Настоящая “ароматерапия”. Пахнет здесь и правда впечатляюще, но свихнувшиеся парни искать тут меня не будут. Какая благоразумная леди будет прятаться в месте, где пахнет навозом?

Постояльцы менажереи встречают меня фырканьем. Проходя вдоль загонов и видя необычного вида зверей, я невольно восхищаюсь.

Как-то девочки говорили про одного адепта, что несчастного парня, декан боевого факультета жестоко наказал. Адепта сослали неделю ухаживать за животными. Тогда я не поняла, почему это наказание, да и сейчас не понимаю. Ну да, пахнет не цветами, но как можно не любить животных?

Кроме навозного шлейфа, здесь пахнет сеном и свежей травой. Мне давно хотелось побывать в месте, где содержатся магические существа этого мира. Так что совместим приятное с полезным.

С восхищением рассматриваю чудных зверей, которые чем-то напоминают наших, земных. Здесье есть зебры с переливающимися гривами. Хотя думаю, не зебры это вовсе. А ещё сиреневый крылатый бегемот. А в самой дальней клетке я замечаю животное, похожее на дракона, только глаза у него какие-то безумные.

Ладно, надо прятаться. Напротив клетки с этим странным зверем есть небольшая лестница. Наверху хранится сено, если я правильно понимаю.

– Фух, спокойно-то как, – выдыхаю я, удобно умостившись на мягкой кучке. – Можно и отдохнуть.

– А мармелад прихватила?

От внезапно прозвучавшего голоса Тириона я вскрикиваю.

– Ну нельзя же так пугать, – шиплю я, строго глядя на айшара. – Я чуть не померла.

– Ну во второй раз будет сложнее, – шутит Хранитель.

Глубоко вздохнув, я стараюсь не злиться на сладкоежку. Мне ещё расспросить его надо.

– Лучше скажи мне, Хранитель, что происходит? Думаю, ты в курсе, что меня едва на мелкие кусочки не разорвали.

– Ну, они бы не разорвали. – Увесистая тушка айшара забирается на мои колени. – Радуйся: все они в твоей власти.

Что? А вот это мне совсем не нравится.

– В каком смысле они в моей власти? Это связано с тем порошком?

– Ага, ты имела неосторожность высыпать на себя порошок подчинения, – отвечает мне Тирион.

Я не слышала о таком, да и память Вивьен молчит.

– Расскажи мне о нём, пожалуйста, – прошу я Хранителя.

– В обмен на мармелад!

Вот же мелкий шантажист! Мармелад ему подавай. Вот же!

– Договорились, а ты расскажи всё, что об этом знаешь.

– Легенда гласит, что порошок подчинения был создан сильнейшим магом своего времени. Он жаждал контроля, власти над другими. Но маг просчитался, и его творение работало не так, как он хотел. Это вещество действует только на мужчин, и в том случае, если порошок использует невинная дева.

– Так почему все парни сошли с ума? Даже лекарь и ректор на меня едва не набросились. Неужели все мужчины станут передо мной преклоняться?

Ужас сковал моё тело. От отчаяния хочется взвыть. Мне нужно сидеть тихо, а вместо этого в борьбе за меня будут тягаться все мужчины академии.

– Не все, чарам не подвластны те, чьё сердце горит любовью. Да и ректор твой не поддался чарам. Истинных невозможно очаровать.

– Тогда почему он так отреагировал?

Вспоминаю взгляд дракона, и по телу волной проходит тепло.

– Просто дракон чует свою пару. Кстати, поздравляю.

Довольный блеск в глазах айшара заставляет нахмуриться.

– Но ты же знал, что так будет. Верно?

– А ты будто не рада.

Так, нельзя сейчас спорить с Хранителем!

– Ты мне лучше скажи, как мне деактивировать действие этого порошка?

– Ну, тут тебе повезло. Близость истинного нейтрализует магию порошка. Всем будет ясно, что ты занята.

Близость? Это же не…

– Мне нужно переспать с Драго?

От возмущения я едва не дышу паром. Щёки покрываются румянцем, а уши горят.

– Ну чего сразу в крайности? Достаточно поцелуя, но такого, чтобы перебить магию порошка. Ты должна гореть от страсти.

– Мамочки, я пропала! – вздыхаю я.

Пока я мысленно настраивалась на неизбежное, Тирион сбежал. Вот же хитрец! Явно хотел избежать дальнейших расспросов.

– Ну как мой подопечный?

Я вздрагиваю от властного голоса, что раздался снизу. Кажется, я задремала. И сквозь щель в крыше понимаю, что сгустились сумерки. Сколько я здесь просидела? И кто это говорит? Голос кажется знакомым.

– Всё так же, он никак не поддаётся приручению. Кусает всех, кто имеет неосторожность зайти к нему в клетку. Чтобы сменить солому, животное приходится обездвиживать порошком.

Второй голос принадлежит старику. Кажется, именно он отвечает за магических животных. Видела его издалека.

– Вскоре я его заберу, ему здесь не место, – заявляет первый мужчина.

Они ещё о чём-то говорили, затем разговор начал отдаляться. Выждав минут десять, я начинаю спускаться. Надо вернуться к себе, помыться, нахлебаться зелий и идти к Ар Рэйну за поцелуем.

Мне не хочется быть магнитом для мужчин.

– Да чтоб тебя, драконище! – шиплю я, спускаясь.

– И чем это я тебе не угодил, дорогая?

Я чуть с лестницы не свалилась от неожиданности. Оборачиваюсь, чтобы сказать наглецу, как я возмущена тем, что он меня напугал. Вот только все слова так и застряли в глотке, когда я увидела незнакомца.

Я узнала его по глазам. Айрон, мужчина, который вчера потащил меня танцевать. Он ведь меня не узнал?

– Аурелия, потрудись объяснить, что ты здесь делаешь?

Аурелия? Он знает, что Вивьен – это только прикрытие?

– Я…

Затем Айрон втягивает носом воздух и прищуривается. В глазах уже знакомый голодный блеск. В следующий миг он хватает меня за руку и притягивает к себе.

– Кто ты и где Аурелия?

Глава 42

Айрон с обожанием смотрит на меня и притягивает к себе ближе. Паника накрывает меня с головой. Что же делать? Этот дракон тоже чокнулся из-за порошка.

План побега я не успеваю додумать, взгляд Айрона вмиг проясняется, а глаза яростно прищуриваются.

– Ты ещё и запретной магией пользуешься.

Руки на моих плечах сжимаются, ещё немного – и меня расплющит.

– Мне больно, – шепчу я.

Дракон сразу же меня отпускает и отступает. Гнев его только усиливается.

– Кто ты, говори.

Сила в его голосе едва не сбивает с ног. Хочется пригнуться и расшибить лоб в поклонах.

– А ну не тронь мою девочку.

От яростного шипения айшара я подпрыгиваю. Ошарашенно смотрю на то, как Хранитель своим хвостом хлещет по лбу Айрона и приземляется мне на руки.

Покачнувшись от немалого веса Тириона, я едва