лежу на холодном полу пещеры, надо мной – увешанный сталактитами свод, и никакой лесной поляны, на которой мы накануне беседовали с Салданахом, нет и в помине. Я перевернулся на бок и увидел Бэмби: она лежала рядом со мной, глаза ее были открыты, и в них застыло характерное выражение. Такие глаза бывают у человека, который проснулся после убойной пьянки в незнакомом месте, еще толком не протрезвел и не может вспомнить, как он сюда попал.

- Э-эй! – Я пощелкал пальцами у носа девушки. – Подъем!

- А-а? – Бэмби заморгала, уставилась на меня ошалелым взглядом. – Что произошло?

- Ровным счетом ничего. Мы были в гостях.

- Я ничего не помню.

- Еще бы! – Я сел, потянулся до хруста в суставах, зевнул. – Как спалось, милая?

- Ты ужасно храпишь.

- А ты разговариваешь во сне.

- Разве? – Бэмби покраснела и опустила глаза. – И что я говорила?

- Да так, всякие душевные слова, - Я оглядел пещеру и понял, что мы с Бэмби лежали как раз у входа в тоннель, заканчивающийся дверью в башню Салданаха. - Утро наступило, можно сваливать отсюда.

- Постой, а вампир? – Бэмби немедленно села, схватила меня за плечи и начала рассматривать мою шею. – Никаких укусов. Слушай, я же видела эту тварь!

- Не было никакого вампира, уж поверь. Просто немного эльфийской магии. Безобидный розыгрыш.

- Так, выходит, что я не выполнила задание, - Бэмби выпустила воротник моей рубашки. – Черт, всегда одни неудачи! Что я теперь скажу фон Данцигу?

- Не расстраивайся, - я пожал девушке запястье. – Эльф сказал, нам надо посмотреть в ящике у входа.

Ящик действительно был – вчера я его не заметил. Маленький деревянный ящик, рассохшийся от времени и сырости. Я заглянул внутрь и увидел большой кожаный мешок, что-то продолговатое, завернутое в темно-синий шелк, и записку. Последняя была от Салданаха:

Если вас попросят отдать то, что в мешке, отдавайте смело. Главное, береги то, что в свертке. Удачи, Нанхайду!

- Загляни в мешок, Бэмби, - сказал я девушке, разворачивая сверток.

Бэмби тут же развязала мешок и завопила так, что я вздрогнул. Да и было от чего: в мешке была голова. Отвратительная, с седыми космами, выпученными свинцовыми глазами и вся в трупных пятнах. Рот мертвой головы был полуоткрыт, и длинные желтые клыки торчали чуть ли не до подбородка.

- Вампирская голова? – Бэмби беспомощно посмотрела на нее. – Это ты сделал?

- Ага, - Я решил, что не стоит рассказывать детке, что происходило со мной, пока она спала. – Так что фон Данциг будет доволен. Твой трофей, милая.

- Что же ты наврал, что никакого вампира не было?

- Так, пошутил. А то ты стала бы ругать меня за то, что я убил его без твоего участия.

- Ах, Алекто! – Бэмби подползла ко мне на коленях, обхватила за шею и крепко и порывисто поцеловала в щеку. – Я твоя должница. Клянусь, что очень скоро я отдам тебе долг чести.

- Даже не сомневаюсь, - сказал я и развернул сверток.

Салданах играл честно - он выполнил свое обещание относительно Бэмби. Но еще он вручил в мои руки судьбы эльфов. В свертке была великолепная кукла. Она была небольшой, сантиметров тридцать, сделана, как мне показалось, из фарфора, но фарфора странного – руки и ноги куклы гнулись, будто пластмассовые, голову можно было повернуть, а поверхность была шелковистой и теплой, прямо тебе человеческая кожа. Удивительная кукла изображала девушку-эльфийку в одеждах времен Шестицарствия – зеленой шелковой тунике, расшитой золотом, и сандалиях из кожи дракона. Волосы куклы были того же цвета, что и у Фьорделис. У меня аж дыхание перехватило: не было никаких сомнений, что Салданах передал мне именно ее, настоящую Меаль. Бэмби буквально вырвала куклу у меня из рук.

- Боже, какая лапочка! – выдохнула она. – Всегда мечтала иметь такую. Можно, я возьму ее себе?

- Увы, нет. Эту куклу… вобщем, ее надо отдать, - я забрал Меаль у охотницы, обернул ее шелковой тканью, в которую она была завернута и положил в спорран.

- Как жалко! – Бэмби горько улыбнулась. -Что теперь будем делать?

- Забирай голову, и пошли. Пора отправляться обратно в Лоэле.

- Ага, самое время!

Голос звучалгромко и злорадно. У выхода из пещеры появились братья Сламбо. Джон стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нас насмешливым взглядом. А Эрик стоял чуть позади: в левой руке у него был кинжал, а правой он держал за волосы мою Шамуа.

- Славно провели ночь после охоты? – спросил Джон. – Ну-ну. Нет желания показать трофеи?

- Эй, вы спятили! – Я потянулся к рукояти катаны. – А ну, отпусти девчонку, или…

- Стоять! – крикнул Эрик, приставив кинжал к горлу Шамуа. – Оружие на пол!

Шамуа только вращала полными ужаса и слез глазами. Говорить она не могла: эти подонки завязали ей рот ее же чадрой.

- Храбрецы! – сказал я презрительно. – Благородные рыцари, мать вашу. Не могли победить в честном состязании, так решили действовать, как самые распоследние ушлепки. Об такую мразь как вы и клинок марать не хочется. Что вам нужно?

- Где труп вампира? – спросил Джон. – Где ваш трофей?

- Бэмби, покажи ему голову, - велел я.

- Ты что, хочешь отдать им наш трофей? – шепнула мне охотница.

- У нас нет выбора. Они убьют Шамуа.

- Эй, быстрее давай! – прикрикнул Эрик, продолжая держать кинжал у горла моей блондинки. – У нас мало времени.

- Отпусти девчонку, потом будем говорить.

- Лорд Алекто, не надо дергать тигра за усы, - сказал Джон. – Никто никого не хочет убивать. Отдай голову, и получишь свою козочку в целости и сохранности.

- Ладно, - процедил я. – Бэмби, отдай им голову.

- Ни за что! – воскликнула охотница.

- Бэмби, - повторил я, - отдай им голову. Так надо. Делай, что я говорю.

- Ладно, суки, подавитесь! – крикнула Бэмби и бросила мешок к ногам Джона. Сламбо-старший поднял мешок, заглянул в него и сразу заулыбался.

- Вот и хорошо, - сказал он. – Видите, всегда можно договориться. А теперь бросайте на землю оружие.