Он повернулся к яме и ухватился за решетку; два ряда прутьев образовывали квадраты, как на шахматной доске, каждый квадрат был меньше фута в поперечнике. Ник потянул веревку, и Джерико вскарабкался прямо к решетке. Он был без рубашки и, когда цеплялся за веревку, явственно выделялись его напряженные мышцы.

– Вы должны что-то придумать, – сказал Джерико, глядя на них.

– Тренер, вы как будто сморщились. – Ник наклонился, внимательно глядя на Джерико. – Давно вы в воде?

– Поторопитесь, – сказал Джерико.

– И, чувак, без обид, но пахнет от вас не слишком приятно, – продолжал Ник. – Что там внизу, отстойник?

– Я попробую согнуть прутья, – сказал Уилл. – Оставайтесь на месте, тренер.

– Вы должны кое-что знать об этих тварях, – сказал Джерико.

– Секундочку, – попросил Уилл.

Он закрыл глаза, собрал дополнительные силы, вытягивая их откуда-то из крестца, и почувствовал, как они прокатываются по спине, переходя в руки, в кисти. Расставив пальцы, он направил их на прутья решетки. Мыслеформа – винт или скоба – появилась именно там, где он представлял ее себе, и он вставил ее между прутьями справа от места, где был Джерико.

Мысленно поворачивая винт, Уилл сосредоточился, приложил неуклонно растущую силу к прутьям с обеих сторон от винта… и оба прута начали медленно выгибаться, отклоняясь вправо и влево, подаваясь с ржавым скрежетом.

– Что ты делаешь, Уилл, и как ты это делаешь? – спросил Аджай, вытаращив глаза.

Не отвечая, Уилл остановился, снова собирая мысленную энергию, и последним усилием согнул прутья так, что те едва не касались соседних. Изнуренный этим, Уилл едва не упал со стенки, и мыслеформа между прутьями решетки с хлопком исчезла.

– Дайте руку, – сказал Уилл, просовывая свою руку в отверстие.

Джерико схватился за нее, выпустил веревку, подтянулся и оказался прямо под отверстием.

– Барабаны замолчали, – сказала Элиза, глядя по сторонам и вверх. – Это хорошо или плохо?

– Плохо, – ответил Аджай.

– Может, у них руки устали, – сказал Уилл, тоже оглядываясь.

Ник медленно потащил Джерико через отверстие. Сначала показалась голова тренера, потом рука, которой он держался за руку Ника. Но плечи Джерико уперлись в прутья – не хватило всего нескольких дюймов.

– Сможете пролезть? – спросил Ник.

– Только если вывихнет плечи, – сказал Аджай.

– Отвернитесь на секунду, – резко сказал Джерико. – Все!

– Зачем? – спросил Ник.

– Не спорьте, отвернитесь, – ответил Джерико.

– Делайте, как он говорит, – сказал Уилл.

Ник и все остальные отвернулись. Уилл закрыл глаза, но сначала включил Сеть; он недавно понял, что ему даже не нужно открывать глаза, чтобы видеть, что та показывает. Он увидел, как тепловой след Джерико резко меняет форму, превращаясь во что-то короткое и гладкое, размером с собаку.

Ник вздрогнул, почувствовав, как резко изменилась тяжесть в его руке.

– Чувак, что за хрень?

Уилл видел, как уменьшившийся тепловой след Джерико легко проскользнул сквозь прутья, перепрыгнул через стену и упал на землю. И почти немедленно разросся во всех направлениях. Когда Уилл снова открыл глаза, рядом с Ником на земле лежал тренер Джерико, он тяжело дышал и дрожал.

Ник переводил взгляд с тренера Джерико на свою руку.

– Что это было, во имя Карла Ястржембски?12

– Именно это, как мне показалось, я видел в озере, когда он выбирался на берег, – словно бы себе сказал Аджай.

– Чувак, да я почувствовал шерсть, – сказал Ник, – и еще… еще маленький мокрый ласт.

– В чем дело, Ник, неужели ты никогда раньше не касался выдры? – спросила Элиза.

Джерико посмотрел на нее и подмигнул. Элиза склонилась к нему и предложила несколько батончиков и воду из фляжки. Ник развязал и свернул веревку, все еще недоуменно качая головой.

– Он действительно, абсолютно, полностью самый настоящий шаман, – сказал Аджай, по-прежнему почти шепотом.

Вокруг вновь загремели барабаны, на этот раз гораздо ближе.

– Что вы хотели сказать нам, тренер? – спросил Уилл.

Джерико отпил большой глоток из фляжки и вытер воду с подбородка.

– Они людоеды.

– Да, правда? – сказал Аджай, внезапно ощутив дурноту.

– Приятно это знать, – сказал Ник.

– С чего вы взяли? – спросила Элиза.

– Они пообещали съесть меня, – небрежно ответил Джерико.

– Вы их понимаете? – спросил Аджай.

– Они очень ясно выразили свои намерения.

– Значит, вас там мариновали? – с отвращением сказал Ник, взглянув на яму.

– О вкусах не спорят, – ответил Джерико.

– А где вы прошли в зону? – спросил Уилл.

– В болоте, – ответил Джерико, вставая и потягиваясь. – Недалеко отсюда. Это сооружение было первым, что я увидел. Я пошел к нему, а потом – да, Маклейш, – я угодил в западню. Съехал по какому-то скользкому желобу и вылетел в эту яму. Потом полилась вода. Несколько часов было забавно.

– Просто интересно, откуда вы узнали, что они собираются вас съесть? – спросил Ник.

– Скажем, для этого не нужно иметь змеечеловеческий словарь.

– Ради бога, да какая разница? – раздраженно сказал Аджай Нику. – Тренер стал бы главным блюдом, а мы чем-то вроде десерта.

– Надо выбираться отсюда, – сказал Джерико. – И живо.

– Что-то приближается, – сказал Уилл, вставая; его силы полностью восстановились.

Шум, активность, яркие вспышки – все это исходило из пещерообразного отверстия в стене на правой стороне плаца. Уилл узнал резкие гортанные возгласы змеелюдей, и на сей раз, похоже, их было слишком много, чтобы сосчитать. С ними двигались барабаны, гремя все громче и сердитее, все более угрожающе.

– Там тоже они, – сказала Элиза, показывая на лестницу.

– Вот дрянь! – сказал Ник, глядя в туннель.

От света факелов в руках десятков змеелюдей по стенам широкого прохода плясали дрожащие тени, но в нем было видно и что-то еще. Не менее двадцати футов ростом и толстое, как могучий дуб, раскачивающееся и ползущее уже знакомым отвратительным способом.

Тень гигантского змеечеловека.

– Наверное, большая собака ест первой, – сказал Джерико.

– Тут нет никакой собаки, – отозвался Ник.

– Готовьтесь бежать, – сказал Уилл тихо. – И делайте точно, как я скажу.