– А может, они с нами не захотят пойти? – с надеждой спросил Энди.

– Это их спросить надо. Может, не захотят, а может, и захотят. Что им тут делать-то? Да ты не переживай, мужики правда неплохие, даром что душегубы, – успокоил я и пояснил Энди: – Я с ними вместе из тюрьмы бежал. Народ тертый, в пути они нам здорово могут пригодиться.

– Ну, если бежали… – глубоко вздохнул Энди. – Пойдем, попробуем поговорить с твоими преступниками. Острый Топор, отправимся сегодня, хотя, извини уж, Бьорн, и не на рассвете. Собраться же надо!

– Избранный не сказал, сколько ему понадобится воинов.

– Зачем воины? – поинтересовался я. – Я воевать ни с кем не собираюсь!

– Ты, толстяк, не собираешься, а я собираюсь. Я уже говорил Избранному, что от драконьих гор нас отделяют земли трусливых красноглазых выродков!

– И что, обязательно прорываться с боем? – спросил Энди. – По-тихому проскользнуть никак не получится?

– По-тихому проскользнуть получится, – воскликнул воинственно Острый Топор, – но я бью красноглазую сволочь, когда бы ни встретил! Мы давно не устраивали им трепки! Считаю необходимым по пути к драконам разгромить их нищее становище. Против мощи Огненного чародея красноглазым не устоять! После победы над ними мы сможем отправить лишних воинов с захваченными рабами домой, а сами последуем дальше…

– Никаких красноглазых я громить не собираюсь, – решительно заявил Энди. – Даже и не мечтай!

– Тогда я дам Избранному проводника, – сказал Острый Топор.

– То есть сам ты с нами не пойдешь? А как же повторение пути предка?

– В другой раз. Я не могу сейчас оставить племя. Нет заместителя, которому можно было бы доверять, – решительно заявил Острый Топор.

– А ты как думал! – сказал я обескураженному Энди. – Ладно, пойдем, я тебя со своими ребятами познакомлю. Заодно и спросим их… Кстати!

Я шагнул к Острому Топору, положил здоровую руку ему на плечо и, глядя в глаза, спросил:

– А почему Маленького Дика охраняют отдельно от нас?

– Он пират и контрабандист, – не отводя взгляда, сказал Острый Топор. – И он нарушил клятву. На заре мы будем судить его по заветам Одного, и справедливость, как всегда, восторжествует!

– Мне необходимо его увидеть, – сказал я. – Хочу присутствовать на суде.

– Я с тобой! – Энди повесил флягу себе на шею. – И я не понимаю, почему мне ничего не сказали про суд!

– Как будет угодно Избранному, – наклонил голову Острый Топор. – Это старое дело, возникшее задолго до твоего появления у нас. Мы не хотели беспокоить Огненного чародея по пустякам. Ступайте за мной…

Втроем мы вышли наружу. До восхода солнца было еще далеко, но ночь уже заканчивалась. Первые клочки тумана плавали между контуперскими домами, звезды уменьшились до нормальных размеров и потускнели, в сумерках можно было различить чернеющие очертания леса за дальней стороной спящей деревни. Мы стояли на пороге душного от благовоний Эндиного сруба и с удовольствием глотали пахнущий ранним утром воздух. Было свежо, как бывает рядом с морем.

– Кстати, а который дом – ваш? – спросил меня Энди.

– Это у Острого Топора надо узнать. Меня в темноте вели, а как я туда первый раз попал, вообще не помню.

Острый Топор ничего не ответил. Я удивленно поглядел на военачальника – тот стоял с закрытыми глазами и пьяно покачивался.

– Да простит меня Великий, – раздался сзади спокойный голос, – я позволил себе усыпить всех лишних. Иначе меня могли попробовать схватить, а я этого не хотел.

Мы с Энди обернулись на голос и увидели стоящего сзади длинного лысого старика с лицом, словно высеченным из темной скалы. В руках старик сжимал бубен.

– Вот те на! – воскликнул Энди. – А я как раз хотел…

– Я все знаю, – кивнул старик, – я подслушивал. Острый Топор назначит проводником Ухо Дятла. Великий захочет отказаться, осмелюсь посоветовать не делать этого. Ухо Дятла трус, он будет осторожным проводником.

– Да я и не собирался отказываться, – заявил Энди. – Какая мне разница? Я, кроме Острого Топора да Лианы, здесь ни с кем и не общался толком…

– Острый Топор – дурак! – перебил его старик, почему-то глядя не на Энди, а на меня. – Он забыл слова пророчества и все перепутал! Надеюсь, Великий разрешит недостойному сопровождать его в этом походе? Я постараюсь быть полезным.

– Ну, не знаю, – сказал Энди с сомнением. – У нас сложились непростые, прямо скажем, сложные отношения, и я сомневаюсь…

– Великому грозит опасность, – прервал его старик, упорно продолжая обращаться ко мне, – опасность постоянно смотрит на него!

– Пусть смотрит, – проворчал я. – Пока я себя контролирую, меня не засечь, уж это я умею. Придется пока воздержаться от сна… к счастью, я только что неплохо отоспался.

– Я чего-то не понял! – возмутился Энди. – Великий здесь вроде бы я!

– Он. – Старик почтительно поклонился в мою сторону.

– Не знаю, чем обязан, но мне эта кличка не нравится, – сказал я. – Меня зовут Бьорн. Бьорн Толстый Нидкурляндский. А ты, видимо, пресловутый Касалан? – Да.

– Да склюют ушуры твою мерзкую плоть? – уточнил я.

– Именно так. – Каменные черты старика дрогнули в улыбке. – Можно мне глоток твоего пива?

– Моего пива, – обиженно сказал Энди. – Ну, я в том смысле, что юридически оно мое, Бьорн мне флягу подарил… А что за пророчество ты упомянул?

– Мое пророчество, – гордо сказал Касалан.

– Ну так в чем оно заключается?

– Не твое дело, Огненный чародей! – отрезал старик довольно грубо. – Пророчество было для контуперов, а не для чужеземцев. Да еще и пришедших из иного мира!

Неожиданно я почувствовал неладное: стало темнее, как будто ночь передумала заканчиваться и решила вернуться. Я вскинул голову и увидел зависшую над нами огромную тень, заслоняющую потускневшие звезды. Мне было показалось… но нет, я рано обрадовался, что никуда тащиться нам не придется. Это был не дракон. Над нами, паря почти на месте в восходящих потоках воздуха, зависла птица. Довольно большая птица, конечно, ничего не скажешь, с размахом крыльев метров в десять, но по сравнению с драконом – так, мелочь пернатая. Лебедь-переросток.

Пернатая мелочь плотоядно курлыкнула, сложила крылья и камнем рухнула за один из контуперских домов неподалеку от нас. Из-за дома раздался отчаянный девичий визг. Я бросился на шум – когда надо, я умею быть быстрым… птичка что, на людей охотится?! Вот ведь пакость какая!

Я едва не опоздал: пакость, зацапав в когтистые трехпалые лапы бока щуплой контуперской девицы, тяжело поднималась в воздух. Судорожно били огромные крылья, в лицо мне каким-то сором и иголками ударил ветер, девица извивалась в когтях и визжала так, что уши закладывало. Я вскочил на удачно подвернувшуюся под ноги колоду, подпрыгнул, ухватился за одну из птичьих лап и сдернул девицу и завалившуюся на бок пернатую пакость вниз. Я тебе не субтильная контуперка, я на четыре таких контуперки потяну!