– Думаешь, знал, что в доме ловушка, и специально создал фантома? – Я закусила губу.

– Это в его стиле. Поиздевался и снова завел нас в тупик.

– Я гналась за кем-то в черном по лесу, перед тем как убили Эмили. И на маяке она с кем-то боролась. Мы не видели его, но не мог ли фантом сначала отвлечь меня, потом молниеносно переместиться на маяк и там столкнуть Эмили?

Герберт задумался. Он внимательно осмотрел плащ, но я уже не сомневалась, что мы ничего не найдем, даже следа магии. Снова тупик.

– Я полагаю, да. Фантомы – раздел ментальной магии, так что все зависит от потенциала хозяина. Сильному магу даже не нужно постоянно его контролировать. Если он знал, что ты поведешься на приманку, а Эмили окажется на маяке, то мог устроить все заранее.

– То есть Эмили вообще могла быть ни при чем, – заключила я.

– Зато мы узнали, что за вами охотится сильный менталист. Хорошая новость: отыскать его стало чуть проще. Плохая: я не знаю ни одного сильного менталиста в нашем окружении.

Уж лучше бы магия не сработала и мы так и гонялись за проклятым фантомом! Я бы не чувствовала сейчас такого горького разочарования. Неудачи выбивали меня из колеи, заставляя все с большим усердием вгрызаться в дело, доводя себя до отчаяния.

– И что, он решил избавиться от фантома? Ведь это удобно: мы гоняемся за черным плащом, а реальный кукловод остается в стороне и наслаждается.

– Ну, полагаю, он не планировал попадаться. Судя по его растерянности, фантом явно не знал, что делать дальше. Значит, либо хозяин не думал, что дело примет такой оборот, либо хотел сдать нам фантома, но, как ты и сказала, это очень удобная фигура и глупо ее просто так раскрывать.

– Ну и что делает фантом, когда не знает, куда бежать? – спросила я без особой надежды на внятный ответ.

Но Герберт, к моему удивлению, ответил. В тишине его голос звучал слишком пугающе.

– Он намеревался вернуться к хозяину. Или к тому месту, где его создали.

Показалось, в помещении вдруг стало прохладнее. Я невольно поежилась и хлопнула в ладоши, чтобы зажечь свет. Фантом бежал в гостиную, это несомненно.

Но выход находился в другой стороне.

А значит, кем бы ни был его хозяин, он вызывал его в доме.

Пять лет назад

Она тенью скользнула по коридору, даже не потревожив пламя свечей. И кто додумался расставлять по дому свечи? Где магические светильники? Они были слишком яркие для отца, но здесь-то отца не было. Кортни вдруг подумалось, что они все превратились в эти свечи. Готовые, чуть что, погаснуть, оставив после себя только едва заметную струйку дымка.

Дверь, из-за которой доносилось хриплое дыхание умирающего, она проскочила быстро. И лишь в конце коридора выдохнула. Нужная дверь была уже прочих, и едва Кортни ее распахнула, в нос ударил необычный цветочный аромат. Тягучий, сладкий.

Герберт стоял у окна. Зачем он смотрел на ночной сад? Ей всегда было страшно увидеть среди темных деревьев что-то… потустороннее и неизведанное. А у этого мужчины были стальные нервы.

– Папа приказал Кристалл уволить Рози, – сказала Кортни, желая хоть как-то нарушить эту тишину.

– Карл никогда не отличался чуткостью к близким. Он хочет, чтобы за ним ухаживали вы.

– Ким готова, но Кристалл сказала, что не позволит.

– Мудрая женщина, – хмыкнул Герберт, приближаясь.

Его руки одна за другой вытаскивали из ее волос шпильки, принося облегчение.

– Расслабься, – шепнул он, – скоро все кончится. Это не навсегда.

О чем он? О болезни папы или об их связи?

– Хорошо бы, – устало вздохнула Кортни. – Как твой суд?

– Ты хочешь говорить о суде? – Горячие губы коснулись шеи, она с шумом втянула воздух. Плеч коснулась прохлада.

И вдруг Герберт отстранился. Кортни удивленно открыла глаза. Он остановился у маленького столика, каким-то чудом втиснутого в небольшое пространство комнаты. Платье скользнуло к ее ногам. Не давая себе времени на смущение, Кортни шагнула к постели. Сидеть было не так… волнительно.

– Завтра выходной. Мне придется уехать в Даркфелл после обеда, и там я проведу ночь. Взял бы тебя с собой, да Кристалл не оценит. Хочу сделать тебе небольшой сюрприз. Ты знаешь, что значит твоя фамилия?

– Раньше на месте этого дома были кордеровые сады, – голос неожиданно охрип.

– Удивительное растение. Его лепестки обладают столькими магическими свойствами, что даже сложно перечислить их все по памяти. Из него варят любые составы. От ядов до спасительных зелий.

В его руках появился небольшой бутылек с розовой искрящейся жидкостью. Золотистые пузырьки внутри завораживали.

– Что это? – спросила Кортни.

– Зелье из цветков кордера. Расслабляет, позволяет отбросить лишние мысли, придает ощущениям… краски.

– Наркотик?

– Нет. Разумеется, нет. Кортни, ты что, всерьез подумала, что я стану травить тебя? Он лишь поможет расслабиться. Ты задыхаешься здесь, в доме с умирающим отцом. Я не могу забрать тебя, но могу сделать так, чтобы стало легче. Впрочем, решение за тобой.

Расслабиться… это слово звучало так сладко, что она, недолго думая, выхватила флакон и выпила до дна. Вкус оказался приятным, как у южной красной ягоды. Зелье было горячим, по всему телу распространились волны тепла. Тепло зарождалось в груди, отдавая слабостью в ноги и руки. А еще оно избавляло от тревоги и страха. Их словно выключили, оставили только уже забытое чувство (а может, никогда и не изведанное): уверенность, что все будет хорошо.

Ей уже было хорошо и, если честно, не нужно было даже Герберта.

Он покрывал поцелуями плечи и шею.

– Сейчас я кое-что тебе покажу. Не бойся.

Одним легким движением он переместил ее на центр кровати. Поднял руки, и когда Кортни ощутила веревку на запястьях, удивленно вскинула брови. Но натолкнулась лишь на усмешку Герберта. Хорошо… игра так игра.

Глаза оказались завязаны шелковым шарфом. Все вокруг погрузилось во тьму. Ощущения в несколько раз обострились. Она чувствовала, как огнем пылает все тело, а прикосновения отзываются сладкой болью. Чувствовала обнаженной спиной покрывало, расшитое аларданскими нитями, ощущала руками прохладу темного дерева.

– Боишься?

Герберт провел рукой по ее коленке.

– Знаешь, почему мне нравится так заниматься любовью? Потому что это снимает с тебя ответственность. Ты не принадлежишь себе, я обладаю абсолютной властью. Тебе не нужно притворяться, думать о приличиях, о том, что хорошие девочки так не делают. Не нужно лгать, что ты именно такая – неспособная получать удовольствие от игры. Ты даже не представляешь, как хороша сейчас, Кортни.