– Ты сам не отвлекайся! А то смотри, кислота проволочку-то разъест! Не хотелось бы умирать так глупо и бездарно, охотник.

– Не бойся. – Мастер показал ей маленькие песочные часы. – Я слежу. Давай дальше!

– Дальше… – поёжилась Корделия. – Я случайно оказалась там, хотела спасти девушку. Хотя бы для того, чтобы испробовать на ней наши, как говорится, medicamentis experimentalis, экспериментальные снадобья. Мы ведь работаем и над тем, чтобы защитить людей от вампиров, охотник.

– Для меня это новость, – сухо сказал мастер. – Никогда не слышал, чтобы маги Конгрегации были бы особенно озабочены защитой простого народа от упырей. Впрочем, это так, замечание. Вернись к вампиру, раскрасавица.

– Охотники увлеклись заплечных дел забавами, – бросила чародейка. Она, похоже, старалась, чтобы голос звучал злорадно, но получалось это у неё не слишком убедительно. – Вампира они пришпилили к земле аж тремя колами. Заставили смотреть.

Ученик кашлянул.

– Да-да, – мигом подхватила Корделия. – Охотники на вампиров, защитники людей, явили себя в тот миг просто мучителями. Да ещё и насильниками.

– Ещё ближе к делу, Боске. – Чародейка не видела, но костяшки стиснутых за спиной кулаков мастера побелели. – Вампира, значит, расчалили. Это мы уже поняли. Что дальше? Как я понимаю, ты каким-то образом добралась до него?

– Э-э-э… да. Отвести глаза охотникам было нетрудно. Они были, э-э-э, et erant occupatus, слишком заняты. Я вытащила вампира в э-э… то место, где мне не могли помешать.

– Очень хорошо. Дальше! А ты помолчи! – последнее и бешеный взгляд предназначались вякнувшему что-то нечленораздельное ученику.

– Эк ты его, охотничек. Слова сказать не даёшь, – попыталась поддразнить Корделия.

– К делу, – негромко проговорил мастер, но так, что с лица чародейки вмиг сбежала глумливая ухмылка. – Как ты ухитрилась стащить из-под носа у целой команды охотников недобитого вампира, причём не из низших, поговорим тоже, но не сейчас. Итак?

– Итак, я его вытащила. – Корделия старалась, чтобы слова звучали сухо и деловито, но получалось как-то не очень, уж слишком бешеными глазами глядел на неё мастер. – Он умирал. Обширные внутренние повреждения, не совместимая даже с его регенеративными способностями интрузия аргентума.

Короткая пауза, однако мастер промолчал.

– Как я уже говорила, кровь вампира – могущественный артефакт, – кашлянув, продолжила Корделия. – Мне казалось, что пострадавшего уже не спасти. Однако ему всё-таки удалось выкарабкаться.

– Как? – резко спросил старший охотник. – С обширными внутренними повреждениями и «интрузией» – то есть его нашпиговали серебром?!

– Я применила несколько выведенных теоретически, но не проверенных практикой заклинаний. Заклинаний исцеления.

– Не проверенных практикой?

– Угу. Sed ineffraenata. Вернее… на людях они давали негативный результат.

– То есть…

– Не тупи, охотник, не притворяйся! Да, у нас в Академии разрабатывали систему subitis consilium, экстренных мер для спасения тяжелораненых. Прежде всего, конечно, венценосных особ, в случае покушений. Однако работало это, что называется, a idealis, далеко от идеального. И я использовала их… просто как учёный, проверить сразу несколько гипотез, ибо второй такой возможности, думала я, может и не представиться.

– И чары…

– Представь себе, охотник, они сработали. Чары, что, in utroque casu, просто убивали подвергшихся испытанию, спасли вампира.

– Неудивительно, – проворчал мастер. – Эту сволочь прибить – очень постараться надо…

– Вампир был мне… весьма признателен, назовём это так. Хотя мне стоило немалых усилий убедить его отказаться от мести тем, кто убил его девушку.

– Спасибо и на этом. – В голос мастера вернулась сдержанная сухость. – И что же дальше? Как звали этого кровососа-везунчика? Если он, конечно, снизошёл до того, чтобы тебе представиться.

– Снизошёл. И вообще был очень любезен. Звали его ле Вефревель. Эй? Ты чего, охотник? Знакомец это твой, что ли? Ты аж побелел.

– Знакомец, знакомец, – медленно проговорил мастер. – Жив, значит, злодей, кровопийца… Что ж, понятно. Спасла, значит, ты упыря, за что тебе большое спасибо, красавица. От всех, кого он после этого убил и замучил. И от родни той девчонки несчастной тебе тоже спасибо. Рады они были бы об этом узнать, не сомневаюсь…

– Эй, охотник! Ты чего?! Не кликушествуй, не твоё это. Если б ты знал, какого прогресса добилась наука после этого! Скольких людей удалось спасти новыми, усовершенствованными чарами!..

– Никогда ни об одном не слышал, – хрипло сказал старшой. – Но это не важно. Что тебе Вефревель выдал? С кем он тебя свёл?

– Ну ты же слышал, коль в засаде сидел, – мужественно пожала плечами чародейка. – С самим Гримменсхольмом, охотник!

– Это кто?

– Вот те на, – неподдельно удивилась Корделия. – На вампиров охотишься, а о герре Гримменсхольме не слышал?

– Я их убиваю, Боске. Убиваю, а не разговоры разговариваю.

– Вот потому-то у вас ничего и не получается. Ну, а я поговорила. Гримменсхольм – или герр Гримменсхольм, как он любит, чтобы его называли, – самый древний вампир всего Припроливья. Мог бы и сам догадаться, поимщик!

– И о чём же вы договорились с… герром Гримменсхольмом?

– Нечего кривиться, стрелок, нечего! Вампиры разумны, высокоинтеллектуальны, утончённы. Они живо интересуются искусством, живописью, ваянием, стихосложением. С ними можно договориться, понимаешь ты это или нет?! Вы, с вашими кольями, самострелами и секирами, не добились ничего – а мы, маги, мы сумели ввести отношения с ними в цивилизованное русло!

– С кем «с ними», с кольями, самострелами и секирами?

– Не прикидывайся идиотом, говорю ж тебе! – Корделия возмущённо задёргалась. – C врагом, которого не можешь победить, надо договариваться!

– И до чего же договорились? – почти выплюнул мастер.

– Мы находимся в процессе переговоров. Сложных и трудных. Наша цель – свести нападения вампиров на мирное население к терпимому минимуму.

– А та тварь с рогами? Это тоже «терпимый минимум»?

– Мы изучаем пограничные состояния магии, охотник. То, что тебе не понять при всех усилиях. Ты вот, например, знаешь что такое теорема Альбируни – Шайнера в многомерном магопространстве?

– Не знаю, – хладнокровно отрезал мастер. – И знать не хочу. Мне она убивать упырей не помогает.

– И напрасно ты так думаешь, – усмехнулась Корделия. – Наша цель – дать вампирам другой пищевой материал вместо людей, другой источник крови. Просто, элегантно и благородно. Никого не надо убивать.

– Хитро, – безо всякого выражения сказал старший охотник. – Ну, так и что же дальше?