litbaza книги онлайнСовременная прозаСуперканны - Джеймс Грэм Баллард

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 104
Перейти на страницу:

— Целый месяц… — повторил я. — Он планировал далеко вперед. Мадам Дюваль, он пытался вас защитить. Все, о чем вы говорите, свидетельствует: никакого помешательства не было. Он не сошел неожиданно с ума, вовсе нет.

— Он никогда не был сумасшедшим.

Говорила она спокойным, но твердым голосом.

Я представил себе, как она лежит ночью без сна в этом наэлектризованном, но стерильном мире и думает, что если бы она отказалась уходить в отпуск, то, может быть, достучалась бы до Гринвуда и избавила бы его от гибельных мечтаний.

— Может быть, он слишком много работал? — спросил я.

— Тут дело не в работе. Дэвид слишком большую часть себя отдавал другим людям, их нуждам. У него было слишком много забот, это-то и объясняет его… легкомыслие.

— Что вы имеете в виду?

Мадам Дюваль обвела взглядом гостиную, проведя на скорую руку ревизию своего имущества и подтвердив право владения в данном отрезке пространства и времени этими настольными лампами, столом и стульями.

— Он постоянно думал о своих пациентах и их нуждах. Иногда он брал что-нибудь в магазинах на Рю-д'Антиб и забывал заплатить. Однажды его задержали у дверей «Грей д'Альбион». Вызвали полицию, но профессор Кальман разъяснил это недоразумение.

— И полиция не предъявила ему обвинений?

— Дело было слишком пустяшное. Дезодорант — мы дарили друг другу подарки на дни рождения. Его мысли витали где-то далеко.

— Он думал о приюте в Ла-Боке? Если думаешь о вещах поважнее, можно очень просто…

— О вещах поважнее? — Она рассмеялась моей наивности. — Эти девчонки пользовались им. Уличные дети абсолютно безжалостны. У него были деньги, а они считали его дурачком. В другой раз он взял без разрешения машину.

— А разве нельзя? Ведь в клинике есть несколько машин для срочных выездов.

— Это произошло в Каннах, неподалеку от вокзала. Владелец вышел поцеловать жену на прощание и не выключил двигатель.

— И Дэвид угнал эту машину?

— Полиция остановила его на Круазетт. Он сказал, что едет по срочному вызову.

— Может быть, так оно и было. А профессор Кальман и на этот раз замял дело?

— Он уладил эту ситуацию с комиссаром. Полиция очень считается с «Эдем-Олимпией». Они получают надбавки, специальные выплаты и всякое такое. — Мадам Дюваль встала и подошла к окну, словно надеясь, что ее взгляду предстанут «Эдем-Олимпия» и счастливые часы, которые она провела в качестве секретарши Гринвуда. — Я знала Дэвида. Он бы никогда не стал воровать. Он был совершенно безразличен к деньгам и половину своей зарплаты тратил на других.

— Но у него было слишком много забот?

— Он всем готов был помогать — бедным арабам, ищущим работу, студентам, старухам. Он брал в аптеке наркотики для наркоманов, которые лечились в бесплатной клинике в Манделье. Когда его ограбили, возникли осложнения с полицией.

— Ограбили? Вы уверены?

— Он был весь исцарапан. Ла-Бока — это вам не Круазетт. Он пытался стабилизировать состояние наркоманов, прежде чем начинать лечение. А они продавали эти наркотики на улице перед клиникой. Дэвид этого не понимал, но он стал чем-то вроде наркодилера.

— Доктор Серру работала с ним. О ней все хорошо отзываются. Почему Дэвид ее убил?

— Кто знает? — Мадам Дюваль повернулась ко мне в профиль, пытаясь скрыть румянец, появившийся на ее щеках. — Она на него не слишком хорошо влияла.

Я ждал продолжения, но она сочла разговор законченным. Когда мы встали, я сказал:

— Вы здорово помогли мне. Вы о чем-нибудь из этого говорили судье, который проводил расследование?

— Нет. — Она поджала губы, хмуро взглянув с воображаемого свидетельского места. Она яростно обвиняла себя саму: — Нужно было кричать во весь голос, но я предала Дэвида. Я хотела защитить его имя. Поверьте, другие виноваты не меньше.

— Мадам Дюваль, скажите, Дэвид и в самом деле убил все этих людей?

— Убил? Конечно.

Удивленная моим дурацким вопросом, она открыла входную дверь. Тембр голоса у нее изменился, пока она ждала, когда же я выйду на улицу.

— Здесь у вас очень мило, — сказал я ей. — Но почему вы ушли из клиники?

— Они предложили мне заманчивый увольнительный план. «Эдем-Олимпия» — очень щедрая организация. Они поняли, какое это было для меня потрясение. В то время многие опасались еще одного нападения.

— Вы хотели уволиться?

— Я понимала, что необходима реорганизация. Мое присутствие…

— Обременяло их? Жаль, что вы уволились, моя жена с удовольствием работала бы с вами. Вероятно, о нашем с вами разговоре лучше никому не рассказывать. Вы общаетесь с профессором Кальманом?

— Нет. Но каждый месяц ко мне приходит кто-нибудь из финансового отдела — узнать, не нужно ли мне чего. Существует система накопительных выплат для таких, как я, — работавших на фирму со дня основания.

— Но это — пока бизнес-парк процветает?

— Конечно. — Изабель Дюваль впервые улыбнулась естественной своей улыбкой — легкий изгиб губ свидетельствовал о горьком знании. — «Эдем-Олимпия» — организация очень цивилизованная… и насквозь коррумпированная. Если вы хоть раз к ним попали, они будут вечно за вами приглядывать…

Глава 16 Вдовы и воспоминания

Идея вечности плохо согласовывалась с этой постоянно изменяющейся береговой линией. Пор-ле-Галер, где теперь жили вдовы шоферов, находился между Теулем и Мариаром, в пяти милях к западу от Канн. Я отправился в путь по дороге вдоль моря из Вью-Пор к Ле-Напуль. Ночной шторм вынес на песчаный берег всякий деревянный хлам, принесенный с Иль-де-Леран, где, согласно легенде, в мрачной крепости Святой Маргериты десять лет содержался человек в железной маске.

По контрасту с ее зловещими камерами и тройными решетками, Антиб-ле-Пен представлял собой вполне цивилизованный застенок. Ведь, в конечном счете, Изабель Дюваль вольна была в любое время уехать на все четыре стороны. Я представил себе, как эта довольно гордая и закрытая женщина, погруженная в свои воспоминания о Дэвиде Гринвуде, двигается в толпе туристов улицами Жуан-ле-Пена, поглядывая на витрины бутиков. Ее квартира в Антиб-ле-Пене была барокамерой, где медленно снижалось до нормы давление, подскочившее 28 мая.

Изабель Дюваль все еще страдала кессонной болезнью. Ее рассказ о докторе, который ворует в магазинах и угоняет машины, чьей добротой пользуются сироты и наркоманы, ничуть не был похож на те ходульные портреты ангелов в образе человеческом, что создают скорбящие вдовы. Ее душераздирающий список малых грехов Гринвуда являл собой попытку зафиксировать в памяти его настоящий образ, прежде чем тот сотрется навсегда. Воровство в «Грей д'Альбионе» было, вероятно, проявлением той же бесшабашности, какую продемонстрировала Джейн в табачной лавке у отеля «Мажестик». Присвоение чужой машины — в отличие от моей легкомысленной проделки — вполне могло быть инстинктивной реакцией переутомленного доктора, которого по мобильному телефону срочно вызвали к пациенту.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 104
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?