кровати. Шорох? — Илар потянулся, чтобы встать, и я тут же бросилась ему на шею, мысленно умоляя Бусинку сидеть тихо. — Тебе показалось, милый, — проворковала я. — И вообще. Разве можно сообщать о свадьбе вот так с бухты-барахты? — решила я перевести тему.

— Как это — с бухты-барахты? — Илар с улыбкой обнял меня за плечи и погладил. — Я сказал тебе об этом. В первый же день, как ты оказалась во дворце. Ты пришла в мой кабинет, и я сказал, что женюсь на тебе. Поручил Этену познакомить тебя со всем, что полагается знать будущей королеве. И это, по правде говоря, было моей ошибкой. Ты целовала его! — лицо Илара исказилось злобой. — Ты целовалась с ним, хотя принадлежишь мне!

— Что?! Я — не твоя собственность!

Я высвободилась из рук Илара и села поодаль, прикрывшись одеялом, хотя больше всего на свете хотела надеть платье и уйти отсюда, хлопнув дверью. Внутри закипала злоба. Несмотря на приятное томление во всем теле, несмотря на любовь и на нежность, которые затапливали меня с головой. Снова! Опять и опять мы ходим по одному и тому же кругу.

Глаза Илара сузились. Он сел рядом со мной, держа спину идеально ровно, будто на ней прямо сейчас была тяжелая корона, и проговорил:

— Скоро ты станешь моей женой и королевой. Я не потерплю… — голос его, секунду назад спокойный и мягкий, сейчас обрел стальные нотки, так что мне захотелось спрятаться под кровать вместе с Бусинкой и на всякий случай извиниться.

Вместо этого я скрестила руки на груди и прищурилась.

— Вот как. А как быть с тем, что по твоей милости весь двор считает меня… ты сам знаешь, кем они меня считают!

Илар вздохнул и упал обратно на кровать. Закинул руки за голову и спокойно заговорил:

— Мария, они все равно считали бы тебя… той, кем считают. Ты появилась из ниоткуда, ты не из знатного рода, у тебя нет мужа, брата, отца или покровителя. Да ты пришла во дворец голышом, отказавшись от моей помощи! Любые мои заявления только усугубили бы ситуацию. Потому я решил не опровергать слухи, а дать им время к тебе привыкнуть.

— То есть, ты с первого же дня планируешь нашу свадьбу? У меня слов нет! — воскликнула я и досадливо ударила кулаком по кровати. — А ты ничего не забыл?!

— Забыл? — Илар встал, чтобы посмотреть мне в лицо. — О чем?

Опять, опять то же самое! «Ты принадлежишь мне», «Я жду бала, чтобы объявить о нашей помолвке» — одно и то же, хоть второе и звучит намного приятнее. Смысл этих фраз один: король, чтоб его грифон в задницу клюнул, ни в грош меня не ставит.

— А ты меня спросил?

Глаза Илара стали круглыми.

— О чем?

— О свадьбе! — рявкнула я. — Ты так хорошо все спланировал! Помолвку, свадьбу, даже то, что мои поцелуи с другими ты не потерпишь! Хорош стратег, ничего не скажешь! А меня ты спросил?

Илар открыл рот, потом закрыл. Открыл и снова закрыл.

— Спросил?

— Да. Ты. Меня. Спросил? — чеканя каждое слово, произнесла я.

— А ты не согласна? — нахмурился Илар.

Несколько секунд я молча смотрела на его растрепанное величество, пока у меня в груди звучала райская музыка, а рядом с ангельским оркестром порхали довольные купидоны, а затем воскликнула:

— Конечно, я согласна, грифон тебя укуси! Но важен сам факт! Я не твоя собственность, чтобы мною распоряжаться!

— Знаешь что! — возмутился Илар, вскакивая. — А ну иди сюда!

Ловким движением он перехватил меня поперек пояса, опрокинул на одеяло и поцеловал.

Из-под кровати раздался торжествующий и какой-то умиротворенный стрекот, а затем у меня в голове появилась мысль: «Ну наконец-то!»

Но уже через секунду думать о чем-то стало совершенно невозможно.

Глава 33

Спустя неделю я стояла у входа в замок и ежилась от ветра, непривычно холодного. Во дворце шептались, это драконы в горах раздувают костры, готовясь к холодной зиме. Нашли время, конечно: лето только-только перевалило за первый месяц, а мне как раз нужно отправляться в дорогу. Не могли подождать несколько дней, а потом уже разбираться со своими кострами. Это я шучу, конечно. От нервов. Да и драконов тут никаких нет — вроде бы. Глубоко в горы ведь никому из аренцийцев так и не удалось забраться.

Вообще нервничала я, конечно, не из-за драконов. И не из-за поездки, которая мне предстоит. А из-за того, что меня ждет после.

Бал наступления осени. И все, что с ним связано.

Я до сих пор понятия не имела, что со всем произошедшим делать. Одно дело — вздыхать по королю издалека, пикироваться и знать, что скоро вы разойдетесь по своим мирам и никогда больше не встретитесь.

А совсем другое — получить предложение руки, сердца, полцарства в придачу и вроде как его принять.

Потому-то я так и ухватилась за идею Илара, благодаря которой могла хотя бы ненадолго покинуть дворец и побыть наедине со своими мыслями. Говорили мы об этом на следующее утро после… после того, как произошло то, из-за чего я до сих пор краснею и иногда улыбаюсь себе под нос.

— Маш-ш-ша, — спросил меня Илар, помогая застегнуть платье, пока один из мальчиков-пажей разыскивал Брешку. Руки Илара будто невзначай скользили по моей спине и талии, губы время от времени касались сгиба шеи. — Кто, по-твоему, лучше всего справляется с волшебством?

Я нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на чем-то кроме приятного розового тумана в голове.

— Дерен хорош, — выдала я наконец. — И Рик. Еще Алек, но у него земная магия, сам понимаешь, нужно это учитывать.

— Значит, Дерен отправится в Сивр. А Рик — вместе с Парисом, — решил Илар.

— Куда? — обернулась я и тут же получила поцелуй.

— В поместье Валлери. Он один из самых верных вассалов короны, его люди — важная часть армии.

— И зачем туда ехать Парису?

— Скорее, Рику. И еще нескольким людям из моей стражи. Мы должны проверить, получится ли у них обучить хоть чему-то других. Ты не сможешь лично заниматься со всеми. — Илар провел рукой по моей щеке.

— Я поеду тоже! — выпалила я и, не давая королю возразить, затараторила: — На всякий случай. Подумай, а вдруг у них ничего не выйдет? Сколько времени мы потеряем! А так я буду рядом и смогу подстраховать. И направить. А понтиф Серго останется здесь, учить других. И вообще…

И вообще мне нужно собраться с мыслями, потому что это просто невозможно. Я не могу