наставников, всё прошло хоть и болезненно, но довольно быстро. После был разбор полетов с Олафом, Мухой и другими мастерами, где выходка Ормара с превращением была признана слишком рискованной, но оправданной и даже единственно верной в этой ситуации. Жалели, что не удалось взять предводителя мертвых в плен, но тут уж все вопросы были к Клыку.

Информация о «способе управления» зомби была для людей подтверждением одной из теорий, которые выдвигали мудрецы о том, как и кто именно управляет нечистью. Теперь же можно было считать доказанным, что существуют «высшие мертвяки», которые и руководят своими менее мозговитыми собратьями. Вот только откуда они берутся — оставалось загадкой.

После осмотра поля битвы и прилегающего леса, стало понятно, как отряд, состоящий в том числе из опытных воинов, пропустил засаду. Оказалось, что мертвяки неизвестно сколько пролежали в выкопанных ими же ямах, накрывшись дерном. А за дорогой следили вампиры, которых было всего трое. Причем в своей человеческой форме кровопийцы почти неотличимы от людей. Их заметили в самый последний момент, когда весь отряд остановился, и тогда вампиры дали сигнал зомби на атаку.

Какая существовала иерархия или союз между разными видами нечисти и на чем она строилась, было доподлинно неизвестно. Конечно, за столетия войны вампиры попадали в плен к людям, но именно этот вопрос до конца был неясен. Сейчас же удалось захватить одного из вампиров, по виду — подростка чуть старше Ормара, но сколько ему было на самом деле лет, было решительно непонятно. Он отказывался что-либо говорить, но в замке были специалисты по работе с этими существами.

В нашем отряде было несколько убитых и множество раненых. План нечисти мог бы удастся и они уничтожили бы всех, если бы не ликвидация Ормаром и Клыком Предводителя мертвых. Впрочем, даже в случае успеха для нечисти это была бы пиррова победа: да, люди были бы уничтожены, но и почти все мертвяки и вампиры тоже. Особо отличился Эйнар, воевавший впереди, убивший одного из вампиров и множество мертвяков.

Дальнейшая дорога до небольшого замка Тора, обеспечивающего жильем и защитой крестьян округи, прошел благополучно. Как и путь обратно, сопровождая другой купеческий караван уже в наш замок Золт. К концу дороги я-Ормар уже мог спокойно идти наравне с остальными мальчишками. Другими глазами все смотрели на такие привычные стены замка. Они казались теперь надежным прибежищем, куда стоит возвращаться после трудных походов. Но не сидеть здесь взаперти всё время.

Еще раз во всех подробностях опросив Ормара в замке о высшем мертсяке, в присутствии всей верхушки, куда входили магистры Кнут и псарь Игнат, было решено пробовать превращение в пса. Библиотекарь и хранитель мудрости Гудмунд вновь перерыл все библиотечные книги, в которых встречались упоминания о людях с даром превращения. И наконец, этот день наступил.

На тренировочной площадке собралась вся верхушка Ордена, управлявшая замком Золт. Ормар стоял в центре площадки и тужился. Однако, ничего не выходило. «Я пес, я пес, я пес», — повторял мальчишка, стараясь представить, как трансформируется его тело.

— Все-таки требуется какое-то действие, — заметил Кнут, — мертвяк хотел сожрать людей. Ормар, добавляй желание!

Я-Ормар кивнул, и стал перебирать собачьи желания одно за другим. Проблема была в том, что у зомби была одна, но пламенная страсть, а пес, хоть и не был таким сложным, как человек, но всё же у него было гораздо больше одной потребности в этой жизни. Игнат не раз перечислял основные, да и сам я хорошо видел их у Клыка: еда, игра, служба хозяину, выслеживание добычи — это только самые основные. Но опять ничего не вышло.

Тогда на площадку привели моего пса. Подождали, пока он обвыкнется среди незнакомых людей, а потом все отошли в сторону.

— Представь, что нас тут нет. Посиди с псом, поиграй с ним, почувствуй, чего он хочет, и попробуй сделать это вместе с ним, — посоветовал Игнат, а магистр Кнут одобрительно кивнул.

Трудно было забыть, что за тобой не наблюдают. В одной набедренной повязке я стоял с псом внутри площадки — логично было предположить, что при превращении одежда порвется — и попробовал освободиться от мешающих делу мыслей и чувств. Настроился на пса и стал с ним играть. Пес сначала тоже отвлекался на людей, но потом позабыл про них, ведь угрозы от них не исходило. Бегал наперегонки с Клыком, бросал ему палку.

И в какой-то момент я понял, что раззадоренный пес хочет устроить драку. Клык притворно порыкивал, теребил палку у меня в руках. И сам я-Ормар стал отвечать ему тем же, продолжая как рефрен, повторять про себя — «я пес, я пес». Рычал, передвигался на четвереньках. Краем сознания заметил, как началась трансформация в собаку, но, чтобы не остановится, отбросил эту мысль, вживаясь в роль пса.

Это было больно. Не так, конечно, как при ранении и дальнейшем лечении, но если при превращении в зомби я почти не ощущал чего-то неприятно, то здесь мои кости выкручивало, превращая человеческое тело в собачье. Но я не останавливался — этот вопрос мы неоднократно обговаривали с магистром Кнутом. Если началось, то надо доводить до конца, иначе непонятно было, что произойдет, если застрять в промежуточном состоянии.

Видимо, я окончательно превратился. Клык, увлеченной шуточной дуэлью, не сразу понял, что с его хозяином что-то не то, а когда увидел перед собой большого черного пса, то замер на месте, как вкопанный. Я воспользовался этим и с размаху наскочил на собаку, отчего тот прокатился по земле, переворачиваясь. Ощущая сначала недоумение, теперь я почувствовал азарт и злобу, исходящую от пса.

Он набросился на меня, и началась игра, где мы прикусывали друг друга, гонялись, бодались, били лапами. Утомленные, мы высунули языки и улеглись на песок. Но солнце жгло и хотелось пить. Пошли в тенек, где были какие-то люди. Белый пес попросил пить, и я повторил за ним. Нам вынесли две миски с водой. Каким наслаждением было глотать прохладную жидкость.

Казалось, что этот пес напротив мне хорошо знаком, хотя я и не помнил, откуда. Отбросив эту мысль, вслед за псом улегся в тенечке и закрыл глаза. Но поспать мне не дали. На меня напало какое-то беспокойство. Открыв глаза и подняв голову, увидел рядом человека. От него исходило что-то странное. Посмотрев на белого пса, как тот спокойно спит, я положил морду обратно на лапы и вновь заснул.

Меня растормошил белый пес. Он беспокоился о чем-то. Обнюхивал меня, ходил вокруг. А мне захотелось пробежаться, что я и сделал. Навязчивая псина не отставала, мешая размяться