Фарги серьёзно и задумчиво взглянул на меня.

— Это вызовет такие осложнения, с которыми мы можем и не справиться.

— Я пошутила.

— А я — нет. У тебя бы получилось. Ты могла бы соблазнить и демона, и ангела. Но этот вариант меня не устраивает.

— И даже ангела? — неловко усмехнулась я. Мне так и не удалось привыкнуть к манере Фарги говорить о человеке самое хорошее прямо ему в глаза. Хотя, хорошее ли это?

— Ты что, не читала Ветхий Завет? Разве не помнишь, откуда взялись демоны?

— Это низвергнутые ангелы.

— Верно. А кто их соблазнил? Дьявол? Нет. Дщери человеческие. «Тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жёны, какую кто избрал». Бытие, глава шестая. С этого всё и началось. Думаю, что это уязвимое место и для ангелов, и для демонов.

— Это теория?

— Я не хочу проверять это на практике. И тебе не советую. Мы вообще говорили не об этом. Я вёл речь к тому, что, может, у него есть слабости, на которых можно сыграть.

— Кровожадность, самоуверенность, гордыня, любовь к хорошим тряпкам.

— Он тщеславен?

— Не более, чем ты.

— Да, у нас с ним есть что-то общее, — Фарги снова воззрился на огонь камина. — Ещё в детстве меня учили, что прежде чем подчинить демона, нужно его понять.

— Пока ты будешь его понимать, он меня укокошит. Поэтому давай поищем что-нибудь более действенное. Если там вообще есть, что понимать.

— Наверно, ты права, — Фарги усмехнулся и развёл руками. — Я увлёкся. Сегодняшний сеанс диагностики и лечения бедного Тилли так раззадорил меня, что я готов заняться психоанализом и в этом случае. Но у Тилли больна душа. А у Кратегуса души нет. Его дух так мрачен и ограничен тьмой, что любовь к шикарным прикидам — это, пожалуй, единственное, что нас с ним сближает.

— Так что с Эфиопией?

— Она скоро объявится сама. Не заглатывай его наживки. Просто смотри, слушай и думай.

Звонок в дверь прервал его. Я пошла открывать и, уже подходя к двери, услышала за ней голос Альмера.

— Мисс Бентли, — бархатно прорычал он, видимо где-то в стадии перевоплощения. — Это я.

Когда я распахнула дверь, он как раз поднимался на ноги. Его глаза возбуждённо блестели. Машины за его спиной я не увидела. Должно быть, он бежал на своих четырёх.

— Мы нашли её. Тут совсем близко, на кладбище.

— Вы нашли Эфиопию Пали на этом кладбище? Рядом с моим домом?

— Да, случайно. Кия ехала мимо и разглядела её за статуей. Она вызвала остальных. Мы окружили кладбище. Видимо, она спряталась в одном из склепов, но мы её найдём. Вы идёте?

Он нетерпеливо приплясывал на месте. Наверно он полагал, что я сейчас помчусь за ним сквозь ночную темноту, как Маугли за Акелой.

— Я лучше на помеле, — предложила я.

— Могут заметить, — мотнул головой он. Чёрт возьми, никакого чувства юмора. — А машина что, сломалась?

— Просто мне не пришла в голову столь гениальная мысль, — пробормотала я, возвращаясь в комнату за сумкой с мечом.

Фарги хмуро смотрел на меня. Мне тоже казалось, что это наживка. Но инстинкт Воина сильнее разума. Я взяла сумку. Фарги поднялся с кресла, показывая, что готов идти со мной.

Мы доехали до кладбища за пять минут. Альмер, выскочив из салона, без колебаний устремился куда-то в темноту под деревьями, петляя между могилами. Я шла за ним. Утешением мне было слабое, но светлое сияние, которое излучал шедший рядом Фарги.

Масунты, а их было кошек десять, окружили склеп в самом центре кладбища. Они скалили огромные белые клыки, рычали, припадали мощными грудями к земле и били себя по бокам хвостами с пушистыми кисточками на концах.

Эльвер в человеческом облике стоял поодаль и наблюдал за входом в склеп. Дверь была чуть приоткрыта. Увидев нас, он приветственно кивнул мне.

— Она там. Из-за двери так и тянет свежей мертвечиной.

— Вы уже решили, как достанете её оттуда?

— Войдём и разорвём в клочки. Клочки сожжём. Как обычно.

Он пожал плечами, словно объяснял, как меняют покрышку на колесе. Фарги стоял, глядя на склеп.

— Она сейчас выйдет сама. Она не боится масунтов, но они ей мешают. А теперь цель близка, так что опасностью можно пренебречь.

— Какая цель? — забеспокоилась я.

И в этот момент дверь склепа со скрипом распахнулась, и на пороге появилась Эфиопия Пали, вернее, её мертвое, но всё ещё подвижное тело. Она была бледной, почти серой, а приоткрытые пустые глаза светились во мраке неживой белизной. На шее зияла огромная рана, и вся грудь была залита уже засохшей и почерневшей кровью.

В своих высоких сапогах на неимоверных каблуках она стала спускаться по ступеням склепа. Её белые глаза были устремлены на меня.

Не успела она дойти до низа, как с двух сторон к ней подступили два масунта в человеческом облике и твёрдо взяли за локти. Её одежда зашипела в их пальцах, она дёрнулась и завыла, пытаясь вырваться.

На её лице стал заметен след от огромной ладони с пальцами, заканчивающимися когтями.

— Похоже, она искала вас, — Эльвер обернулся ко мне.

— Что ж, она меня нашла, — я подошла ближе к Эфиопии и дала масунтам знак. — Отпустите её.

Они не без колебаний разжали руки, но она даже не пыталась броситься на меня. Она стояла, опустив руки и, наклонив голову на бок, смотрела на моё лицо, словно пыталась что-то вспомнить или сообразить, что делать дальше.

— Ты меня искала? — спросила я. — Зачем?

Фарги подошёл к ней и изящным движением провёл ладонью над её головой.

— Отвечай, — негромко приказал он.

— Он сказал: найди! — хрипло произнесла она и, подняв прямую руку, указала на меня пальцем. Потом её рука опала бессильно, как плеть.

— Зачем? — повторила я.

Она бессмысленно смотрела на меня, наклонив голову.

— Она не знает, — проговорил Фарги. — Всё, что ей было велено, это найти тебя. Её задача выполнена.

Я вздохнула и достала из сумки меч. Выпустив лучевой клинок, я резко ударила наискосок.

— Покойся в мире. Если сможешь.

Она пеплом осыпалась на ступени чужого склепа. И тут в тишине раздался знакомый недобрый свист. Я дёрнулась в сторону и тут же почувствовала боль в плече.

— Стрела! — зарычал Эльвер, падая на руки, которые уже превращались в огромные львиные лапы. Несколько львов вслед за ним рванулись в темноту, а я лихорадочно зажимала немеющими от напряжения пальцами рану на плече, и вслушивалась в тяжёлое дыхание бегущих хищников.