Его нет ни в одном из переписных листов, так что он, должно быть, появился и исчез между переписями.

Но я, возможно, нашел старшую дочь Джонатана Уэйса, Эбигейл. Если я не ошибаюсь, она взяла девичью фамилию матери, Гловер, после того, как покинула церковь, и она пожарный.

— Буквально?

— Шланг, сирена, все, что нужно, если я нашел правильную женщину. Незамужняя, без детей, насколько я знаю, и живет в Илинге. Я также думаю, что вычислил девушку-лесбиянку, которая присоединилась к группе в подростковом возрасте, ту, с которой Робертсон беседовал для своей статьи.

— Уже?

— Да. Она есть в переписи 2001 года, и ее зовут Флора Брюстер. Возраст и дата совпадают. На ее странице в Facebook полно фотографий Новой Зеландии, и она из очень богатой семьи. Ее дед основал огромную строительную компанию: Хаусон Хоумс.

— Вы будете так счастливы в доме Хаусона? — сказала Робин, когда в памяти всплыл джингл из рекламы девяностых, про память о котором она и не подозревала.

— Пока не рухнут перегородки, да. Хаусон Хоумс не славится тем, что хорошо строит.

— Ты с ней связывался?

— Нет, потому что ее аккаунт в Facebook неактивен; она ничего не писала там уже больше года, но я нашел парня по имени Генри Уортингтон-Филдс, который является ее другом в Facebook и живет в Лондоне. Я думаю, что, возможно, именно он втянул ее в это дело и пробыл там всего неделю. Он рассказывает о том, что у него есть старый друг, которого церковь чуть не уничтожила. Очень злые, очень горькие, мрачные намеки на преступность. Я послал ему сообщение, но пока ничего не получил в ответ. Если он захочет поговорить, я смогу выяснить, что скрывается за замечанием Флоры Фергюсу Робертсону: “Есть кое-что, что вы не знаете”.

— Я думала о той девушке — Флоре — после того, как прочитала твое письмо, — сказала Робин. — Получается, уже два человека, которые покончили с собой или пытались это сделать сразу после выхода из церкви. Такое впечатление, что они уходят, надев на себя невидимые жилеты смертников. Затем появляется Утонувший Пророк и заставляет их взорвать их.

— Причудливый способ выражения, — сказал Страйк, — но да, я понимаю, что ты имеешь в виду.

— Я говорила, что на потолке храма нарисован Александр Грейвс с петлей на шее?

— Нет, не говорила.

— Это нездорово, не так ли? Они близки к тому, чтобы прославить самоубийство, повесив это на потолок. Приравнивают его к мученичеству для церкви.

— Я полагаю, что ВГЦ вполне устраивает, когда бросающие доводят себя до конца. Проблема решается сама собой.

— Но это придает вес тому, что сказала Пруденс, не так ли? О том, что нельзя слишком быстро вытаскивать Уилла Эденсора, не ожидая, что он вот-вот сорвется обратно…

В этот момент на лестничной площадке послышалось звяканье, и дверь во внешний офис открылась. Страйк и Робин удивленно переглянулись: никого не должно было быть, учитывая, что Мидж была в отпуске, а все остальные субподрядчики на работе.

В дверном проеме стоял Клайв Литтлджон, коренастый и крепкий, в плаще, заляпанном дождем, со стрижкой, не изменившейся от сильного ветра. Его глаза с тяжелыми веками моргали, глядя на партнеров, видневшихся через открытую внутреннюю дверь. В остальном он оставался невыразительным и неподвижным.

— Доброе утро, — сказал Страйк. — Думал, ты на муже новой клиентки?

— Он болен, — сказал Литтлджон.

— Болен?

— Она написала сообщение.

— Так… тебе что-то понадобилось?.

— Квитанции, — сказал Литтлджон, засунув руку в карман пальто и вытащив небольшую пачку бумаги, которую он положил на стол Пат.

— Хорошо, — сказал Страйк.

Литтлджон постоял еще секунду-другую, затем повернулся и вышел из кабинета, закрыв за собой стеклянную дверь.

— Как будто его облагают налогом за каждый слог, — тихо сказала Робин.

Страйк ничего не ответил. Он по-прежнему хмуро смотрел на стеклянную дверь.

— В чем дело? — спросила Робин.

— Ни в чем.

— Нет, что-то не так. Почему ты так смотришь?

— Как он собирался попасть внутрь? Я изменил график вчера вечером, чтобы мы могли наверстать упущенное. Иначе я бы уже сидел на хвосте у Фрэнка-2, и у тебя не было бы причин быть здесь — особенно во время почти урагана, — добавил Страйк, когда дождь застучал по окну.

— О, — сказала Робин, теперь тоже безучастно глядя вслед Литтлджону. — Ты слышал ключи до того, как открылась дверь?

— У него нет ключей, — сказал Страйк. — Или не должно быть.

Не успели они еще что-то сказать, как зазвонил мобильный Робин.

— Извини, — сказала она Страйку, проверив его. — Это Райан.

Страйк встал и направился во внешний офис. Его размышления о странном поведении Литтлджона были прерваны голосом Робин и ее взрывом смеха. Очевидно, планы на вечер менялись из-за погоды. Затем зазвонил его собственный мобильный телефон.

— Страйк.

— Привет, — сказал голос Илсы. — Как ты?

— Отлично, — сказал Страйк, в то время как Робин понизила голос во внутреннем кабинете, и его раздражение усилилось. — В чем дело?

— Слушай, надеюсь, ты не подумаешь, что я лезу не в свое дело.

— Скажи мне, что ты хочешь сказать, и тогда я скажу, не вмешиваешься ли ты, — сказал Страйк, не стараясь показаться слишком дружелюбным.

— Ну, сейчас тебе позвонит Бижу.

— О чем ты знаешь, потому что…?

— Потому что она только что сказала мне. Вообще-то, она сказала мне и еще трем людям, с которыми я разговаривала.

— И?

— Она говорит, что ты не отвечаешь на ее сообщения, так что…

— Ты позвонила, чтобы отчитать меня за то, что я не отвечаю на сообщения?

— Боже, нет, наоборот!

Во внутреннем кабинете Робин опять смеялась над тем, что сказал Райан. Этот человек просто не мог быть настолько смешным.

— Ну давай, — сказал Страйк Илсе, направляясь к внутренней двери и закрывая ее сильнее, чем это было необходимо. — Скажи свое слово.

— Корм, — тихо сказала Илса, стараясь, чтобы ее не услышали коллеги, — она сумасшедшая. Она уже сказала…

— Ты позвонила, чтобы дать мне непрошеный совет по поводу моей личной жизни, не так ли?

Робин, только что закончившая разговор с Райаном, поднялась на ноги и открыла дверь как раз вовремя, чтобы услышать слова Страйка,

— Нет, мне это не нужно. Так что, да, не вмешивайся.

Он повесил трубку.

— Кто это был? — удивленно спросила Робин.

— Илса, — отрывисто сказал Страйк, проходя мимо нее и садясь обратно за стол партнеров.

Робин, подозревая, что знает, о чем только что говорила Илса, молча уселась в кресло. Заметив это необычное отсутствие любопытства, Страйк сделал правильный вывод, что Илса и Робин уже обсудили его ночь с Бижу.

— Ты знала, что Илса собиралась указывать мне, как