– Почему ты мокрая?! – опомнилась она. – Что… что с твоими волосами?! Тебя держали в подвале?! Силой?! На тебе лица нет! – задыхалась Люси, и глаза метались, подмечая мерзкие, слишком злые, слишком настоящие подробности.

– Ты… не больна? – взрослой мисс было стыдно, но ее руки нащупали что-то рваное. Неживое. Девочки такими не бывают.

– Да все в порядке, мисс Уайлд, – засветилась Шейла самой очаровательной из улыбок, на которую только способна картонная кукла с лицом из шторы.

– Тебе надо в больницу! – убежденно закивала Люси и потянулась за телефоном.

– Нет, – продолжала скалиться Шейла и вдруг поняла, что не знает, из чего у нее сделаны зубы. – Мне только в морг.

Люси не справилась со своим лицом. Не успела. Отвращение вспыхнуло на нем, как пожар.

Дамы слишком хорошо поняли друг друга. Люси сдернула телефон со стола и попыталась ударить им Шейлу. Та сделала всего шаг. Но он решил все. Шейла растопырила пальцы и вогнала их мамаше Кристины в шею. С карандашных огрызков сиротливо закапало на непроявленную пленку.

Шейла попыталась подставить ногу и поймать телефон, но тот упал со всего маху. Трубка раскололась и заныла короткими гудками.

– Незадача, – причмокнула Шейла и ободрала со рта лохмотья лейкопластыря. Тело, подлатанное добрым доктором, начало сдаваться.

Ее мог бы выручить мобильный, но старый телефон пропал вместе с прежним телом, а нового из куриных костей и часов с кукушкой пушер ей не собрал.

Шейлу потрясало, с какой легкостью и равнодушием она приняла свое текущее существование. «Мне тринадцать, сегодня под вечер я развалюсь, если не успею…» – и тут фактор Кристины приобрел неожиданный вес и ценность.

– Я правда смогу забрать ее тело? – указательный карандаш Шейлы закручивал темную спираль реагента в луже, накапавшей из мисс Уайлд.

«Мо-е-т бт» – лопались буквы-пузырьки.

– Обещаешь?!

«Би-ез уврн-ео-сти», – стояла на своем кровь.

– Я ничего не буду делать! – бесилась Шейла и крошила палец об пол. Лужа принимала злость без споров.

– Пожалуйста, – падала на колени Шейла и молила сворачивающееся пятно всеми пальцами. – Пожалуйста!!!

«Т зн-и-а-ш чт-ыио делть»

Телефон мяукал из-под стола, издеваясь над нею.

Барбару сильно порезало осколками.

Сэму казалось, если собрать всю кровь, покинувшую тело жены, и разлить по бутылкам, получится примерно упаковка пива.

Они прятались в парке за живой изгородью из шиповника. Доплер порывался вызвать такси, отнести жену домой на руках, заорать во весь голос, но Барби не пускала его. Узница подвала была все так же нечеловечески сильна. Кожа на ее лице лопнула и висела лоскутами. Мышцы высохли, кости выперли наружу, напоказ, точно давали премьеру в анатомическом театре. Все признаки твердили, что припадок на пике.

Доплер вымерз до дна. Эмоции застыли с распахнутыми ртами. Мысли напоминали остро заточенные векторы. Они пронзали варианты поступков, самые слабые и беззащитные тут же дохли.

Первым, практически ритуальным рефлексом Сэма было тащить жену в участок. Бастион права. Десяток своих. Решетки. Автоматическое оружие.

Мысль-мачете обрубила эту ветвь, как абсурдную.

Барби истекает кровью, Доплер в мелких порезах. Откуда они и каких проблем нацепляли на хвост? Кто, в конце концов, эта баба? Сэм никогда не рассказывал, что женат.

Доплер поставил рот на замок и заметался.

Инициативу перехватила bleeding Madonna[1].

– Дом с розами, – прошептала она. Доплер узнал этот тон, и его морозное спокойствие дало трещину. Барбара провидела.

– Рядом, – повел ее муж. – Детали.

Знакомая игра.

Ищейка идет по следу убийцы. Медиум пересказывает маршрут, отвлекаясь на многозначительные детали, вроде количества перьев на крыльях мраморного херувима или числа ступеней до колокола. К чести сказать, эти сведения не раз спасали Доплеру шкуру. Или давали зацепку в расследовании.

– Второй этаж. Зрачок в окне. Розы.

– Номер! – взмолился Доплер. – Название!

– Фо-то, – по слогам щелкнули зубы. – Ла-йф.

«Фото-лайф, – зазвенела в голове счетная машина, перебирая варианты. – Мимо-мимо-мимо!»

Доплер дернулся за мобильным и почти минуту колебался между двумя фамилиями. Выдохнул. Зажмурился. Нажал наугад. Не открывая глаз, послушал гудки, узнал голос и почти закричал в трубку:

– Слаповски? Доплер. Дома? Дежуришь? – запрокинул голову и выдохнул облегчение, которое всплыло к потолку и принялось наблюдать за детективом оттуда. – Можешь пробить адрес по названию?! Наш город, да! Фото-лайф. Жду, да, жду. Перезвонить? Так пробьешь?! Спасибо, друг, я не забуду!

Сэм кивал головой в такт ходу своих наручных часов. Время струилось неровно, будто стекало плотной, застывающей по мере движения массой. Слаповски стучал клавишами в трубке и мурлыкал под нос какую-то песенку.

– Друг, – забормотал Доплер, как никогда похожий на психа. – Не пой, пожалуйста. Мне кажется, ты издеваешься!

– Чего? – стук клавиш на миг затих, потом выбил коронный степ, и Слаповски доложился:

– Хрень какая-то.

– В смысле?

– Вижу Фотолайт и Фитолайф. Тебе который?

«Один» – восстала рука Барби с вытянутым пальцем.

– Фотолайт, ты прав. Адрес, дружище, какой там адрес?

– Форсизонз роуд, 14. А что там, босс?

– Тссс, малыш, – засуетился Доплер. – Никому ни слова. Похоже, я снова вышел на след.

– Ооо! – даже по телефону он услышал, каким восхищением и завистью наполнился голос Слаповски. Он зачем-то перешел на шепот. – Будете брать гада? Это тот самый, с девочками? Я подъеду!

– Нет! – отрезал Сэм. – Сиди! Надо не спугнуть. Буду брать, позвоню.

– Обещаете?!

– Клянусь!

– Может быть, стоит поставить в известность лейте…

Доплер заткнул восторженный фонтан кнопкой отбоя и бросил телефон в карман. Форсизонз роуд, северный город. Только такси или топать до рассвета. Тот уже наметил серой дымкой дверь на востоке.

Барбара не выглядела человеком, способным топать час на своих двоих. На руках Сэм ее не донесет. «Сдавайся», – хмыкнул разум и умыл руки. Доплер сел, придавил сжатыми кулаками парк и принялся вбивать траву в сырую жирную землю. Отчаяние напоминало соль. Две столовые ложки белого яда во рту.

Рука Барби поймала кулак мужа и вывернула. Сэм со стоном уткнулся лицом в почву. Жена, продолжая выкручивать ладонь, втащила свой скелет ему на плечи. Вдавила подбородок в шею.