Аксютин плавно обогнул Марту, бережно взял Серафиму под локоток и вывел на улицу. Повел ее к черному джипу, стоявшему чуть в отдалении. Марта была настолько взволнована, что не задумалась, какое отношение мог иметь обычный капитан милиции к очень дорогой иномарке. А должна была задуматься.

Капитан посадил Серафиму в машину, собирался сесть в нее сам, но Марта остановила его.

– Я еду с вами! – твердо заявила она.

– Но вам вовсе не обязательно! – поморщился Аксютин.

– Как вы не понимаете! Мой муж пропал вместе со Стасом. И я должна все знать!..

Похоже, капитан понял, что ему не оставляют выбора.

– Ну как знаете... Пожалуйста...

Он помог Марте забраться в машину, сам сел рядом. Водитель молча отпустил тормоз, и машина плавно тронулась с места.

Они уже были далеко за околицей, когда Марта вспомнила о детях. Они же одни остались дома, а не известно, как скоро она обернется. Надо было бы их хотя бы предупредить...

– Извините, а вы не могли бы повернуть назад? – попросила она.

– Запросто! – кивнул сидевший рядом Аксютин.

И вдруг резко приблизил к ней руку, на раскрытой ладони которой находился марлевый тампон...

* * *

– Что вы делаете? – всполошилась Серафима.

Она с ужасом смотрела, как Елисей укладывает себе на колени женскую голову. Недолго пташка сопротивлялась...

– Нет больше твоей подружки, вот что! – оскалился сидевший за рулем Цукер.

Он и не думал сбавлять «газ», тем более разворачиваться.

– Вы не из милиции!

– Угадала! Мы от твоего папочки!.. Долго же ты от нас пряталась, цыпочка...

– А со Стасом что?

– А черт его знае!

– Так мы не к нему едем!

– Нет, мы едем к твоему папочке!..

– Уфф! – облегченно вздохнула Серафима.

И тут же свирепо зыркнула взглядом в сторону Елисея.

– За Марту ответишь, козел!

– Ух ты!.. Не бойся, ничего с ней не будет. Проспится и домой пойдет... Это был всего лишь хлороформ. Ловкость рук – и никаких проблем.

– Так она жива?

– Жива...

– Где мой отец?

– Как где? В Москве.

– Я серьезно спрашиваю! Он должен сейчас быть на островах...

– А ты откуда знаешь? – удивился Елисей.

– Знаю... Он вернулся с Багам?

– А-а, нет... Но вернется, как только узнает, что тебя нашли...

– А вы точно знаете, где он?

– Ну, не точно... Наше дело – тебя найти. А как поживает твой отец, нас не волнует...

– А должно волновать!.. Свяжись с дядей Лешей, придурок! Спроси, где отец!.. И скажи, что Марта знает, как его найти!..

Елисей пожал плечами и потянулся за трубкой спутникового телефона...

Очередное голодное утро, очередное построение на работы. Конвоиры с дубинками, часовые с автоматами, лай собак. Каторжная безнадега... Никита пытался найти выход из сложившейся ситуации, но пока что ни одного путного варианта...

– Триста седьмой! – выкрикнул конвоир. – Двигай сюда!

Никита не сразу понял, что вызывают его. Он уже четвертый день здесь, а все не может привыкнуть к тому, что у него больше нет имени. Есть только номер...

Он вышел из строя. Конвоир кивком головы показал на незнакомого человека в камуфляжной куртке.

– С ним пойдешь...

Незнакомец сам подошел к нему. Смерил надменным взглядом, криво усмехнулся. И насмешливо спросил:

– Ты у нас миллионер?

– Ну, в каком-то смысле...

– Тогда пошли...

Он вывел Никиту из локальной зоны и привел в панельно-щитовой домик, стоявший на бетонных блоках недалеко от контрольно-пропускного пункта. Там за столом, лицом к лицу, сидели и курили два мрачных типа, по всей видимости, из начальства. Нехотя посмотрели на Никиту.

– Ты, что ли, миллионером прикидывался? – небрежно спросил один.

– Почему прикидывался?

– Потому что нет у тебя никаких миллионов. Недоделов ты. Как по паспорту, так и по жизни...

– Брат – моя фамилия. Никита Брат... Раньше Брайт была, а потом ошибка в паспорт закралась. Короче, был Брайтом, стал Братом. Пока не погиб...

– Чего?

Никита не побоялся рассказать свою историю с бегством из лагеря и последующей «гибелью». Терять ему все равно уже нечего. Да и не сдадут его поработители в руки органов. Хотя уж лучше бы сдали. Лучше в обычной зоне, чем здесь. Оттуда хоть с Мартой связаться можно и с Валерой...

– В общем, меня как бы и нет в живых, – заключил он. – А все мои деньги у жены... Мне бы ей позвонить, она бы привезла вам деньги...

– Пять «лимонов» поднимет? – с сомнением спросил мрачный тип.

– Если поднатужится, то да...

– Ладно, пробивать информацию будем. А пока... Значит, ты у нас беглый?

– Что-то вроде того.

– И богатый...

– Пока да. А как с вами расплачусь, так по миру пойду...

– Лучше по миру пойти, чем у нас.

– Вот и я о том же...

– Мы деньги за тебя получим, отпустим тебя, а ты стук-стук ментам...

– Я даже не представляю, где мы сейчас находимся...

– Представляешь. Ты с геологом якшаешься, а он все знает. И ты знаешь... А если бы и не знал, все равно нельзя тебя выпускать... В охране работать хочешь?

– Зачем?

– Затем, чтобы своим для нас стать... Своего мы можем отпустить. Но за те же деньги...

– Так что, мне можно позвонить жене?

Никита должен был любой ценой дозвониться до Валеры – пусть он поднимает волну...

– Ты сначала своим стань... Короче, в охрану тебя запишем. Отпаришься в баньке, получишь форму. А завтра приступишь к работе...

В баню Никита отправился под конвоем. Но там его не торопили – позволили всласть помыться и прожарить кости в парной. Щетку зубную выдали, порошок, бритву. Как будто в раю побывал. Ни на секунду не забывая о том, что вокруг ад кромешный... После бани его одели в чистый, но бэушный камуфляж отечественного образца – комплект «хэбэ» и теплая куртка с выцветшим воротником. Сытно накормили и отправили отсыпаться в новую, только что отстроенную землянку для новой партии рабов...

* * *

Стас настолько обессилел, что не мог зацепиться за сброшенную сверху веревку – пальцы разжимались, и он всякий раз падал в смрадную грязь под ногами, на потеху мучителям.