где когда-то располагалось сердце молокозавода. Но ушлые люди давно вынесли все, что можно сдать на металлолом, оставив горы мусора. Да и ветер постарался, забрасывая в открытые оконные проемы то, что подхватывал на улице.

Папа сидел на жестяной бочке, чудом уцелевшей среди руин. Возможно, маргиналы использовали ее вместо печки. Или подростки, возомнившие себя сталкерами и исследующие заброшенные дома.

Я замерла на пороге, быстро окинув взглядом помещение. Егора я не увидела и метнулась к отцу. Но не пробежала и пару метров, как вихрь пронесся мимо меня и остановился возле отца, схватив того за плечо.

— Арина! Вот видишь: можешь быть благоразумной, когда хочешь.

— Ошибаешься, Егор! Ты вынудил меня. Отпусти папу и поговорим! Пожалуйста, — проскулила я, не сводя глаз с родного лица отца.

Губы отца посинели. Он был на грани. Держался из последних сил. Как сердце до сих пор билось в груди? Сколько осталось? В груди защемило от боли и сострадания. Он не заслужил такого! Всегда добрый, уступчивый. Да, под каблуком моей мамы, но его устраивало, а меня тем более, лишь бы все у него было хорошо.

— Папа, прости меня! Пожалуйста…

— Ничего, дочка. Мы еще поживем. Все будет хорошо, — прошептал отец одними губами.

— Отпусти его, Егор! Позволь вызвать скорую помощь. И делай со мной все, что захочешь. Ты же видишь: папе плохо. Сердце…

— Ой ли, Арина! Что-то мне не верится. И где же твой защитник? Где твой демон? Бросил тебя. Поиграл и бросил. Не ценила того, что давал я. Играла бы по моим правилам, и ничего бы не было. А ведь я любил тебя. А вампира полюбишь? Тебе такие нравятся, да?

— Да какая разница теперь, Егор? Я пришла. Радуйся! Только позволь помочь отцу. Прошу тебя!

— Что ж, хорошо. Только один глоток…

Я бросилась вперед в тот момент, когда Егор отвел голову назад и обнажил клыки. Его лицо изменилось. Стало мерзким. Чудовищным. Нас разделяло не менее трех метров. Ничтожное расстояние для оборотня. Но скорость вампира в разы превышала мою. С болью в сердце я увидела, как Егор припал к шее отца. Дикий вопль сорвался с моих губ.

— Не-е-ет!

Глава 34. Игорь, ты гений

(Игорь)

Я не ошибся: говорить о покорности не имело смысла. Выждав не более получаса, Арина сорвалась с места. Я приказал парням убраться с глаз долой и не препятствовать ей. Спустившись в гараж Арина лихо запрыгнула в Лексус. Как водитель, она была весьма недурна.

Я следовал за ней. Часть стаи уже умчалась к месту дальнейшего действия. Я же сопровождал бунтарку. Что же, отец — это святое, даже в темном мире. На месте Арины я бы тоже не стал никого слушать и поспешил бы на выручку. Конечно, учитывая обстоятельства и полное неосознание своих способностей, Арина скорее положит свою жизнь в защиту отца. Я не должен был допустить этого. Не для того притащил ее в свой мир, чтобы тут же потерять.

Арина дорогу знала. Я тоже. Бросив машину неподалеку, она скользнула в проем в хлипком заборе, который огораживал старое здание, и вошла в него. Стая была на месте, готовая к бою. Сидели в засаде, ожидая команды.

Громов Егор — вампир молодой, неопытный. Ощутив силу, он самонадеянно возомнил себя крутым. Следовательно, допустит массу ошибок. Но меня волновал другой вопрос: кто стоял за ним. Кто играл против меня?

Многоуровневые шахматные доски. Где-то я фигура, а на других — игрок. Знать бы соперника. В нашем мире они менялись часто. Всякий раз испытывая, проверяя. Ни дня на отдых, ни дня на расслабление. Всегда собранный, готовый отразить удар.

Я чувствовал присутствие вампира, но не видел. Хорошо спрятался. Молодец! Однако я не терял из вида Арину. Напади он сзади, я успею. В любом случае, опыта не занимать.

Но Громов совершил первую ошибку. Оставив отца Арины как приманку, усадил того на бочку посреди пустующего помещения. Ему бы схватить Арину, когда та рванула к отцу. Исчезнуть с ней, пропасть в неизвестности. Но нет. Пафосные речи пускают под откос любое продуманное дело.

Он упустил драгоценные минуты, позволив нам приблизиться ближе. Незамеченные вампиром, оборотни притаились, взяв его в кольцо. Тот лишь повел носом, учуяв запах шерсти. Но молодой вампир еще не сталкивался с оборотнями, потому свел наблюдение к уличным собакам. Именно эта мысль проскочила в голове Громова. Хорошо быть демоном, читающим противника как раскрытую книгу и не умеющего ставить защитный блок.

Я ждал. Невидимый для глаз как Арины, так и вампира.

— Что ж, хорошо, — произнес вампир. — Только один глоток…

Обнажив клыки, он стремительно склонился к отцу Арины. Но я был быстрее. Одним ударом я откинул вампира в гущу оборотней. Раздался дикий вопль, но тут же затих. Пасть одного из хищников сомкнулась на шее Громова, заглушая крик.

Я проявился и осмотрел Сергея Павловича. Еще не старый, с виду крепкий мужик, но посиневшие губы говорили об обратном. Громов не успел укусить его. Но и увиденного, и услышанного было достаточно для него.

— Идем, Арина! — я подхватил ее отца. — Держись за меня крепко. Я перенесу к больнице.

Оглянувшись, увидел как оборотни растерзали тело вампира. Оставлять его и пытать не имело смысла: он не знал, кто его обратил. Купился за чистую монету, что станет сильным и могущественным. Но кому понадобилось отвлекать меня вампиром? Вопрос, на который я найду ответ. Впоследствии.

* * *

(Арина)

Когда твой супруг демон — это значительно облегчает жизнь. Не используя машину и не вызывая скорую помощь, Игорь попросту переместил нас с отцом к городской больнице. Пользуясь способностью внушения, он заставил медперсонал двигаться быстрее. Нам не пришлось долго ждать прихода дежурного врача. Анализы сделали с завидной скоростью. Отца определили в кардиологическое отделение и положили в реанимацию. По словам врача, кризис миновал. Жизни папы ничего не угрожало.

Я съехала по стеночке, ощутив слабость в ногах. До последнего держалась. Но даже сила оборотня не сработала: я расклеилась.

— Арина, все будет хорошо.

Игорь присел передо мной. Поднял голову за подбородок, но я закусила губу, чтобы не разреветься.

— У папы сердце, понимаешь? Он уже однажды перенес инсульт. И вот опять! Я не хочу его потерять, Игорь. А еще одно потрясение его добьет.

— Но Егора больше нет. Теперь уже окончательно.

— Они убили его? — прошептала я.

— Да. Следы уберут. Никто ничего не заподозрит.

— А могила разрытая?

— Пусть полиция сама строит предположения. Это не наше дело, Арина.