев ищет другие варианты, но мы должны быть готовы и к этому.

— Придурки! — выплюнул Капа. — Ни хрена работать не умеют, зато понтов…

— Это не отменяет факта, что Колосков сбежал, — Вася вздохнул. — И если я правильно понял, он очень серьезно относится к пари с Лесей…

— Нужно ее спрятать, — предложил Саша.

— Или самим ловить на живца, — вступил в разговор Иван.

Дэн зарычал на него:

— Ты в прошлый раз не наигрался? Когда мою жену подсадной сделал?

— Тогда вы были еще не женаты. И план сработал! — парировал Иван. — Есть еще дельные предложения?

Макс отчеканил:

— Предложение одно — его нужно поймать!

— Снова мы за коллег всю работу сделаем? — вздохнул Капацкий.

— А кто сказал, что мы его отдадим, когда поймаем? — в голосе Дэна звучала угроза. — Кто вообще узнает, что он был у нас?

— Осторожнее, — предупредил Вася, — если узнают — сядете все. И надолго.

— Значит, нужно сработать ювелирно, — Дэн не собирался отступать.

Все это время я почти не дышала, чутко прислушиваясь к каждому слову. Сердце словно сжала чья-то ледяная рука, я с трудом погасила приступ самой настоящей паники. На негнущихся ногах вернулась на кухню, обессиленно опустилась на стул и сжала ладонью горло, пытаясь сделать вдох.

Хотелось ворваться в кабинет и потребовать, чтобы парни не лезли, не искали Колоскова, а собрали вещи и уехали. В другой город, другую страну — куда угодно. Но я понимала — бесполезно. Если эти мужчины приняли решение, они обязательно доведут дело до конца.

— Леся, что случилось? — испуганно охнула Карина.

Она подскочила ко мне и крепко обняла.

— Он сбежал. А они собрались его искать, — с трудом выговорила я.

Сестры меня сразу поняли, и обе обеспокоенно нахмурили брови.

— Так, сейчас мы все берем себя в руки и делаем вид, что ты ничего не слышала, — решила Снежка, — а потом все обсудим.

Когда мужчины покинули кабинет, у нас все уже было готово. Мы с сестрами накрыли стол и постарались не показывать вида, что я что-то слышала.

Снова помогли малышки — приходилось пристально следить за тем, чтобы они не разнесли кухню и не стянули под шумок скатерть со стола. Это очень отвлекало от упаднических мыслей. Однако мой желудок то и дело сводило нервными спазмами, меня здорово тряслась. К горлу подступала тошнота, и темнело в глазах.

Макс был спокоен и невозмутим, как и все остальные. Мужчины ни словом, ни взглядом не показали, что чем-то озабочены. Они расслабленно заняли свои места за столом, перекидываясь шутками. В который раз я поразилась их выдержке и силе воли.

— Леся, тебе плохо? — Макс взял меня за подбородок и заставил повернуться к нему.

— Я просто очень голодна, — произнеся чистую правду, сглотнула тяжелый ком подступившей вновь тошноты.

— Тогда быстрее начинай есть, — велел Макс.

Взял со стола мою тарелку и, наполнив ее до краев, поставил передо мной.

— А воды мне можно? — попросила я. — Обычной, не лимонада.

Карина поднялась и налила в графин обычную воду из пятилитровой бутылки. Наполнив стакан, молча протянула его мне.

— Спасибо, — поблагодарила я и жадно отпила сразу половину.

— А теперь поешь, очень прошу, — Макс всучил мне вилку, неодобрительно покачав головой.

— Ну что, друзья, не кажется ли вам, что салат горький? — радостно поинтересовался у всех Иван, поднимая бокал с шампанским.

— Не кажется, — отмахнулся от него Вася, — пусть Леся поест спокойно.

Все хмыкнули и дружно зазвенели приборами.

Вася готовил просто восхитительно! И сама не заметила, как съела просто огромную порцию. Темные круги перестали плыть перед глазами, и я довольно откинулась на спинку стула, пытаясь отдышаться.

— Ну теперь-то салат горький? — не выдержал Иван.

— Теперь да, — дал «добро» Вася.

Я развернулась к Максу и коснулась ладонью его щеки. Сердце затрепетало в груди, когда он очень нежно меня обнял, и его губы соприкоснулись с моими. Почти невесомо и щемяще нежно.

Все звуки словно исчезли. Казалось, в комнате кроме нас двоих больше никого нет. Макс стал моей жизнью. Моим кислородом, почвой, опорой. Каменной стеной, за которой я могла надежно спрятаться и знать, что мне ничего не грозит. Почти ничего…

Мы нехотя разорвали поцелуй. Я погладила колючую щеку Макса, прошептав одними губами:

— Люблю.

В его глазах зажегся голодный огонь, а кадык нервно дернулся. Радужки стали совершенно черными. Макс, не моргая, смотрел на меня, а потом не выдержал и крепко прижал к себе, заставив уткнуться носом в ключицу.

— Так выпьем же за счастье молодых! — крикнул Саша, поднимая вверх бокал, в котором плескалась янтарная жидкость.

— Да. Вы, главное, любите друг друга, а счастье мы вам обеспечим, — неожиданно подмигнул мне Дэн.

Я подняла брови, но комментировать ничего не стала. На мгновение мне показалось, что он знает о том, что я подслушивала под окнами.

Вечер набирал обороты, мы все расслабились. Снежка с Кариной ушли укладывать малышек. А Клим развлекал нас забавными случаями из военной жизни. Казалось, ничего не предвещает беды. Все было настолько тихо и спокойно, что никто из нас не почувствовал приближения неминуемого…

Мы просидели до поздней ночи. Все устали и начали в конце концов дружно зевать и клевать носом прямо за столом. Наконец, решив, что день выдался слишком насыщенным, и к тому же нас с Максом ждала первая брачная ночь, мы разошлись.

Но брачной ночи не случилось. Стоило нам лечь в постель, как мы оба просто отключились. Сознание заволокло дымкой, а глаза закрылись сами собой у меня, и у Макса. Я смогла только положить голову ему