– Да, если бы не одно но, – подтверждает мои опасения Молчанов. – Подпись свою узнаёшь? – Он достаёт из вороха бумаг копию доверенности на имя Влада. – Вряд ли Ковальчук до такой степени рисковый, чтобы подделывать документы, правда? 

– Доверенность настоящая, – киваю я. – Вначале года мы кучу бумаг оформляли, в том числе и у нотариуса. Потом заезжали в банк, закрывали кредиты, открывали новые счета, Влад хотел расширять свой бизнес, но и речи не шло о продаже моего. Это какая-то ошибка. 

– К сожалению, нет. Твой муж ведёт переговоры с «Семейным комфортом» о продаже им своей доли. Ты говорила, что к вам комиссия нагрянула? Нарушения выявляет, штрафы выписывает?

– Хочешь сказать, что это тоже его рук дело?

– Возможно. В его попытки помириться с тобой я не верю. Ты в курсе, что земля, на которой находится ваше здание, принадлежит Варданову Семёну Петровичу?

Я быстро киваю.

– Так вот, в ближайшее время он планирует построить на ней спортивный комплекс. Собственник земли обязан выкупить у вас здание, иначе лишить вас права собственности он не имеет права. Свою часть Ковальчук продаёт, получает деньги, а вам с Мариной ничего не остаётся, как прогнуться под условия более успешных конкурентов, которые не заинтересованы в вашем развитии. Это обычная практика, когда сильные компании поглощают мелкие и в итоге становятся монополистами на рынке услуг. У подруги, как я понял, туго с финансами?

– Очень туго. Зачем Влад это делает? Ведь будет раздел имущества, и деньги от сделки всё равно придётся делить.

Я даже забываю о том, что собиралась сказать Молчанову, что беременна. В голове царит хаос.

– Это ты у него спроси, какую цель он преследует и почему создаёт подобные проблемы. Причём всем. 

– Я сделаю снимки? – киваю на бумаги на столе.

– Можешь забрать папку. У меня есть копии. 

Господи, почему я такая доверчивая дура? И что теперь Марине скажу? Что мы в любом случае лишимся нашего дела, и это всего лишь вопрос времени? 

– Сергей, что теперь делать? 

– Будем судиться и возвращать часть денег. И хочешь совет, Софья? Увольте своего бухгалтера, не то обе с подругой сядете. Какие-то мутные схемы ведёт ваш человек. Или он не ваш?  

Я киваю:

– Его Влад привёл. 

– В шею гоните. И чем быстрее, тем лучше. Я дам своего спеца, он поможет навести порядок.

– Спасибо. – Губы едва двигаются.  

Сергей предлагает мне воды и смотрит с беспокойством, когда я пью жадными глотками. Наверное, совсем плохо выгляжу, но мне и впрямь нехорошо от подобных новостей. Будто сбило с ног огромной волной и уносит всё дальше и дальше от берега.

– Не расстраивайся, Софья. Есть и радостная новость. Ковальчук вряд ли будет настаивать на перемирии в суде. Только одного понять не могу, за что он тебя ненавидит? Сам изменщик, а чувство такое, что тебя за что-то наказывает.

У меня, как и у Сергея, куча вопросов к Владу. Ведь прохода не давал, прощения просил, а сам в это время вёл переговоры с нашими конкурентами? Где логика? 

Внутренний голос нашёптывает: «Прекращай есть на ночь», но я всё равно отправляю в себя булочку из «Макдональдса», не испытывая по этому поводу никаких угрызений совести, потому что другая пища отказывается задерживаться в желудке. Злюсь, что травлю себя и ребёнка подобной гадостью, но лучше фастфуд, чем голодный обморок. Зависаю на форуме для беременных, пока грузится сериал и заваривается любимый чай. Я в предвкушении новых серий, как вдруг приходит сообщение от сестры. Открываю его и замираю над снимком, который она прислала. Настроение тут же уходит в минус, улыбка исчезает с лица. Я разглядываю Измайлова в обществе какой-то брюнетки. У них сегодня корпоративная вечеринка, Аня с самого утра закидывала фотками нарядов, пока мы не остановились на кремовом платье и босоножках. На Измайлове чёрная приталенная рубашка, серые брюки, часы на запястье, он слегка щурит глаза. Красивый засранец.  Просила же Аню не слать мне ничего!

Снова вглядываюсь в снимок. Он не касается девушки руками, лишь сдержанно ей улыбается, но меня будто наотмашь бьёт мыслью, что я могла быть на месте этой брюнетки, если бы… Без «если бы». Не могла. 

Зачем сестра так делает? Мне же больно, как она этого не понимает? Думает, я не хочу жить полноценной жизнью? Не мечтаю о вечеринках, шампанском, руках и губах привлекательного мужчины, к которому тянет? Но как я могу пуститься во все тяжкие с малышом внутри? Нужно гнать от себя эти бредовые мысли. И Аню занести в чёрный список, если не угомонится. 

«Больше не нужно. Ещё одна фотка или упоминание о нём, и ты отправишься в блок», – пишу сестре и снова смотрю на Измайлова. 

Не буду удалять этот снимок. Всё же я мазохистка. Позабыв о чае, форуме и сериале, вновь разглядываю его. Ну что в нём такого? Мужик как мужик. Две руки, две ноги, нос, глаза губы, а зацепило с такой силой, что саднит внутри и вздох сделать больно. Перевожу взгляд на девушку, увеличиваю картинку. Такие ему и нужны: яркие, свободные и не обременённые браком с мужьями-идиотами. Хочется крушить всё вокруг и плакать от отчаяния. Крушить не могу: не моя квартира, а вот поплакать… Почему бы и нет. Это всё, что остаётся делать в этой безвыходной ситуации. 

Аня ничего не отвечает и выходит из сети. Не понимаю, зачем она это сделала? Мне действительно больно. Ставлю будильник на семь утра и выключаю ноутбук. Не хочу ничего смотреть. Проваливаюсь в сон, но даже там Измайлов меня не отпускает. Жадно целует, нежно называет лапочкой и говорит, что очень соскучился. 

Просыпаюсь разбитая. Снова тошнит. Лезу в приложение для беременных, – посмотреть, когда закончится эта вакханалия, а то уже хочется вырезать себе желудок, – но замечаю сообщения сестры. «Уехал с вечеринки. Один». Легче на душе всё равно не становится. Один или с брюнеткой – мне нет до этого дела. Скоро я о нём забуду. 

На работе немного отвлекаюсь от грустных мыслей, а когда выхожу из здания, вижу Влада. Он ждёт меня под козырьком. Идёт сильный дождь. Погода не радует всю неделю. Бросаю взгляд в сторону Аниной машины. Вряд ли я смогу пройти незамеченной и по-тихому уехать.  

– Подвезти? – спрашивает Влад, когда я спускаюсь по ступеням вниз и останавливаюсь рядом с ним.

– Нет. Что ты хотел? Я тороплюсь. 

Не вижу ни единой причины с ним любезничать. После того, что увидела в чёрной папке, всё, чего мне хочется – выцарапать Владу глаза. Марине я ничего не сказала про готовящуюся сделку с «Семейным комфортом». Духу не хватает признаться, но разговора не избежать. Вряд ли Влад пойдёт на попятную. 

– Мне повестка в суд пришла. А говорила, что не будешь ни на что претендовать. Передумала, или надоумил кто?

– Передумала. И я в курсе, что ты собираешься заключить сделку с «Семейным комфортом». Ты поступаешь очень подло.