Государство никоим образом не представляет собой силы, извне навязанной обществу. Государство не есть также “действительность нравственной идеи”, “образ и действительность разума”[184], как утверждает Гегель. Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах “порядка”. И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство.

Таким образом, после распада Великой Болгарии часть болгар, названные серебряными, с Котрагом ушли в Поволжье и заселились первоначально между Камой и Волгой. Этот факт перекочевания болгар под предводительством Котрага объясним, поскольку в Великой Болгарии были очень сильны родоплеменные отношения. Этот вывод подтверждается тем, что с ним ушли только определенные племена и роды болгар. Роды и племена болгар были построены на следующих принципах:

1. Общие религиозные празднества и исключительное право жречества совершать священные обряды в честь определенного бога, предполагаемого родоначальника рода и обозначаемого в качестве такового особым прозвищем.

2. Общее место погребения.

3. Право взаимного наследования.

4. Взаимная обязанность оказывать друг другу в случае насилия помощь, защиту и поддержку.

5. Взаимное право и обязанность в известных случаях вступать в брак внутри рода.

6. Владение, по крайней мере в некоторых случаях, общим имуществом.

7. Далее, несколько родов было объединено во племена, но менее тесными узами. Однако и здесь мы видим подобного же рода взаимные права и обязанности, в особенности совместное отправление определенных религиозных церемоний и право преследования в случае убийства члена рода либо племени. Все роды одного племени имели, в свою очередь, общие, регулярно повторявшиеся священные празднества.

8. Счет происхождения в соответствии с отцовской линии.

9. Право усыновления родом, оно осуществлялось посредством усыновления одной из семей, но с соблюдением публичных формальностей, и только в виде исключения.

10. Право избирать и смещать старейшин. Мы знаем, что каждый род имел своего предводителя; о том, что эта должность переходила по наследству в определенных семьях, не говорится нигде. Наследование должностей, совершенно несовместимого с порядком, при котором богатые и бедные внутри рода пользовались полным равноправием.

11. При родовом строе семья никогда не была и не могла быть ячейкой общественной системы, потому что муж и жена неизбежно принадлежали к двум различным родам. Род целиком входил во племя, семья входила наполовину в род мужа и наполовину в род жены.

Переселение болгар из Приазовья было не одноразовым явлением. Оно продолжалось в массовом порядке несколько раз вплоть до Х века.

В историографии преобладает взгляд, согласному которому болгары-основатели государства Волжская Болгария вели полукочевой образ жизни. Как нам представляется, это не совсем верным, и основано на неправильной трактовке сочинений Ибн Фадлана и других арабских путешественников о стоянках болгар и их проживании в юртах (шатрах) в летнее время за пределами населенных пунктов. Разве это говорит о кочевом либо о полукочевом образе жизни Волжских болгар? Как нам предсталяется нет. Во-первых, зачем болгарам строить постоянные жилищы в населенных пунктов, более того, строить городские поселения, если они были кочевниками либо полукочевниками? Во-вторых, почти все архелогические раскопки открытых мест обитания Волжских болгар указывают на то, что они являлись оседлыми жителями и вели земледельческий образ жизни, занимались ремеслом и активно торговали с самого начала своего переселения на территорию Волжской Болгарии. Эти обстоятельства указывают на введение земледелия болгарами в местах прежнего обитания, в Великой Болгарии. В-третьих, следует согласиться с утверждением Гумилева Л. Н.: «Вопреки распространенному мнению, кочевники куда менее склонны к переселениям, чем земледельцы. В самом деле, земледелец при хорошем урожае получает запас провианта на несколько лет и в весьма портативной форме. Достаточно насыпать в мешки муку, погрузить ее на телеги или лодки и запастись оружием – тогда можно пускаться в далекий путь, будучи уверенным, что ничто, кроме военной силы, его не остановит. Так совершали переселения североамериканские скваттеры и южноафриканские буры, испанские конкистадоры и русские землепроходцы, арабские воины первых веков хиджры – уроженцы Хиджаса, Йемена и Ирана – и эллины, избороздившие Средиземное море.

Кочевникам же гораздо труднее. Они имеют провиант в живом виде. Овцы и коровы движутся медленно и должны иметь постоянное привычное питание. Даже простая смена подножного корма может вызвать падёж А без скота кочевник сразу начинает голодать. За счет грабежа побежденной страны можно прокормить бойцов победоносной армии, но не их семьи. Поэтому в далекие походы хунны, тюрки и монголы жен и детей не брали. Кроме того, люди привыкают к окружающей их природе и не стремятся сменить родину на чужбину без достаточных оснований. Да и при необходимости переселиться они выбирают ландшафт, похожий на тот, который они покинули»[185].

Археология позволяет нам пролить свет отдельные достоверные факты из истории Волжской Болгарии. Во второй половине I тысячелетия на территории Среднего Поволжья и Прикамья проходил процесс этно – и культурогенеза многих племен, в результате чего было создано крупное восточно-европейское государство – Волжская Болгария, сыгравшее значительную роль в исторической судьбе народов Поволжья и Евразии в целом. По ряду проблем становления этого государства у специалистов отсутствует единая трактовка. Сложившиеся в историографии многочисленные концепции этно – и культу-рогенеза, в сущности, сводятся к двум точкам зрения – автохтонной и миграционной. Первая отводит доминирующую роль в процессе этнокультурного объединения местному населению: чувашам, башкирам, ранним славянам, тюркам. Сторонники второй концепции первенство в процессе отдают пришлым тюрко-угорским племенам с определенной инфильтрацией местных этносов, Несомненно, одно – в последние века I тысячелетия на территории Среднего Поволжья и в Прикамье происходили глубинные процессы, завершившиеся созданием государства. Фактически они затрагивали все стороны жизни населения. Во-первых, этнический процесс: переход от племенной обособленности к формированию единого этноса – волжских болгар. Во-вторых, экономический: переход от доминирующего кочевого скотоводческого хозяйства к оседлому земледелию. В-третьих, социальный, переход от племенных объединений к формированию государства, от общинных отношений к феодальным. Четвертый процесс – идеологический: переход от язычества к принятию ислама. Наконец, пятый – становление культуры и формирование единого культурного пространства. Естественно, эти процессы не завершились с образованием государства, но продолжались в ходе государственного развития.