– Идем! – ответил Александр и опустил голову.

Молча пройдя коридор, они остановились возле нужной двери. Открыв замок, Сторожев сдержанно улыбнулся и пропустил Вику вперед.

Переступив порог, они оказались в небольшом номере, чем-то напоминающем бокс в студенческом общежитии. В нос ударил тяжелый запах сырости и въевшегося в стены дыма сигарет. Опустив сумку на тумбочку, девушка с интересом посмотрела по сторонам. Маленький коридорчик, разделенный небольшой полукруглой аркой, переходил в кухню. Справа от входа была ванная, слева – спальня. Все помещения были такие миниатюрные, словно игрушечные: коридорчик был около четырех квадратных метров, спальня немного больше. В ней с трудом разместились двуспальная кровать, небольшой платяной шкаф и стул. Кухня тоже была крохотная. Возле окна стоял холодильник «Норд», чуть дальше, прижавшись друг к другу, две тумбочки. На них была посуда и старенький электрический чайник из нержавейки. У стены стоял маленький, всего на два человека, стол. Над ним висела большая икона, по-видимому, нарисованная самоучкой. Она была непривычно яркая и очень грустная. Казалось, большие глаза Богородицы, изображенной на ней, плакали. Наверное, тот, кто рисовал эту икону, в чем-то сильно раскаивался.

– А здесь неплохо! – солгала Виктория и обернулась.

Опустившись на стул, Сторожев задумчиво смотрел в пол.

– Саша, – тихо окликнула его Вика, – что с тобой? Что-то случилось? Ты что, не хочешь меня обнять, поцеловать? А может, ты и правда меня не любишь?

Встрепенувшись, парень быстро поднялся. Быстрыми широкими шагами он подошел к Виктории, схватил ее за плечи и сжал их крепко, почти до боли.

– Девочка моя, никогда так не говори! – воскликнул Александр. – Как я могу тебя не любить? Даже не думай об этом, слышишь? Ты для меня все! Никто никогда не был мне так дорог. Ты для меня словно глоток воды! Ты для меня все!

Глубоко вдохнув, он продолжил:

– У мужчин не принято так говорить, но я должен признаться: мне стыдно перед тобой. Понимаешь? Ты этого не заслуживаешь! Твоя свадьба должна была быть как сказка, а не как кошмар в этом гадком бараке. Прости меня, белочка, за это!

Сторожев слегка повернул голову и посмотрел в окно. Девушка понимала: ему сейчас тяжело. Сильный, успешный, он не привык перекладывать свои проблемы на чужие, тем более женские плечи. Но люди не зря говорят: от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Это испытание они обязаны пройти вместе. Это ее выбор. Виктория нежно обхватила ладонями лицо Александра и повернула его к себе. Сосредоточившись, девушка заглянула в его глаза. Большие, темные, они были бесконечно грустными и погасшими.

– Сашенька, миленький, самый родной, я тебя понимаю. Поверь, мне ничего не страшно. Я так сильно тебя люблю, что готова пройти с тобой через все! Чем бы это ни было, адом или бараком, я все равно хочу быть рядом с тобой. Хоть иногда. Я хочу хоть немного скрасить твои будни. И не от того, что жалею тебя. Нет! Я просто хочу быть с тобой! Понимаешь? Я не желаю терять ни минуты нашего счастья! Ты думаешь, мне плохо, я расстроена из-за того, что у нас не состоялась пышная свадьба? Нет! Это не так! Ведь что такое свадьба? Всего лишь один день. И пусть он будет прекрасный, веселый, яркий, но если он перечеркивает годы большой любви, даже проведенные в колонии, я отрекаюсь от него. Сознательно. Я выбираю любовь, а не свадебное застолье! Ты понимаешь меня, любимый?

– Понимаю, моя девочка! – тихим гортанным голосом ответил Сторожев и слегка отстранился. Сузив глаза, он смотрел на Вику таким жарким, испепеляющим взглядом, что у нее внутри все сжалось. – Ничего, будет еще и на нашей улице праздник! Ради тебя, моя белочка, я все сделаю. Мы еще прорвемся, я тебе обещаю!

Александр погладил Вику по щеке и улыбнулся. Его большие руки были шершавыми и очень теплыми. Вздрогнув, Виктория слегка поежилась. Словно предчувствуя что-то грандиозное, девушка испуганно округлила глаза и затаила дыхание. Их взгляды встретились, и Вика с Александром замерли. Казалось, они растворились друг в друге.

– Девочка моя! Я так сильно тебя люблю! – наконец произнес Саша.

Обхватив Викторию руками, он с силой привлек ее к себе. Его ладони сжали ее талию и опустились вниз. Вздрогнув, девушка подняла голову и обняла Александра за плечи. Прижавшись к нему, она почувствовала, как напряглось его тело, как, перекатываясь, заиграли мышцы. Опустив голову, Сторожев с наслаждением вдохнул нежный аромат ее пышных волос и застонал. Тихо, чуть слышно. Затем, наклонившись, он осторожно взял Викторию за подбородок и несколько раз поцеловал в губы. Сначала ласково, игриво. Затем сильно, до боли. Его дыхание стало прерывистым и горячим. Виктория закрыла глаза и задрожала. Приоткрыв рот, она почувствовала его теплый, чуть влажный язык. По ее телу разлилась сладостная волна. Казалось, еще немного – и она упадет. Предчувствуя это, Александр подхватил ее на руки и понес в спальню.

– Белочка моя, как же ты прекрасна! – прошептал он. – И ты – моя жена! Моя!

Бережно опустив ее на кровать, Сторожев взволнованно склонился над девушкой. За окном догорал закат. Лицо Виктории казалось немного испуганным. Рассы́павшись по подушке, ее волосы блестели, словно червонное золото. Чуть вздрагивая, на шее билась тонкая голубоватая жилка. Изумрудные глаза наполнились прозрачными, едва заметными слезинками. Вика, казалось, не дышала. Протянув руку, Александр бережно, едва касаясь, провел пальцами по ее шее и опустился к груди.

– Не бойся! Я не причиню тебе вреда! – произнес он и страстно поцеловал Викторию.

– С тобой я ничего не боюсь! – с трудом переведя дыхание, ответила она.

Не отрываясь от ее губ, Сторожев сбросил пиджак на пол. Следом полетела рубашка. Девушка затрепетала от волнения. Все-таки ЭТОГО она боялась.

Виктория погладила мужа по груди и вымученно улыбнулась. Снимая с нее одежду, Александр осыпáл поцелуями каждую частичку отвоеванного им тела. От его прикосновений девушка вздрагивала и тихо стонала. Ее глаза взволнованно блестели. Неожиданно Сторожев застыл. Перед ним лежала богиня! У Вики было грациозное, красивое, словно выточенное из мрамора тело. Девушка тяжело дышала, ее грудь вздымалась и опускалась, маленькие коричневые бутоны сморщились и напряглись. Бедра Вики раздвинулись, и показался маленький, зажатый между ними пушистый холмик. Судорожно сглотнув, Александр поднялся и, не отводя от нее взгляда, снял брюки.

Натянув на себя простыню, Виктория округлила глаза и приподнялась.

Впервые в жизни она видела обнаженное мужское тело. Александр был подобен статуе Дорифора – высокий, широкоплечий, с рельефными мышцами. Мускулистая грудь была покрыта маленькими темными волосками. На руках выступали синие жилы. Могучий торс плавно переходил в узкие округлые бедра. Чуть ниже, под животом, вырвавшись на свободу, вздымалось могучее мужское естество.

– Викочка, – с трудом сдерживая себя, простонал Сторожев, – если бы ты знала, как я тебя хочу!

Наклонившись, Александр поправил ее волосы и игриво, лаская кончиком языка, поцеловал в ушко. Несмело подняв руки, Виктория погладила его по спине и уткнулась в плечо. Ей было так хорошо! Обнявшись, они плавно опустились на кровать.