Она застывает в моих руках холодной каменной статуей, сжимает медальон, а с ее ладошки на землю срываются тугие красные капли. Украшение вибрирует, почти дымится, тянет ее руку вверх, а я опускаю взгляд под ноги.

Вокруг озера песок бугрится от костей. Сотен. Тысяч скелетов. Стоит только сделать шаг, и треск прокатывается над черными водами и летит в безоблачное небо.

Тут были и взрослые, и маленькие скелеты детей, животные, птицы. Бесконечная мешанина смерти и тления.

Оттаскиваю девушку назад. Я не пущу ее дальше, это слишком.

– Я сам.

– Еще чего! – говорит Федерико.

Скадэ молчаливо встает рядом: живая боевая машина. В глазах горит готовность убивать. За ним не менее смелые моряки без имен.

– Ария, ты здесь будешь, Я не пущу! И так видно, что мы на месте. Федерико, я могу тебе доверить самое ценное?

– А как же! – малец улыбается и качает лезвием, взгляд блуждает по воде и гаснет в зарослях сухой травы. – Где же они прячутся? Русалочки ваши. Наверное, чудно красивые…

– Нет, – голос Арии холодный и ломкий, как тонкий лед. – Мы еще не на месте.

Обходит меня и идет по берегу, в нескольких ярдах от черной кромки.

– Фурия, остановись, – я и сам едва говорю. Хрип из груди вырывается. Ария бросает на меня такой взгляд, что кажется я провалюсь под землю от ее гнева. Выдыхаю и сцепляю зубы. Это ее выбор, ее право. – Не подходи к воде. Пожалуйста…

Ее глаза светлеют, губы кривятся в пусть болезненной, но улыбке.

Я буду осторожна, – выдыхает сдавленно и касается рукой виска. – Они там, Энзо. Под водой. Пока что.

Ария обходит воду и смотрит вверх. Над центром гладкой черноты нависает край летучего острова. Совсем низко, не больше сотни футов от озера до каменного среза, из которого торчат изогнутые корни деревьев.

Ария останавливается на противоположной лесу стороне и смотрит вниз. В черный провал, из которого вверх рвется поток воздуха и синие всполохи. Магическое место. Зачем оно здесь?

– Это билет наверх, – Ария сжимает раскаленный медальон. – Что-то ждет меня там.

– Я не позволю… – говорю мысли вслух. Меня манит и зовет то, что спрятано наверху, но я не могу согласиться отпустить девушку.

– Потоки слабые, вряд ли поднимут кого-то кроме Арии, – говорит рядом Скадэ. И я придушить его готов за правду.

Вода начинает волноваться, бурлит, корежится. Из черной мглы озера во все стороны расползаются щупальца, будто под водой ожил гигантский осьминог.

Летающий остров дрожит и слегка разворачивается. Словно в спиральном вираже хочет оторваться от воздушного потока и подняться в небеса.

– Скорее! – кричит неожиданно высоко Федерико. – Этих красоток тут слишком много!

Первая выныривает до пояса: обнаженная, серебристая, вместо волос – черные ленты-водоросли. Она рассекает ненатурально-длинной рукой-лапой воздух, нацеливаясь схватить сына за ноги, но он успевает отскочить и разрубить ее пополам.

Нет времени, но я не могу отпустить ее одну! Поворачиваюсь, а Ария уже на краю, готова шагнуть в бездну. Рвусь вперед, чтобы удержать, остановить, а она оборачивается и подмигивает мне.

– Люблю тебя, пират. Встретимся внизу.

Шаг, и она зависает в воздухе, медленно поднимается вверх. Синие ленты-всполохи тянут ее за руки, обхватывают за пояс и тащат к острову.

Через пару секунд Ария скрывается за краем.

Пока я, старый засохший кальмар, перевариваю сказанное, одна из человекоподобных рептилий выскальзывает перед носом и сбивает меня с ног. Борюсь, отсекаю ее руки. Она кривится, и рядом из воды выскальзывает еще несколько русалок. Тащат меня, опутывают собой, верещат противным голосом, сжимают в объятиях. В спину летят голоса команды, но они отдаляются и гаснут в шуме воды.

А у меня перед глазами тонкая фигурка Арии, что улетает ввысь, будто ее душа успокоилась и отправилась на небеса. Потерять через миг, как приобрел – такой жестокости я даже от Ишис не помню.

Черная вода смыкается над головой, оставляя на суше сына с моряками. Они будут биться до конца, я знаю, а мой удел – остаться на дне озера навечно.

Щупальца тварей обвивают ноги. Я пытаюсь вырваться, но это бессмысленно. Они орут под водой, оглушают, но еще больше я оглушен словами Арии: «Люблю тебя, пират». Зачем? Зачем?! Заче-е-е-м?!

Иду камнем на дно. А если ли дно у этой тьмы?

Делаю болезненный вдох под водой. Перед лицом проскальзывает жуткое лицо русалки. Они красивы только на суше – вода раскрывает их суть. Тварь смеется растянутым ртом и показывает острые, словно акульи, зубы, глаза у нее сумасшедшие, как провалы бездны. Щупальца у нее тонкие, но крепкие. Не разорвать, не оттащить. Стягивает горло и ликует, когда я закатываю глаза.

И первая смерть наступает быстро.

Когда оживаю, вокруг все тот же мрак и холод. Сердце ударяет в грудь болезненным толчком, вскрикиваю от удара щупальца по шее и умираю снова.

Слова сорвались с губ сами собой. Наверное, я никогда не была так уверена, как в тот момент.

Люблю. И точка.

Взмываю в небо, а Энзо остается внизу. Растерянный, взволнованный.

Я вернусь к тебе. Обязательно! Мне бы только немножко твоей веры в меня. Капли будет достаточно, чтобы я могла расправить плечи.

Поток воздуха бросает меня в сторону, врезается в грудь, как удар кувалды. Боль в спине продирает до самых пяток, когда налетаю на толстый серый ствол дерева. Падаю на колени и хватаю ртом воздух.

Вскидываю голову. Я готова к атаке, но вокруг никого. И ничего, кроме выжженной черной земли.

Нет времени!

Медальон рвет руку, беснуется в ладони,точно живой и прожигает до костей. Тянет вперед, в центр обугленного круга. Под ногами хрустят выгоревшие стебли и мелкие косточки животных. Я очень надеюсь, что это животные. В нос забивается запах гари, рыбы и тухлого мяса.

Карта вырывается на свободу, обволакивает меня жидким золотом, вламывается в горло, нос, стягивает грудь.

Бьет в сердце с такой силой, что пытаюсь кричать, но воздуха нет. Перед глазами вспыхивает осколок небесной синевы. Крохотный, не больше ногтя. Он плывет ко мне, будто рассматривает.

И через секунду вплавляется в кожу над сердцем, толкая меня во мрак.

***

– Ария! Ария! – кричит кто-то над ухом. – Очнись! Ну же!

Я отмахиваюсь, но сильная рука бьет по щеке и отрезвляет.

Темные глаза Федерико испуганы, он трясет меня за плечи.

– Ты рухнула с неба, еле поймал. И ты мне лоб разбила, – он наиграно обижается. – Нужно уходить! Отец мне не простит, если я тебя не спасу. Вставай же!