Лола улучила минутку и вызнала в бухгалтерии Анжелкину фамилию и адрес.

— Ленечка, можно я уйду? — шепотом взмолилась она по телефону. — Я уже вся едой пропахла…

— Погоди пока, — ответил черствый и эгоистичный ее компаньон, — может, еще что понадобится.

Отправив Лолу на задание, Маркиз залез в Интернет и просмотрел, что может сообщить Всемирная сеть об Андрее Николаевиче Ракитине.

Поисковая система выдала столько упоминаний, что для просмотра их всех Лене понадобилось бы отойти от дел и провести перед компьютером два-три года. Правда, большую часть ссылок можно было спокойно пропустить — это были статьи в деловых газетах и журналах, посвященные успешному бизнесу Ракитина, котировкам акций его предприятий и прочей экономической информации, которой Маркиз в данный момент не интересовался.

Отсеяв эти материалы, Леня по диагонали просмотрел заметки светских обозревателей, которые сообщали очередную «сенсацию» — то Андрея Ракитина видели в обществе певицы Маргариты, то — в компании известной чернокожей фотомодели. Лет пять назад эти «сенсации» прекратились, Ракитин упоминался гораздо реже и совсем в другом контексте — вдвоем со своим другом Константином Ветловым он совершил восхождение на одну из высочайших вершин Гималаев, затем переплыл Тихий океан на маленькой шлюпке, прошел пешком пятьсот километров по джунглям Амазонки.

Наконец, примерно два года назад в прессе промелькнуло сообщение о том, что Ракитин вернулся из Мексики и привез оттуда жену. Об этой жене ничего толком не было известно, в одних газетах писали, что она — внучка знаменитого мексиканского миллиардера, в других — что дочь наркобарона из штата Тихуана. И после этих неопределенных слухов всякие публикации о личной жизни Андрея Ракитина прекратились, как будто он исчез из поля зрения средств массовой информации.

Леня поискал еще, но глухо, Всемирная паутина молчала. Что случилось с алмазом, о котором ходили упорные слухи? Да и был ли он вообще…

Тут позвонила Лола, и он решил не тратить время зря, а навестить Анжелу Кузовкову. Конечно, в гости она его не приглашала, но ему необходимо было выяснить, почему она так стремительно уволилась из ресторана «Малиновый звон».

Леня подъехал к типовой хрущевской пятиэтажке, закрыл машину и подошел к подъезду.

Подъезд был оснащен домофоном, но кто-то из местных жителей вставил в щель между дверью и притолокой деревяшку, так что дверь не закрывалась. Подивившись народной смекалке, Леня вошел в подъезд и поднялся на четвертый этаж. По пути он ознакомился с надписями на стенах, которые извещали всех жителей и гостей дома, что некий Леха — козел, Вован — дебил, а Кристина склонна к беспорядочным связям.

Наконец Леня подошел к двери квартиры номер двадцать семь. Дверь была обшарпанная, масляная краска на ней облупилась, а звонок висел рядом на обрывке провода, как перезрелое яблоко на ветке.

Тем не менее, когда Леня нажал на кнопку, за дверью раскатилась гулкая мелодичная трель.

Тут же из-за соседней двери донесся раздраженный голос:

— Валерка, скотина, опять ты хулиганишь? Все матери расскажу! Давно пора тебя выдрать как Сидорову козу!

Из двадцать седьмой квартиры донеслись шаги, и недовольный женский голос проговорил:

— Кого там черти принесли?

— Полиция! — строго проговорил Маркиз. — Капитан Несгибайло!

Дверь тотчас же открылась, из-за нее выглянуло остренькое женское личико.

— Чего кричишь? — зашипела обитательница квартиры. — Чего кричишь на весь дом?

— Ага, уже полиция за тобой пришла! — донеслось из-за соседней двери. — Давно пора!

Незнакомка схватила Маркиза за рукав, втащила его внутрь квартиры и захлопнула за ним дверь.

Леня оказался в тесной, но при этом захламленной прихожей. Перед ним стояла невысокая крашеная блондинка лет тридцати в коротком ситцевом халате. На лице ее была взрывчатая смесь испуга и глухого раздражения.

— Ты че, правда, из полиции? — осведомилась она, пристально разглядывая Леню.

— Капитан Несгибайло! — повторил тот, предъявив хозяйке квартиры соответствующее удостоверение. Удостоверение было отличное, гораздо лучше настоящего.

— И зачем было на всю лестницу орать, — пробормотала женщина, закусив губу. — Теперь весь дом знает, что у меня полиция была! Ну, и чего тебе от меня надо?

— Мы что, так и будем в прихожей разговаривать?

— Нет, в прихожей не надо, — решила хозяйка. — Тут такая слышимость…

Она развернулась и прошла на кухню. Кухонька была крошечная, и Маркиз едва протиснулся туда следом за хозяйкой.

— Это вы Анжела Кузовкова? — сухо осведомился он, кое-как умостившись на шатком стуле.

— Ну, допустим, я! — Анжела блеснула глазами. — А чего случилось-то? Я что, улицу не там перешла?

Леня не торопился отвечать. Он расстегнул сумку, достал из нее стопку исписанных листков, заглянул в один из них и наконец спросил:

— Вы работали в ресторане «Малиновый звон»?

— Ну, допустим! — с вызовом ответила Анжела. — И что с того?

— Отвечать, Анжела Леонидовна, нужно однозначно! Не «допустим», а «работала»!

— Ну, допустим, работала! А что стряслось-то?

— В ресторане, Анжела Леонидовна, случилась кража! — проговорил Леня внушительным тоном.

— А я-то при чем? — фыркнула Анжела. — Чуть что случилось — сразу Анжела виновата! Почему меня-то дергаете? У них там без меня есть разные личности!

— А к вам, Анжела Леонидовна, мы проявили особый интерес, потому что вы как раз в день кражи неожиданно уволились! Согласитесь, что это вызывает подозрения!

— Ни за что не соглашусь! — заверещала Анжела. — Ни в коем разе! Я знаю, это Лидка на меня наговаривает! Конечно, за меня вступиться некому, вот и валят все на Анжелу! А вам лишь бы на кого-то свалить, да дело закрыть! А только я вам скажу, что я тут ни при чем, я и знать не знаю, что у них там пропало!

— На вас, Анжела Леонидовна, никто не наговаривает, — заверил ее Маркиз. — И у меня, как у представителя полиции, нет намерения на вас что-то сваливать. Но согласитесь, что это странно — вы вдруг уволились, и в этот самый день обнаружилась кража! Вот если вы объясните мне причину вашего увольнения…

И тут Анжела уронила голову на стол и бурно разрыдалась.

Леня Маркиз, как всякий нормальный мужчина, не переносил женских слез. С другой стороны, его боевая подруга Лола по призванию и по профессии была талантливой актрисой и умела плакать на заказ.

Поэтому Леня слез навидался и научился терпеть их стоически.

Переждав самые бурные рыдания, он снова обратился к Анжеле:

— Анжела Леонидовна, слезы — это не аргумент и не ответ на мой вопрос. Можете еще немного поплакать, но все-таки скажите, отчего вы так неожиданно решили уволиться из ресторана.