Существо закряхтело, прочищая горло, а затем очень медленно, с выражением продекламировало:

Когда последние строчки эхом отзвенели под сводами пещеры, повисла напряженная тишина

– Ох! – Лёля обреченно опустилась на землю и обхватила голову руками.

– Не так-то просто теперь, а? – Существо самодовольно захихикало. – С-с-сдавайтесь! Вам давно пора быть дома и сладко с-с-спать в своих кроватках.

– Нет, мне нужно время подумать! – воскликнула девочка и закрыла глаза, бормоча под нос слова загадки.

– Тебе нужно подумать? Тебе? Хм… А что же этот рас-с-стрепанный мальчишка? Он не будет тебе помогать?

Девочка вздрогнула: «Петрик! Как можно было про него забыть?!» – Лёля огляделась по сторонам – мальчика нигде не было. Она вскочила на ноги и побежала обратно в туннель, который привел их в таинственный грот. Петрик обнаружился сразу за поворотом – он сидел, прислонившись спиной к сырой стене, и бросал в темноту мелкие камешки.

– Петрик! – выдохнула Лёля, не зная, радоваться ей или сердиться. – Я уже думала, с тобой что-то случилось!

– Невелика потеря! – буркнул мальчик, не прерывая своего занятия.

– …мне казалось, у вас принято всегда держаться вмес-с-сте. Ходить под ручку, приглашать друг друга в гости, делиться с-с-секретиками… – доносилось из грота.

Лёля непонимающе уставилась на Петрика:

– Ты о чем? И кстати… как ты мог бросить меня одну?!

– Так ведь ты и одна чудесно со всем справляешься! – Мальчик недобро усмехнулся.

– …разобьются по парочкам, и уже всем наплевать, что не все числа делятся на два, и кто-то может оказ-з-заться лишним. И никаких тебе дней рождения, никакого бегства с уроков, и, даже е-с-сли лежишь дома с гриппом, никто-никто не принесет варенья или хотя бы милую открыточку… – Обиженный голос то приближался, то снова удалялся, кружась по пещере.

– Ну, знаешь… – Лёля сложила руки на груди. – Я думала, что мы все делаем вместе. Что мы вместе идем ловить чудовище! А на деле…

– Вместе?! – Петрик так и подскочил. – Как бы не так! Ты мне всю ночь ни слова сказать не даешь! Как будто я ничего не знаю, ничего не умею и только путаюсь под ногами у ее Умнейшества Лёли Великолепнейшей!

– …только нас-с-с-смешки, тычки, подножки, обидные прозвища! Колючка, вредина, зазнайка, з-з-злюка! И все только потому, что ты умнее остальных, а они никак не хотят этого понять! – Существо из озера, казалось, давно забыло о своих незваных гостях и увлеченно беседовало само с собой, все больше и больше распаляясь.

– Ты постоянно ко мне цепляешься, подшучиваешь надо мной без конца! Даже сказала, что я безответственный! – Петрика словно прорвало – теперь уже он не мог больше сдерживаться и собирался высказать Лёле все, что у него накопилось в душе: – И вечно ведешь себя так, словно я для тебя обуза, и ты бы сама отлично со всем справилась. Никогда не замечаешь, если у меня что-то получилось хорошо, зато чуть что сделаю не так – сразу на меня налетаешь. Это же нечестно! Ты тоже не всегда все делаешь правильно!

– …и вот однаж-ж-жды ты идешь погулять и забираеш-ш-шься на скалис-с-стый мыс. – Подводное создание тем временем продолжало свой странный монолог: – А потом нога у тебя сос-с-скальзывает, и ты летиш-ш-шь прямо в воду. Но плавать ты почти не умееш-шь, поэтому начинаешь тонуть. Но на помощь никто не приходит, как ни кричи! Ведь никому до тебя дела нет! – С каждым словом голос взлетал все выше и выше, пока не перешел на истошный визг, полный горечи и злобы.

Лёля и Петрик вздрогнули – они сами не понимали, чем могли так разозлить существо из озера. Оно о чем-то говорило, но эти сумбурные, отрывочные рассказы никак не складывались в цельную историю. Лёля испуганно обернулась, проверяя, не собирается ли подводное чудище напасть на них с Петриком, и, убедившись, что монстр все еще скрывается в озере, торопливо заговорила:

– Но, Петрик… – В глазах у девочки стояли слезы. – Я ведь хочу как лучше! Да, у меня нет ни капли терпения, и я люблю покомандовать и от похвалы никогда не откажусь. Только у меня и в мыслях не было, что я тебя обидела. – Лёля виновато замолчала. Девочка только теперь поняла, что вела себя по отношению к другу просто ужасно. Все эти насмешки, фырканье, колкие и злые замечания, вечное недовольство. Пусть Петрик частенько бывает рассеянным, не очень-то дружит с книжками и может выкинуть какую-нибудь глупость вроде той истории с чайкой. Но ведь это все делает Петрика Петриком, точно так же, как веснушки на носу, задорная улыбка и неуемное любопытство. – Ты очень смелый! – снова заговорила Лёля. – И столько раз выручал нас в этом подземелье! Если бы не ты, нас бы раздавило сталактитом. И с Обжорой мы бы не справились без тебя. К тому же это ведь именно ты разгадал загадку с зеркалом… А я так ужасно себя вела – злилась на тебя, говорила всякие глупости…

– Словами можно очень сильно ранить, – сказал мальчик серьезно. – Настоящую дружбу не так-то просто разрушить, она такие испытания выдерживает – о-го-го! Но некоторые слова, выходит, страшнее всяких там разлук и бедствий.

– Прости меня, Петрик! – Лёля шагнула к другу.

– Прощаю, чего уж там! – смущенно отмахнулся мальчик. – Главное – хвали меня почаще, вот как сейчас.

– Я теперь всегда-всегда буду тебя хвалить, – улыбнулась Лёля.

– Договорились, капитан. Но и ты тоже меня прости за то, что накричал… – Мальчишка задорно подмигнул. – И за то, что в самом начале чуть не бросил тебя в лодке.

Друзья крепко обнялись, забыв и про обиды, и про диковинное создание, шныряющее туда-сюда в темном озере.

– Эй! – Визгливый голосок напомнил о себе. – Я, между прочим, жду ответа. Если вам, конечно, есть что сказать… глупыш-ш-шки.

– Ой! – Лёля всплеснула руками. – Загадка!

– Думаю, – улыбнулся Петрик, – мы ее уже разгадали.

Мальчик и девочка, взявшись за руки, вышли обратно к озеру.

– Н-ну, – проворковало существо, – пришли рассказать мне, какие вы глупые, глупые, глупые детиш-ш-шки?

– Я знаю ответ! – провозгласила Лёля, выступив вперед. – То есть…

Она вдруг осеклась и посмотрела на Петрика.

– Мы. Мы знаем ответ! – поправилась девочка.

– Да неужели? – издевательски воскликнул голос из озера.

– Друг дороже любых сокровищ! – сказал Петрик.

– Друг – это словно половинка твоей души! – улыбнулась Лёля.

– Поэтому наш ответ – дружба!

В пещере стало очень тихо. Ни плеска воды, ни шороха, ни визгливого хихиканья. Все замерло, огоньки в озере потускнели, и похожие на лампы грибы, казалось, задремали на стенах, отбрасывая лишь едва заметное свечение.