Во всём, что сегодня случилось, я чувствовал руку Представителя. Он с самого начала знал о готовящемся нападении Сивого и Отца Джуна, но позволил ему случиться, чтобы перехватить управление над Белым Кланом.

Это была бесчестная игра, но в целом понятная. Он просто закинул приманку, и Сивый, не задумываясь, проглотил её полностью и без остатка. Винить в такой глупости можно было только его самого. А то, что Доны были вынуждены подчиниться Древнему закону, было ожидаемо. У них просто не осталось выбора, слишком уж велики были последствия непослушания…

Но это было не самое важное. В то, что Красный Дон стоял за похищением Борга, подделкой доказательств и моим обвинением в убийстве, мне верилось с большим трудом. Разумеется, Лэстиан был тонким и опытным игроком, мастером Клановых интриг и очень сильным воином. Мог ли он провернуть такую операцию, если бы захотел? Вполне! Во всяком случае, в прямом противостоянии он сумел довольно долго и эффективно противостоять сразу четверым Донам Кланов вне закона. А значит, сил на то, чтобы быстро вырубить Борга в подворотне, погрузив его и меня в беспамятство, ему бы хватило.

Но вот только я не понимал его мотивы. Зачем ему было нужно брать Борга в плен? Чтобы узнать у него тайные пути, по которым Белые приводят своих рабов? Но это же ерунда! Насколько я знал, недостатка в свежем биологическом материале для своих бесчеловечных экспериментов Красные и так не испытывали. У них всегда были добровольцы или, на худой конец, отчаявшиеся должники, расплатившиеся с кредиторами своими телами. Если этого бы им вдруг не хватило, они всегда могли обратиться к Белым и получить пусть не огромные толпы, но всё же вполне достаточно количество рабов. И без всякого риска!

Получалось, что вся эта игра с самого начала не стоила свеч. Она была бессмысленной. Похищение (а для всех остальных и вовсе убийство) Борга вызывало слишком много вопросов и приводило к слишком большому количеству последствий. В конечном итоге Красный Клан сам обжёгся на своём же поступке, на несколько месяцев сделав Сивого главной проблемой не только Преступного мира, но и всего Хавока.

Если смотреть на ситуацию с этой стороны, то единственным, кому всё это было выгодно, был именно Представитель.

Исчезновение Борга помогло Сивому прийти к власти, а его желание стать сильнее и предательство Отца Джуна привело к безумной и обречённой атаке на Шпиль. Ну а дальше Представителю оставалось только разыграть свою фирменную карту, сославшись на всеми забытые Древние законы, и прибрать к своим рукам не только Синий, но и Белый Клан.

Теперь он был самым могущественным Доном всего Преступного мира, но никто об этом даже не подозревал. Для всех остальных он был талантливым и влиятельным, но всё же самым обыкновенным Законником на службе у Синего Дона. Его неприметность и кажущаяся незначительность делали его только сильнее, давая ему возможность без всякого риска проникать туда, куда не сумел бы пройти Дон. И это я ещё не учитывал его особые способности! Сегодня в канализации и в метро он проявлял такие силы, о которых я не имел ни малейшего представления. Кем-кем, но обычным Законником он точно не был!

Единственным фактом, что меня смущал, было бегство Лэстиана. Если он действительно был невиновен, то почему не попытался оправдаться? Почему пустился в бега? Зачем атаковал Донов? А самое главное, почему Борг оказался на его базе? Всё это упорно не желало складываться в стройную и понятную картинку!

Увлечённый этими мыслями, я добрёл до Особняка. И меня сразу же увлекли новые, ничуть не менее интересные события…

Глава 26

Стоило мне переступить порог, как на меня с разбега бросилась Лора. Совершив невероятный прыжок, она повисла на моей шее, заточив меня в железные и совсем не по-девичьи крепкие объятия.

— Живой! — едва не плача от радости, просипела она. — Я так переживала!…

— Ну так конечно живой, чего ты тут распереживалась… — как можно небрежнее бросил я, на самом деле в тайне наслаждаясь этими внезапными объятиями.

Эх, ну какая же она классная девчонка! Пусть я и не был новичком в отношениях и всяких любовных приключениях, но такой девушки у меня не было даже на Земле!

— Ребят, а мы вам точно не мешаем? — вырвал меня из романтических мечтаний резкий и издевательский голос Анны. — Если мешаем — вы просто скажите, мы разойдёмся по комнатам и не появимся, пока вы не закончите… Минут пяти вам ведь хватит, верно?

Я нехотя оторвался от Лоры, огляделся по сторонам. Так и есть, весь коридор Особняка был заполнен членами моей Артели и Семьи, с похабными улыбочками наблюдающими за нашей с ней встречей. Это было странно, но тут действительно были все. И не только Лора, но даже Руфус. Эти двое как могли пытались держаться подальше от преступной части моей жизни, и в Особняке раньше не появлялись. И старого Оружейника сюда могла затащить только по-настоящему значительная причина…

— Какие похотливые взгляды… Подумали бы вы лучше о своей личной жизни, чем подглядывать за теми, у кого она реально есть! — фыркнул я и моментально включил Отца. — А какого Хронга вы здесь все собрались?! Что, заняться больше нечем?!

По какой-то причине мой Отцовский тон на них не подействовал.

— Мыыы всёёё знаааем! — в своей растянутой манере промычал Тардж.

— Знаете о чём?!

Вместе ответа Тардж щёлкнул пальцами, и коридор затопило изображение с ракушки.

Это был выпуск новостей, транслирующихся на весь Хавок через Поток. Показывали бойню в метро. Разбившиеся вагоны, поломанные рельсы, бушующий повсюду огонь и целые горы трупов. Среди них проносились фигуры Стражей, Целителей и Спасателей, — одарённых, наделённых особыми способностями к оказанию экстренной помощи.

Всё было также, как и когда мы оттуда уходили. Но только теперь я как будто смотрел со стороны. И сейчас до меня начало по-настоящему доходить, что именно мы устроили…

— С чего вы взяли, что это как-то связано со мной? — спросил я.

Тут изображение изменилось. Теперь показывали не вагоны и истерзанные тела, а стоящие над ними тёмные фигуры. Все они были скрыты тенями, такими же, как в зале, где проходил Сход Донов, но ещё более густыми и непроницаемыми. И пусть лиц было не видно, в этих фигурах безошибочно угадывались я, Представитель и Доны. Все мы были настолько узнаваемыми, что спутать нас с кем-то другим было невозможно.

— Ответственность за произошедшую трагедию ни одна из преступных сил