Марк любит подшучивать над ней. На безопасные темы.

Я прохожу к большому балкону и вижу полоску морского берега вдалеке. Она почти теряется за перепадами высоты, по которым карабкаются извилистые дорожки и частные дома, натыканные то тут, то там. Но вид сумасшедший, а аромат вовсе кружит голову. Южная природа, обласканная щедрым солнцем, имеет свой неповторимый аромат. Я люблю его всем сердцем и признаюсь себе, что проведу немало вечеров на уютном балкончике.

Особенно с Севером. Я дождусь его, а потом мы откроем бутылку сухого красного и останемся здесь. Чтобы дышать морским воздухом, говорить о глупостях, улыбаться с подтекстом и считать шажки минутной стрелки, которые будут подводить к ночным часам и другим развлечениям. Ночью в голову бьет другой градус и алкоголь тут совершенно ни при чем.

Ласки и поцелуи Севера так крепки, что я даже сейчас чувствую, как мысли уплывают в дымку удовольствия. Мне уже не хватает его, не прошли даже сутки, но в груди неприятно скребет и мне хочется, чтобы побыстрее стемнело, а потом рассвело. Пусть пробегут дни, которые нужны Марку, чтобы вытащить брата из карцера… Боже, что я говорю?!

Какой еще карцер?!

Я возвращаюсь в комнату и сажусь в кресло, подбирая под себя ноги. Я покинула Анну, сказав, что хочу принять душ и немного отдохнуть, но идти в душевую кабину сил нет. Я кручу в ладони сотовый телефон, который дал мне водитель Степан, и зачем-то открываю список контактов. Степан не ошибся и записаны всего два номера — его и Марка. Наверное, сюда еще можно добавить телефон Анны.

Кого еще?

Северу я пока не могу звонить, а остальным просто не могу. Люди из моей прошлой жизни остались за разделительной чертой.

Так пусто…

Может, это временно, но сейчас тишина кажется пророческой.

Я резко поднимаюсь на ноги, не давая себе развести депрессию на пустом месте, и все-таки иду в ванную. Потом переодеваюсь в спортивный костюм, который нахожу на крючке, и возвращаюсь на первый этаж. Мне нужно держаться людей, а не замыкаться на слезливой тревоге за Севера. Он вернется, он обещал мне, а я всего лишь должна вытерпеть несколько дней разлуки.

Должна.

Тем более мне повезло и здесь есть Анна. Я уже чувствую, что мы станем подругами. У нас схожие взгляды и даже, как будто, характеры, я тоже люблю играть в нежное и хрупкое существо, которое нужно всячески оберегать. В мирное время так точно, а вот в кризис я могу и сама подставить плечо второй половинке. Я, как и Анна, люблю говорить мягким голосом и окутывать ласковыми женскими интонациями.

Я никогда не могла понять теорию, что мужики любят стерв и нужно знать себе цену, дрессировать бедняг под свои высокие запросы и повторять муштру день за днем. Я не видела ни одного случая, когда это работает. Зато видела безумно красивый и сексуально выверенный инстаграм знакомой девушки. Каюсь, я завидовала ее идеальной фигуре и тому, с каким мастерством рыжей ведьмы она умеет выбирать соблазнительные позы и игриво улыбаться, раскатывая чистый порок по пышным губам.

А потом я заметила одну деталь и пролистнула половину ее профиля, чтобы натолкнуться на нее снова и снова. В смазанных отражениях на кадрах можно было заметить, что ее фотографирует ее малолетний сын. Вадик. Она прятала его, но одно поздравление сына с днем рождения затесалось на ее страничку. Как раз после видео, где она  идет по коридору, пошло покачивая бедрами, и опирается на поручень, прогнувшись в спине так, что в разрезе платья мелькает нижнее белье.

Все это снимал Вадик.

Я не видела ничего, что бы выглядело столь жалко. Пронзительный крик женского отчаяния. Того самого одиночества, когда есть кого развлечь целый уик-энд, а потом в твоих услугах провинциальной хищницы не нуждаются. Богатые и успешные мужчины сами еще те хищники, с ними можно играть, но не стоит видеть в них идиотов, которые вчера родились.

Я не могу ответить себе, чем заинтересовала Севера. Если я что-то умею, так быть щедрой с тем, кого выбрала. Мне даже кажется, что это все. Больше в моем списке завидной невесты ничего нет.

Я сворачиваю на кухню и помогаю Маргарите, которая раскатывает тесто для вареников. С ней час пробегает незаметно, а там появляется Анна и зовет меня к девочкам.

— У нас голубая детская, — говорит она. — Марк был уверен, что будет сын и… немного поторопился. А она мне так понравилась, что я не захотела переделывать. Только одну стенку переклеили, где были самолеты.

— Оу, теперь мишки, — я смеюсь, замечая плюшевых красавцев, которые нарисованы столь реалистично, что шерстка переливается как настоящая. — А кто тут у нас?

Два милых карапуза лежат в кроватках. Я подхожу ближе и попеременно заглядываю то в одну, то в другую, замирая от всем понятного восторга перед крохами. Потом прошу у Анны разрешение взглядом и после ее кивка беру малышку в красивучем розовом платьице на руки. Она так сладко пахнет и тут же выставляет ручки, которые тянет ко мне навстречу. Она заинтересованно смотрит на меня и чуть отодвигается, чтобы было удобнее меня разглядывать.

— Милашка, — шепчу зачарованно. — Со взрослым умным взглядом.

— Янка, — произносит Анна и проводит ладонью по юбочке, разглаживая складки. — Младшая любимица. Она у нас сама серьезность, еще чуть и переплюнет папку. Видишь? — Анна вспыхивает яркой улыбкой и указывает на дочку, когда та закусывает нижнюю губу. — Профессор. Ее Марк так называет, когда дурачится.

— И правда, — я киваю.

Янка смотрит на нас, как будто это мы тут малыши, а она воспитательница несмышленой группы. Я прижимаю ее к груди, замечая, что она не против моих рук, и целую в макушку. Вдыхаю детский сладкий аромат и чувствую, как во мне просыпается материнский инстинкт. Я хочу такую же кроху, хочу обычных хлопот и не имею ничего против, если порода Севера возьмет верх, как взяла порода Марка. Пусть ребенок будет похож на него, мы с Анной не прогадали и выбрали завидных красавчиков в отцы.

— А Лена хохотушка, — произносит Анна.

Она берет на руки другую малышку и легонько встряхивает, на что та реагирует коротким смехом. Мне тоже становится смешно от детской непосредственности, кристальной и абсолютно честной.

Я смотрю на женское счастье Анны и невольно примеряю его на себя. Я ощущаю невидимую связь с ней, хотя мы знакомы всего ничего. Что стоят минуты знакомства, когда мы родственницы не по крови, а по судьбе? Я видела Марка и знаю Севера, они не просто братья, а мужчины с одним стержнем. Это невозможно не заметить, они даже иногда говорят одни и те же вещи. И запросто могут изображать друг друга.

— Спасибо, — я подаю голос и касаюсь плеча Анны.

— За что?

— Не знаю, как сформулировать… Ты успокаиваешь меня. Я смотрю по сторонам и понимаю, что всё может получиться. Понимаешь, я же обычный человек, я даже триллеры не люблю! Я никогда не думала, что мне придется ехать в другую страну и ждать парня после допросов.