– Трис. Тристан Трегеллоус.

Он поцеловал ее, сначала нежно, как будто они никогда не целовались раньше, затем более страстно и настойчиво. Она устремилась за ним в водоворот чувств и ощущений. Он поднял ее и уложил на кровать.

Трис встал и развязал свой пояс, уронив его на нее.

Глядя ей в глаза, он стал раздеваться. По ее телу пробежал холодок, отчасти из-за возбуждения, отчасти из-за предвкушения чего-то ранее неизведанного.

На его лице написана осторожность, как будто он боялся, что она ускользнет. Крессида чувствовала только болезненную жажду. Сладострастный мужчина был так прекрасен.

– Я теряю терпение, проводник…

Настороженность в его глазах сменилась озорным огоньком.

– Предвкушение – это тоже наслаждение.

Трис поставил девушку на колени, затем снял ночную рубашку с ее плеч. Он медленно раздевал ее, его взгляд был прикован к нежному девичьему телу, которое он обнажал. Когда рубашка сползла с ее груди, Трис остановился. Крессида смотрела, как его руки обнимают ее, чувствовала, как его губы скользят по каждой груди.

Она подумала о Крофтоне, о Миранде Куп, о том, как фальшива продажная любовь и как возвышенна любовь истинная.

– Мужчин восхищает женская грудь, Крессида. Такая сладкая, мягкая, упругая. Мудрая природа устроила так, что мужчины любят играть с женской грудью, а женщинам это доставляет удовольствие.

Его губы скользнули к ее левому соску, открыв в ней новую чувствительную точку. Она, затаив дыхание, ждала большего, но он обратил свое внимание на другой сосок.

Ночная рубашка была уже на ее бедрах. Его поцелуи подбирались к ее пупку. Затем он выпрямился и поднял ее, освобождая от одежды.

Свободна от одежды.

Свободна от мыслей.

Свободна от всего, кроме ожидания чуда.

Трис закружил Крессиду, она обхватила его ногами, чтобы удержаться.

Могли обрушиться стены, мог бушевать огонь. Ничто не имело значения, кроме этого единения их тел и душ.

Трис прервал поцелуй, Крессида увидела глаза – темные и томные. Он опустил девушку на кровать, нежно освобождаясь из ее объятий. Потом стал ласкать ее бедра. Его прикосновения волновали ее все больше…

Потом он оказался рядом с ней, одна его рука обнимала ее за плечи, другая ласкала бедра.

Его губы снова на ее груди.

– Трис… Что я должна делать?

– Я – проводник, помни об этом! Иди туда, куда я веду тебя! Иди за мной! Не бойся броситься с высокого утеса. Мы ведь вместе!

Крессида чувствовала, что ее подталкивают к краю обрыва, но она сопротивлялась, она боялась. Ей казалось, что она сейчас растворится и умрет.

Его рот, его руки не давали ей отступить. Они вели ее к вершине удовольствия. Она освободилась и упала со стоном. Она летела по спирали вниз, вниз, в туман, в глубокий, темный покой. Вместе с ним. Девушка прижалась к Трису, целовала его, положила колено на его бедро, заявляя свои права на него, нуждаясь в нем…

Его дыхание было прерывистым. Он целовал ее волосы, гладил ее.

– Трис…

– Тише. – Он слез с кровати и укрыл ее одеялом. – Я сейчас вернусь.

Трис вышел из комнаты. Крессида видела, что он сложен, как великолепная мраморная статуя.

Воин. Нет, атлет.

Крессида подтянула на себя одеяло; она внезапно замерзла, оставшись без горячих объятий Триса.

«Сегодня ты станешь совсем иным человеком». Так говорил Трис.

О да! Но это не было завершено. А теперь он ушел. Наверное, она сделала что-то неправильно. Неужели он бросил ее на всю ночь?

Это казалось вечностью, но она не думала, что прошло много времени. Он вернулся со стеклянным пузырьком в руках. Он не казался уже возбужденным. Он был совсем другим. Что произошло?

Она вопросительно посмотрела на него, и он покраснел.

Ей хотелось засмеяться от такого открытия, она обратила внимание на пузырек в его руке.

– Что это?

– Масло. Для массажа. Надеюсь, что ты сумеешь втереть его в мою кожу.

Он подарил ей такое наслаждение! Теперь она доставит удовольствие ему. Она улыбнулась. Возможно, она выглядит слишком счастливой, показывает те чувства, которые не должна демонстрировать мужчине, но ничего не могла поделать. Она соскользнула с постели и взяла у него пузырек.

– Ложись, мой султан.

Он откинул одеяла, но затем остановился и посмотрел на нее.

– Когда мужчина хочет женщину, его пенис увеличивается и становится твердым. Чтобы он мог войти в нее. Это приятно, но также похоже на боль. В этом состоянии трудно себя контролировать. Идеальное удовольствие приносит тело женщины, даже прикосновение руки. – Его губы дрогнули. – Иногда это называется «встреча с госпожой Ладонью и ее пятью дочками».

Крессида закусила губу, но не выдержала и засмеялась.

– Спасибо за урок.

Его улыбка была нежной.

Она вспомнила о том, что видела на оргии.

– А рот женщины тоже может доставить удовольствие?

Он вздрогнул.

– И рот.

Трис лег на простыни, положив руки под голову.

В руках у Крессиды было масло, и она больше всего хотела сделать ему подарок такой же прекрасный, как и тот, что он сделал ей.

Она вытащила стеклянную пробку из пузырька и понюхала. Нежный запах, но это не его любимое сандаловое дерево.

– Что это? – спросила она, налив немного масла на ладонь.

– Разные восточные пряности.

– С возбуждающим эффектом?

Трис улыбнулся.

Крессида отставила пузырек в сторону, потерла ладони друг о дружку, затем поднесла их к носу. Запах не свел ее с ума от вожделения в одну минуту, но сладким облаком закружился в ее голове.

Девушка забралась на кровать и начала гладить руками спину Триса. Она собиралась доставить ему удовольствие, но и сама получала наслаждение от прикосновения к соблазнительным изгибам и впадинам его тела.

Крессида закрыла глаза и отдалась ощущениям, чувствуя упругость его мышц. Она массировала то сильнее, то нежнее.

Девушка посмотрела на него. Глаза закрыты, лицо расслаблено – именно таким счастливым она и хотела его видеть.

– Напиши свое имя у меня на спине.

– Как?

– Ногтем. Нежно.

Она начала с поясницы и стала писать снизу вверх – Крессида. Вдоль позвоночника она начертила Элизабет, затем – Мэндевилл.

Он двигался под ее руками, потягивался, как кот.

– Это так чудесно? – спросила она.