Как только зеркало не треснуло к чертям?

— Сядь вперёд! — приказал Сабир другу и остановился на обочине. — А ты, — он обратился ко мне, — ещё раз снимешь часы и не согласуешь свои передвижения со мной — больше никогда на улицу не выйдешь. Поняла?

Я кивнула, испуганно глядя на то, как пересаживается Симон. И, как бы я ни доверяла Сабиру, но слова мужа все равно отравляли мне мозг и вынуждали бояться его ещё сильнее.

И потом. Почему он так разозлился? Я ведь не одна уехала, а с Симоном. Приняла все меры безопасности. Написала заявление. А что, если Сабир знает об этой встрече? Поэтому боится, что мой муж сболтнул лишнего?

Теперь его угроза, что я больше никогда не выйду на улицу звучала максимально настораживающе.

Весь путь мы проделали в полнейшей тишине. Сабир даже музыку не включил. Хотя бы тихо. На заднем фоне. Чтобы хоть чуть-чуть сбавить напряжение. Но нет. Он словно специально изводил нас с Симоном, так как его друг тоже чувствовал себя не в своей тарелке.

Наконец мы приехали как я поняла к месту жительства Сабира. Это был элитный поселок со множеством шикарных участков. В общем-то я жила с мужем в похожем поселке, но этот отличался каким-то благородством. Если в месте, где я жила, было принято обносить участок чуть ли не средневековой стеной, чтобы не выдать роскоши, то у Сабира наоборот прямо перед воротами разбивались целые рощицы, мини сады или шикарные клумбы. А ворота у всех участков вообще были из кованых решёток. Так что можно было свободно подглядеть ландшафтный дизайн соседа.

Наверное, тут нехилая система безопасности, раз все владельцы могут так открыто показывать хотя бы кусочек своего двора.

Жилье Сабира было таким же открытым, но нельзя было назвать его гостеприимным. Все в его оформлении было настолько четким, строгим, даже выверенным по линейке, что было страшно сделать один шаг по его идеально выложенной дорожке. Ни одна травинка не выделялась по своей длине, и казалось, что даже насекомые и птицы строго облетают участок Сабира, чтобы не вызвать раздражение хозяина.

— Слушай, — наконец подал голос Симон. — Давай просто отдохнем, а? Не надо твоих нотаций. Это же выходные. Да ещё и с Искоркой. Не порть нам всем настрой. Отругаешь меня в понедельник. Идёт?

Сабир смерил нас обоих суровым взглядом, тяжело выдохнул, а его брови даже чуть разошлись на переносице, делая выражение лица мужчины не таким страшным.

— Идёт, — сквозь зубы процедил он, и его взгляд наконец-то просветлел.

Что ж. Мне предстоит провести выходные с моими боссами. И основные задачи для меня: выжить после бесконечного секса втроём, и поговорить с Сабиром и снова выжить после разговора. Миссия невыполнима, но я постараюсь.

Сабир вел нас к своему дому, а у меня с каждым шагом возникало все более острое желание прижаться к Симону или спрятаться за его спину. Напряжённые плечи и шея Сабира свидетельствовали о том, что мужчина все ещё злится и мне не хотелось даже на глаза ему попадаться лишний раз.

Мы вошли в просторную прихожую, плавно переходящую в сквозную гостиную. Сквозную — потому что с двух противоположных ее сторон находились двери: парадный вход и выход во внутренний двор. Обе двери были распахнуты настежь, отчего сквозной ветерок трепал тонкую белоснежную тюль на огромных панорамных окнах. Эта картина так заворожила меня своей красотой, что я остановилась. Будто по всей комнате расползались облака или мыльная пена.

— Что-то не так? — раздался голос Сабира над моей головой, и я аж вздрогнула от неожиданности.

— Нет, — я виновато взглянула на него. — Просто... Очень красиво.

Едва заметная улыбка тронула губы мужчины, а его взгляд наконец-то потеплел. Симон тем времени уверено направился к бару и выудил напиток для себя.

— Сабир, — я решила воспользоваться моментом. — Можно с тобой поговорить?

— Позже, ладно? — он обнял меня за плечи и повел к шикарнейшему огромному дивану нежного кофейного цвета. — Я не хочу говорить при Симоне.

Он ему не доверяет? Или действительно хочет отжать у друга компанию Либермана? Неужели мой бывший муж прав?

Затем Сабир подозвал к себе свою экономку и узнал как обстоят дела с приготовлениями.

— У бассейна все готово.

Ни один мускул не шевельнулся на лице этой вышколенной идеально собранной женщины. На вид я бы дала ей лет сорок, но на ее лице и шее не было ни единой морщинки, и мне даже захотелось лично расспросить женщину об ее ежедневном уходе за лицом.

— Отдохните пока там, ужин будет в восемь.

— Мммм.. бассейн, — Симон улыбнулся как довольный кот, — сейчас поплаваем. Искорка, скажи что ты не умеешь плавать.

— Умею, — я поглубже зарылась в диван, прекрасно понимая, что меня ждёт в бассейне, а мне так хотелось сначала все выяснить у Сабира. — Но... я не взяла с собой... купальник.

Глаза Симона зажглись ещё большим азартом.

— О, малышка Искра, — он налил мне красного вина в огромный бокал на длинной ножке. — Какая жалость. Придется тебе быть нашей маленькой голенькой русалочкой, которую так безжалостно выбросило на мель к двум изголодавшиеся рыбакам.

Я с надеждой перевела взгляд на Сабира, который не сдержал улыбки от сравнений друга.

— Но меня же все увидят, — я жалобно сдвинула брови на переносице.

— Я предупрежу, чтобы нас никто не беспокоил, — сказал Сабир и направился искать свою экономку.

— Рррррр, — ко мне подкрался Симон, подсел и зажал меня в самый угол дивана. — Хочу мою Искорку.

Он раздвинул мне ноги и устроился между ними, чтобы я могла обхватить его талию бедрами.

— Симон, — заволновалась я. — Сейчас кто-нибудь войдёт. И Сабир... Нам не нужно его дождаться?

— Единственный, кто сейчас сюда войдёт, — мужчина провел пальцами по моей промежности, намекая что имел в виду под словом "сюда", — буду я. Так в тебя войду, что слезть не сможешь. А насчёт Сабирррра... — прорычал он, — вы же с ним однажды начали без меня, теперь моя очередь.

Симон крепко прижал меня к своему торсу, попутно укладывая под себя.

— Симон, подожди! — запаниковала я. — Можно мне в ванную?

Прямо вот так с ходу взять меня на светлом диване Сабира?! Мне это казалось кощунством. Я даже руки после улицы не вымыла.

— Нет, моя маленькая скользкая рыбка, — его взгляд ужесточился. — Мы это уже проходили. Знаю я тебя. Нажалуешься Сабиру, и он меня опять обломает.

Мужчина ухватился пятерней за мою промежность и больно сжал. Настолько больно, что мне казалось он мне кость сломает.

Я вскрикнула, но Симон вовремя накрыл мои губы своими, чтобы заглушить крик. От его поцелуя стало невозможно дышать. Я забилась в слишком крепких объятьях мужчины, но тут же выдохлась — было не вздохнуть.

Я не могу все время полагаться на Сабира. Я должна научиться постоять за себя. И если Симону нравится, что я сопротивляюсь и выбиваюсь из сил, значит нужно реагировать как-то по-другому.