иначе при моей горячности? — говорит Пейк. — Не то я бы всех вокруг себя давно поубивал. Я страсть горячий!

— Я тоже горяч! — говорит барон. — Надо мне приобрести этот рог. Я дам тебе за него сто далеров и прощу тебе твои обманы: и то, что ты лошадь у меня выманил, и что надул котлом и чурбаном.

Пейку, разумеется, было очень тяжело расстаться с таким рогом, но для барона, делать нечего, расстался. Барон взял рог и поскакал домой во весь опор. Приехал, и не терпится ему поскорее попробовать рог, он и давай придираться к жене со старшей дочерью; те не стерпели, стали ему перечить; он выхватил меч да и проколол обеих. Они упали на пол мертвыми, а все остальные разбежались от страха.

А барон себе ходит по комнатам да говорит, что тут большой беды еще нет, пока в нем есть дух, и тому подобное, чего от Пейка наслушался. Потом вынул рог, протрубил и стал вдувать жизнь в убитых, но сколько ни дул — и день, и другой, — толку не вышло; мертвыми были, мертвыми и остались. Пришлось похоронить их да еще поминки справить.

Теперь-то уж несдобровать Пейку! Но Пейк опять взялся за свои штуки и говорит сестре:

— Переменись со мной платьем, забирай все наши пожитки и уезжай во всю прыть.

Она поменялась с ним платьем, забрала пожитки и уехала поскорее, а Пейк сидит себе в ее платье, барона дожидается.

— Где Пейк? — спрашивает барон грозно.

— Сбежал! — говорит Пейк.

— Ну, будь он дома, я бы его убил! — говорит барон. — Этаких плутов нечего щадить!

— Он знал, что барон приедет казнить его за его штуки, вот и сбежал, а меня тут оставил холодную, голодную! — говорит Пейк, а сам так умильно поглядывает, точно девица.

— Хочешь со мной поехать? У меня сыта будешь! Нечего тебе тут в хижине голодать! — говорит барон.

Пейк, разумеется, согласился, барон взял его с собой, велел его учить всему и держал как собственную дочку. И стало у барона опять как будто три дочки: Пейк занимался рукодельями, играл, забавлялся с дочерьми барона и был с ними вместе день-деньской.

Прошло порядочно времени, приезжает к барону князь свататься.

— У меня три дочки, которую хочешь? — говорит барон и позволил князю пройти к баронессам в рукодельню, познакомиться с ними. Князю полюбился более всех Пейк, ему он и бросил на колени шелковый платок. Стали готовиться к свадьбе, явились родственники барона и князя, отпировали свадьбу, а к вечеру Пейк и сбежал; больше ему нельзя было оставаться. Невеста пропала. Пришлось гостям в самый разгар пированья по домам разъезжаться.

Барон и рассердился, и опечалился, и стал раздумывать, как же все это вышло?

Потом сел он на лошадь и поехал прогуляться, уж очень невесело ему было дома. Выехал в поле, а на камне Пейк сидит и на дудочке играет.

— Так ты тут сидишь, Пейк? — говорит барон.

— Ну да, а то где же мне еще сидеть? — говорит Пейк.

— Ты надувал меня раз от разу все хуже, теперь иди за мной, я тебя казню!

— Уж коли нельзя отделаться, так пойду!

Пришли они во двор, велел барон приготовить бочку и засадить туда Пейка. Потом бочку заколотили и вкатили на высокую скалу: там Пейк должен был оставаться три дня — размышлять о своих грехах, прежде чем его сбросят в море.

На третий день проходит мимо один богатый человек, а Пейк сидит в бочке да поет:

— Прямо на небо в рай я полечу, но петь среди ангелов я не хочу!

Человек услыхал это да и спрашивает Пейка, что он возьмет с него за то, чтобы пустить его на свое место.

— Да уж недешево! Не каждый день ведь найдешь готовый экипаж, чтобы лететь на небо!

Человек согласился отдать Пейку все свое богатство, выбил дно у бочки и влез в нее сам вместо Пейка.

Пришли спускать бочку вниз по крутизнам.

— Счастливого пути! — говорит барон, думая, что в бочке-то Пейк. — Теперь ты живо будешь в море. Конец всем твоим штукам!

Не докатилась бочка до половины горы, как разлетелась вдребезги вместе с тем, кто сидел в ней. Вернулся барон домой — глядь, Пейк на крылечке сидит, на дудочке играет.

— Так ты здесь? — говорит барон.

— Ну да, здесь, где же мне быть еще? — говорит Пейк. — Я думаю нанять тут дом и помещение для моего скота, лошадей и прочих богатств!

— Куда же я сбросил тебя, что ты так разбогател?

— Прямо в море! — говорит Пейк. — Очутился я на дне, а там всяких богатств непочатый край: целые горы золота, всякого добра; стадами ходят лошади, рогатый скот!..

— Сколько возьмешь, чтобы сбросить меня туда? — спрашивает барон.

— Ты с меня ничего не взял, и я с тебя ничего не возьму! — говорит Пейк.

Заколотил он барона в бочку, вкатил на скалу да и сбросил оттуда, а сам вернулся на баронский двор, женился на младшей дочке и стал править баронством. Штуки же все свои припрятал так далеко, что никто больше и не слыхал о Пейке-плуте.

Выехал в поле, а на камне Пейк сидит и на дудочке играет.

Глупые мужья и бедовые бабы

Жили-были две бабы, и повздорили они, как часто у баб бывает, а так как не о чем другом было вздорить, то и повздорили о том, чей муж глупее. Чем больше они спорили, тем больше кипятились, под конец чуть друг другу в волосы не вцепились. Известно ведь, стоит только начать ссориться — нескоро кончишь, да и плохо дело, коли у кого ума нет. Одна баба говорит, что нет такой вещи, которой бы ее муж не поверил, если она захочет; ей стоит только сказать, что это так, и он поверит всякой чепухе не хуже любого тролля. А другая говорит, что нет такой вещи, которой бы ее муж не