На втором этаже, в большом зале с высоким потолком, был накрыт длинный праздничный стол. При виде него ребята слегка оторопели – такое изобилие многие из них видели только в американских фильмах. «Неплохо иметь папашу-банкира» – прошептал кто-то из ребят, не сводя изумленных глаз от жареных перепелов, каждый из которых держал во рту маленькое голубое яичко. И еще на столе было множество закусок, газированной воды, фруктов и даже с добрый десяток бутылок шампанского в серебристых ведрышках.

Антон хотел было усесться в дальнем конце стола, вместе с Родиком и Тёмой, но Оксана крепко взяла его за руку и чуть ли не насильно усадила налево от себя. А направо, естественно, расположились сам хозяин дома и его ослепительная супруга.

Негромко заиграла музыка, и пиршество началось. Борис Васильевич, как и положено отцу, встал с бокалом шампанского в руках и произнес первый, весьма витиеватый тост в честь именинницы. Мол, как хорошо быть молодым, когда перед тобой открыты все дороги, и вся жизнь еще впереди, ну и все в таком роде. Ребята выпили по бокалу прохладного, пахнущего персиками шампанского, а потом напряжение как-то незаметно спало, и начался пир во весь мир.

Минут через тридцать, перед сменой блюд, в соседней комнате заиграла музыка и все дружно направились туда. Пока трое официантов в белых костюмах занимались столом и расставляли на нем большие блюда с молочными поросятами, Борис Васильевич зычно крикнул: «Ну, кавалеры, приглашайте дам!», и закружил свою супругу в бурном вальсе. Ребята тоже бросились отплясывать кто во что горазд. Антон, естественно, танцевал с Оксаной. Он чувствовал себя на седьмом небе от счастья. «Вот повезло! – думал он, – лихо выдавая вместе с Оксаной нечто невообразимое. – Девчонка – класс! Да и родители совсем не задаваки и не зануды, даром что новые русские. Нормальные предки, что и говорить!»

Часа через два, когда на улице стало немного смеркаться, ребята вывалили гурьбой во двор, и продолжили веселье уже на свежем воздухе. Тёма первым скинул с себя одежду – оказалось, что он пришел уже в плавках, – и с разбега прыгнул в бассейн. Переодевшись в гараже, примеру его последовали и все остальные. Хохот и визг стояли такие, что разносились по всей деревне.

Впрочем, не всем было в этот вечер так весело. У Родика, например, настроение было неважным с самого начала. В глубине души он надеялся хотя бы разок потанцевать с Оксаной. Что скрывать – эта девчонка ему очень понравилась. Иначе стал бы он колбасой мотаться по родичам, выпрашивать у них цветы! Но куда там! Девчонка прямо-таки вцепилась в Антона, а ни на кого другого из ребят и внимания не обращала. Даже два десятка букетов самых отборных цветов ее не больно-то впечатлили. И это было очень обидно.

С горя Родик навалился на самые разные яства, да так усердно, что от всего съеденного и выпитого его вскоре потянуло ко сну. Такое бывает с некоторыми людьми, когда они переедят.

Раздувшийся живот Родика буквально пригвоздил его к стулу. Поэтому он и не подумал выходить на улицу вместе со всеми остальными ребятами. Вместо этого он незаметно для всех проскользнул на балкон, уселся там в полосатом шезлонге и, задрав кверху ноги, лениво стал обозревать панораму деревни.

Он и сам не заметил, как задремал. Разбудил его дружный восторженный визг. Открыв глаза, Родик увидел, что на крыше гаража зажглись два небольших прожектора, и осветили разноцветными лучами фонтаны, бьющие прямо из бассейна. Ребята словно стая рыбешек плавали в кипящей воде, осыпаемые градом разноцветных брызг.

Родику при виде этого бурного праздника жизни стало еще более тоскливо. «Ну вот, они там веселятся, и никто даже не заметил моего отсутствия, – мрачно подумал он – Даже Ватсон с Руматой меня не хватились. Друзья, называется! Вот возьму сейчас и вообще уйду. Незаметно, не прощаясь, как это принято у англичан. Кому я здесь нужен? Никому не нужен!»

Растравив себе душу подобными мыслями, Родик всерьез надумал уйти. Но как это сделать незаметно? Ведь небось, ворота наглухо закрыты, и чтобы выйти, придется обращаться к охранникам. Нет уж, так унижаться он не намерен! А почему бы попросту не взять и не перемахнуть через ограду? Она, конечно, довольно высокая, но перелезть можно. Вот все потом удивятся, когда на ночь глядя будут его разыскать в доме, и не найдут!

Родик довольно хмыкнул. Настроение у него немного поднялось. Теперь он по крайней мере знал, что будет делать.

Он вернулся в зал. И там его поджидал неприятный сюрприз. Оказалось, что в зале погашен свет, а входная дверь заперта, и притом снаружи. Только этого еще не хватало!

Родик заволновался, Как теперь выбираться из особняка? Спрыгнуть с балкона? Высоковато, до земли метров пять будет. В сумерках легко и ноги переломать. Конечно, можно позвать на помощь, попросить, чтобы открыли дверь. Но во-первых, во дворе так гремит музыка и все так орут, что сразу не докричишься, А во-вторых, выглядеть он будет в этой ситуации крайне глупо. Тут уже точно не уйдешь по-английски…

Поразмыслив, Родик направился к противоположной двери, которая вела в зал для танцев. К его радости, она была незапертой.

Родик оказался в темном коридоре. Выставив вперед руки, он сделал несколько шагов. Вскоре его руки уперлись в какую-то дверь. Открыв ее, Родик стал водить руками по стене, нащупывая выключатель.

Вспыхнул свет. Тьфу ты, туалет! Хотя, это довольно кстати…

Следующая дверь привела в большую ванную, выложенную красивым цветным кафелем под мрамор. Неужели, и на первом этаже тоже есть такие же туалет и ванная? Неплохо живут эти новые русские!

Он открыл третью дверь, и оказался в какой-то комнате. Когда под потолком зажегся свет, мальчик даже вздрогнул. Он находился в просторном кабинете Бориса Васильевича. Возле роскошного, черного дерева письменного стола, на небольшом столике стояли факс и два телефонных аппарата. Еще на одном столике стояли компьютер и ксерокс. Все было новенькое и самых лучших фирм. Ну, это и понятно, другого от банкира и ждать не приходилось.

Родик вдруг остановился, пораженный неожиданной мыслью. Тьфу ты, что же он делает? Получается, что он без спроса забрался в кабинет хозяина дома! А если кто-нибудь, скажем охрана, заметят свет в окне? Иди потом объясняй, что ты не верблюд, и что случайно забрел в эту комнату. А могут ведь подумать… тьфу, об этом страшно и подумать! Нет, надо делать отсюда ноги, пока не поздно.

Мальчик уже было хотел выключить свет, когда его внимание привлекла папка, лежащая на письменном столе. Очень знакомая синяя папка, потертая, с матерчатыми тесемками… Странно было видеть такую на столе у банкира.

Стоп! Да ведь в точно такой же папке ВГ хранит свою рукопись!

Забыв о своих страхах, Родик поспешно подошел к столу и раскрыл папку. На первом листе бумаги было напечатано титульными буквами: «Садовников В.Г. История села Петровского и его окрестностей, с древнейших времен до наших дней».