с завязками на талии, — я положила в сумочку купальник, завернутый в белое полотенце из мотеля.

— Солнцезащитные очки. — Я оглядела номер и вспомнила, что они были где-то в грузовичке Брукса. Я открыла дверь и обнаружила Уайатта, который уже приготовился постучать костяшками пальцев.

— О, привет.

— Здравствуйте. — Он кивнул, правда этот жест больше походил на поклон. Такие джентльмены, эти Коэны. — Папа послал меня за вами.

— Он боялся, что я передумаю, не так ли? И подумал, что мне будет труднее отказать тебе.

Уайатт смущенно кивнул мне.

Я рассмеялась, выходя на улицу и закрывая за собой дверь.

— Это странно? Извини, если это странно.

— Нет, мэм.

— Лондин.

— Да, мэ… Лондин. — Уайатт обычно шел в два раза быстрее меня, но замедлил шаг, когда мы направились к его дому. Брукс делал то же самое, когда мы шли вместе.

Хотя отец и сын были похожи друг на друга, именно манера поведения делала их сходство таким поразительным. Они одинаково держали вилки. Они одинаково ели пиццу, совершая одинаковые круговые движения. Они одинаково разговаривали. Я подозревала, что когда голос Уайатта станет более глубоким, отличить их друг от друга во время телефонного разговора будет почти невозможно.

— Значит, ты… уезжаешь? — Уайатт держал руки в карманах и смотрел в траву, пытаясь завязать разговор.

— Да, в понедельник.

— Ты будешь поддерживать связь с папой?

— Может быть. — А может, и нет. Холодный уход от Брукса, вероятно, был бы лучшим решением для нас обоих. Я не хотела тянуть с этим, пока телефонные звонки не затянулись надолго. Пока один из нас или оба не почувствуют обиду из-за того, что мы отдалились друг от друга.

— Ты должна, — сказал Уайатт. — У папы не так много близких друзей. Особенно женщин. Он как-то настороженно к ним относится.

Потому что его мать была сумасшедшей, а женщины в городе боялись, что Мойра вырежет им почку ключом от машины. Достаточно сказать, что я не была поклонником его матери.

— Неужели? — Я изобразила удивление.

— Многие женщины в городе хотят папу только из-за его денег.

— Да. — У Брукса были деньги?

Пока мы приближались, я изучала дом, но не увидела ничего, что говорило бы о больших деньгах. Это место было милым — классическим и теплым, — но не говорило о богатстве. У него была лодка. У него был хороший грузовик. Возможно, Брукс был богат по меркам Саммерса.

Я мысленно закатила глаза. Когда-то, будучи подростком, я бы подумала, что дом Брукса — это дворец. То, что я была замужем за Томасом, сильно изменило мои представления о богатстве. У него было больше денег, чем я смогла бы потратить за две жизни.

Брукс вышел из парадной двери, неся в одной руке маленький синий кулер, а в другой — мои солнечные очки.

— Держи, милая.

— Спасибо. — Я улыбнулась. Всегда так делала, когда он называл меня «милая».

Его ласковое обращение прозвучало так естественно. Он произносил это с такой непринужденностью, что я сначала подумала, не всех ли женщин он называет «милая». Но со временем я поняла, что прозвище только мое. Это был еще один подарок.

Раньше у меня не было милых прозвищ. Моих родителей это не беспокоило, потому что они не были милыми людьми. Томас называл меня Лондин и только Лондин. Даже Карсон придерживался моего имени или называл меня Лонни, как до сих пор называла Джемма.

Милая. Я отложила это слово на потом.

Надевая солнечные очки, я взглянула на Уайатта. Он пытался скрыть улыбку.

— Ты можешь сесть впереди. — Он открыл передо мной дверцу и помог мне забраться внутрь. Затем он забрался в грузовик и сел позади меня, а Брукс сел за руль.

Брукс задавал Уайатту вопросы о футболе, пока мы ехали по городу, составляя список игр, которые Уайатту нужно было посетить до конца выходных. По мере того, как мы приближались к окраине города, дома становились все больше и отдаленнее друг от друга. Я не была уверена, как далеко мы проехали, пока Брукс не сбросил газ, чтобы повернуть к озеру. В конце частной подъездной дорожки нас встретили железные ворота.

Он опустил стекло и набрал код на клавиатуре, затем повел нас по обсаженной деревьями подъездной дорожке, пока в поле зрения не появился огромный кремовый дом.

Ааа. Теперь я поняла комментарий Уайатта о деньгах. У Брукса Коэна, или, скорее, у его родителей, должно быть, их предостаточно. Это был самый красивый дом, который я видела в Саммерсе, и, хотя он был подобран со вкусом для этого города и не отличался высокомерием по размеру или стилю, он стоял особняком. Площадь дома составляла, наверное, шесть тысяч квадратных футов, к нему вела подъездная дорожка в виде петли, очень похожая на ту, что я оставила в Бостоне. Вдалеке виднелся амбар с двускатной крышей. Две собаки отдыхали у пруда с карпами. И, как и в доме Брукса, окна этого дома были в центре внимания. Они блестели, отражая сияние озера.

— Твой отец врач, верно? — спросила я.

— Так и есть. Он все еще работает в больнице, потому что говорит, что слишком молод, чтобы выходить на пенсию. Мама осталась дома и присматривала за мной и моей сестрой. Ты познакомишься с ней сегодня. — Он понизил голос. — И с еще несколькими людьми.

Позади меня Уайатт фыркнул.

Я перевела взгляд с него на Брукса. Оба избегали смотреть друг другу в глаза и сдерживали улыбки.

— Ладно, что я пропустила?

Оба выскочили из грузовика, не ответив.

Я бросила на Брукса сердитый взгляд, когда он обогнул капот, чтобы открыть мне дверцу. Когда моя нога коснулась бетона, я открыла рот, чтобы потребовать подробностей об этом скромном мероприятии, но из дома выбежала толпа людей.

Уайатт был поглощен первым. Затем на нас налетел рой.

— Здравствуйте, Лондин. — Мама Брукса заключила меня в объятия. — Мы так рады, что вы смогли прийти сегодня.

— Спасибо, что пригласил меня… — Я в панике посмотрела на Брукса. Как ее звали? Он не назвал мне их имен.

— Ава, — одними губами произнес он.

— Рада с вами познакомиться, Ава.

— Боже, вы такая красивая. — Она подмигнула мне, а затем притянула Брукса в объятия. — Привет, сынок.

— Привет, мам. — Он прижал ее к себе как раз в тот момент, когда меня снова притянули в объятия, на этот раз отец Брукса.

— Картер Коэн. Рад с вами познакомиться. — Он хлопнул меня по спине.

Ой. Он был таким же сильным, как и Брукс.

— И я тоже.

Он отпустил меня, улыбаясь от уха до уха, в то