— Засунь свои похвалы знаешь куда? — бычится киборг. Смотрю, дорога наверх у него была не менее весёлая, чем у меня. Только слишком уж он злится, неправильно. Ведь лысый именно этого и добивается.

— Дай угадаю, — влезаю, чтобы подсбить градус ярости, — Блистательный Крушитель бежал, сверкая пятками. Чуть миниган не потерял. Жуков испугался, бедняжка?

Лысый чуть морщится — видимо, лишнее напоминание о собственной подлости его не слишком радует.

— Зато вы, придурки, за нас всю работу сделали, — тявкает из-за братской спины ящерица. — Сейчас только с вами разберёмся — и кристалл наш.

— Так он же одному достанется, — наивно улыбаюсь я. — Уверен, что это будешь именно ты?

— Конечно! У нас с Крушителем договор!

Издевательски цокаю языком.

— Прааавда? С Ежи Викой у вас тоже договор был?

— Это другое!

— Конечно, конечно, понимаю. Лично ты можешь творить, что хочешь. А с тобой все должны по-честному. Именно так в жизни и бывает, инфа сотка.

Ответить на это Грому нечего. Поэтому он прибегает к последнему аргументу:

— Мочи их, Крушитель!

Но лысый не спешит, пялится на нас с Папкой оценивающе:

— Значит, ты, Блэт, за честность топишь? Сила в правде, значит?

— Сила — в правильной оценке людей и ситуаций. Вот с тобой я бы договариваться точно ни о чём не стал. Никогда и ни за что.

Лысый снисходительно усмехается:

— А с приятелем твоим, получается, стал бы? Как интересно. А знаете что? Этот кристалл я вам подарю. Заслужили, — человекоящер возмущённо вопит, но Крушитель затыкает его одним жестом. — Но отдам я его только одному из вас. Сами решайте, кому он достанется.

— Так говоришь, будто он уже у тебя в кармане, — начинаю я, но Папка неожиданно выходит вперёд, загораживая мне обзор.

— Да я лучше всех вас нахрен поубиваю, — зловеще гудит киборг. Разворачивается ко мне — и со всей дури бьёт в морду! Я отлетаю в сторону и душевно — половина здоровья отъехала! — прикладываюсь затылком к вожделенному ящику.

А Папка уже поворачивается к удивлённым соперникам. И, не давая им всласть поудивляться, бросается в лобовую атаку. Миниган оживает — но киборг быстрее. Подлетает к лысому, по-простому отпихивает пушку в сторону и лупит Крушителя в челюсть. Тот, пытаясь сохранить равновесие, роняет оружие. Папка замахивается снова — и растворяется в воздухе, пронзённый сразу двумя клинками подобравшегося со спины ящера. Всё происходит так быстро, что я не успеваю даже спрятанные было пушки достать.

— И на что рассчитывал, идиотина, — плюётся Гром. — Хорошая работа, дружище. С меня премия.

Идёт к ящику, жадно шевеля пальцами. Бормочет:

— Наконец-то кристалл мой...

Успевает сделать несколько шагов — и тоже исчезает, изрешеченный очередью в спину. Так тебе и надо, гад.

Крушитель, впрочем, довольным не выглядит.

— Всё, хватит с меня этих остолопов, — раздражённо бормочет он себе под нос. — Последний раз сюда прихожу, достали… Ишь ты, договариваться он не стал бы. Что за бред.

Быстрый взгляд в мою сторону — просто удостовериться, что я не представляю для него опасности. Убирает пушку и вальяжно подходит к ящику с кристаллами, который всё также валяется на полу. Аккуратно ставит его как положено и откидывает крышку.

Замирает.

— А где…

Сажусь на пол, сотрясаясь от хохота. Притворяться дальше причин нет — на его офигевшую рожу я уже посмотрел.

— Где-где… В инвентаре!

— Ах ты ж, крыса… — выдыхает Крушитель и спешно извлекает миниган.

Но Аки быстрее: снайперская пуля бьёт точно в середину лба и лысый исчезает вместе со своей сверкающей пушкой.

— Ошибаешься, чувак, — падаю на пол, раскинув руки в стороны. — Главная крыса — это ты.

— Думаешшшь? — вкрадчиво раздаётся рядом. — Говорил, что кристалл тебе не нужен, а сам же его и заграбастал. Ай-ай-ай, как нехорошо.

— Когда это я говорил, что он мне не нужен?! — аж задыхаюсь от возмущения. — Нужен, ещё как! Только жёлтый.

— Ну и?..

— А взял-то я красный! — показываю приобретение и тут же прячу обратно. Так точно не потеряю.

— Зачем?

Сажусь на пол по-турецки и начинаю загибать пальцы:

— Во-первых, такой уж у нас был изначальный уговор. Во-вторых, Папке реально пушка нужна. А мне и без оптики пока неплохо — у меня всё-таки Аки есть. В-третьих…

— Но он же на тебя напал!

Усмехаюсь:

— И чё? Не убил же. Просто вывел из конфликта и отвлёк на себя внимание противника, чтобы я завершил миссию.

Змеиный бог молчит. Я прямо слышу, как у него в голове скрипят шестерёнки.

— И как ты это понял? — наконец спрашивает он. — Вы заранее договорились?

— Нет, — качаю головой. — Как бы мы это сделали? Всё ж спонтанно произошло, ещё и связь отрубилась. Просто у нас общая цель и мы друг с другом уже неплохо сработались.

— Но ты же всё равно не знаешь, что у него в голове! — возмущается бог. — Не страшшшно?

— Не-а, — отвечаю легкомысленно. — Смысл бояться того, на что повлиять не можешь? Польза от сотрудничесва всё равно выше, чем возможные риски.

— Легко рассуждать, когда на кону стоит какая-нибудь мелочь вроде этого кристалла! — уязвлённо замечает Змеиный бог. — А если бы от твоего приятеля зависела жизнь?

Растираю пальцами виски. Что-то меня утомляет уже наша беседа.

— Не знаю. Что толку рассуждать о том, чего не было? Люди предают — это факт. Не все и не всегда — тоже факт. Можно относиться к этому спокойно и просто принимать во внимание. А можно — всю жизнь прятаться в пирамиде, которую сам же и построил.

Вот зря я это сказал.

Беззвучный взрыв впечатывает меня в каменный пол, вышибая из лëгких воздух. Перед глазами кружат обрывки чужих воспоминаний.

Вот группа молодых людей в одинаковой одежде клянëтся друг другу в вечной дружбе. Хех, наивные.

Вот они учатся, тренируются. С каждым днём их становится всё меньше. А среди оставшихся выделяется один, сильнейший. Он силён настолько, что становится богом — в том мире и не такое возможно. Тогда завистливые шепотки, сопровождавшие его всё время, переходят в откровенную ненависть.

Вот завистники собирают войско и обманом заманивают в засаду бывшего товарища.

— Твоë могущество слишком велико, брат. Давай выясним всё