Шкаф только кивнул.

– Миша, с этим станком оператор прибыл. Он тебе покажет сейчас, как с вакуум-формовкой управляться. А видеть то, что мы паковать будем, – ему ни к чему. Дадим ему на пробу запаковать кочергу от камина, деревяшки, подходящие по размеру – осваивай, Миша!

Управлять машиной оказалось несложно. Шмыгающий носом мужичонка-оператор сначала закатал в вакуумную упаковку несколько метровых обрезков брусков и досок. Потом и Алдошин под его наблюдением «включился в производственный процесс».

– Все? Понял, как эта штука действует? – Семен повернулся в Егору. – Мужиков пока отпускать не надо, мало ли что. Отведи их к Галке, пусть покормит, что ли… А мы тут с Мишей займемся делом…

Заперев дверь за «гостями», Семен легко сбежал по лестнице в подвал, вернулся оттуда с охапкой катан.

– А в чем вообще мечи поедут? – поинтересовался Алдошин.

Семен кивнул на сложенные у двери картонные бруски с мороженой рыбой, под которыми образовалась изрядная лужа:

– Пока ты мечи паковать в вакуум будешь, я горелкой гнезда в рыбе для них сделаю. Рыбу, согласно пожеланию клиентов, сильно не морозили. Замаскируем, вернем упаковке товарный вид – и в «рефку». Заморозку на полные обороты включат и, пока доедут до места, все насмерть замерзнет!

– Хитро! А куда доедут-то?

– А это нам, Миша, знать совсем не обязательно! – рассмеялся Семен. – Многие знания – многие беды, слыхал? Скажем так: поедут наши катаны туда, откуда с вашего благословенного острова отправляются на материк многие десятки тысяч тонн мороженой рыбопродукции. С хорошей скоростью поедут, в вагонах-рефрижераторах. Главное, чтобы получатель не попутал коробки – но это, Миша, тоже отнюдь не наша, слава богу, забота!

Закончив хлопоты по маскировке коллекции императора, Алдошин и Мезенцев отперли входную дверь, за которыми вместе с работягами терпеливо ждал Егор. Раскисшие в тепле и под действием горелки рыбные бруски поместили в рефрижератор. Семен опломбировал дверь, повернулся к Алдошину:

– Миша, я отъеду на пару-тройку часов, лично сдам груз. Не скучай тут без меня!

– Семен, я все-таки позвонить хочу! – остановил его Алдошин. – Как это сделать? И вообще: груз отправляем, чего нам тут с Саней делать? По домам пора!

Тот подумал, потом подмигнул:

– До моего возвращения потерпи, ладно? Позвоним! И домой, и боссу. Без него никак не могу отпустить, ты уж извини, Миша! Как говорят, ничего личного – служба такая! Только не своевольничай тут без меня, о’кей?

– На лодке-то хоть можно покататься? На катере? Или тоже спрашивать надо босса?

– А это к Егорке вопрос! Слышь, командир, человек по озеру покататься желает! Устроишь? После завтрака, например?

«Шкаф» молча кивнул.

Вздохнув, Алдошин отправился будить вовсю использующего «курортные возможности» Морина. Порадовать того скорым освобождением из-под «ареста».

После завтрака пошли на причал – не то, чтобы сильно кататься хотелось, скорее, по принципиальным соображениям.

Однако кататься с Егором оказалось неинтересно. Едва прогрев мощные моторы, тот от причала дал полный газ, и катер, задрав нос понесся по озеру на сумасшедшей скорости. В считанные минуты он пересек немалую гладь Тунайчи, круто развернулся у противоположного берега и понесся обратно.

– Мы куда-то опаздываем, командир? – съехидничал Алдошин.

«Шкаф» лишь пожал плечищами.

– Сколько тут «лошадей»-то? – попробовал поддержать разговор Морин.

«Шкаф» помедлил, отпустил на мгновение штурвал и поднял вверх шесть пальцев.

– Ну, не шесть же, – не поверил тот. – Шестьдесят, что ли?

– Шестьсот, – лаконично ответил Егор.

– М-да, зверюга, ничего не скажешь! – уважительно пробормотал Морин. – Только к чему тут на озере такая запредельность? В море – я понимаю, ни один контрабандист не уйдет. Но у «Континента», кажется, другой профиль?

– А черт их знает! – отмахнулся Алдошин.

Семен вернулся перед обедом. Зашел в беседку перед коттеджем, где коротали время Алдошин и Морин. Без напоминания достал свой мобильник, протянул Михаилу.

– Только чур, уговор: никаких подробностей и упоминаний места, откуда звонишь, ладно? Я и так инструкцию нарушаю, Миша. Не подведи, ладно?

– А что сказать, если благоверная пытать будет насчет срока возвращения? – набирая номер, поинтересовался Алдошин.

– Скажи: скоро! Мы же боссу пока не звонили, Миша!

Криво усмехнувшись, Алдошин нажал клавишу посылки вызова.

В трубке долго неслись наперегонки длинные гудки, и Алдошин, совсем уже было собравшийся отключиться, с досадой подумал о том, что Тамара опять забыла дома свой мобильник. Звонить по домашнему номеру было бесполезно: Настя и Кирилл не принадлежали к числу домоседов. Разве что дочке на ее сотовый позвонить? Он нахмурился, припоминая ее новый номер, и в этот момент жена наконец ответила.

– Тамара, привет, это я! Ты чего так долго не отвечаешь?

– Михаил, господи! Ты почему не со своего телефона звонишь? Я гляжу – номер чужой высветился, не хотела отвечать. Михаил, ты где вообще?! Алло!

Истерические нотки в голосе жены и то, что она назвала его полным именем, моментально подсказали Алдошину, что дома что-то стряслось.

– Мой мобильник барахлит, у товарища телефон взял. – Алдошин покосился на Семена. – Тома, что случилось-то? Что за крики?

– Крики?! Кирюшка пропал, а тебе и горя нет! Лазишь по своим проклятым раскопкам, как идиот последний! Долазился! Ты где, спрашиваю?! Тебя ищут! Я тут с ума схожу…

Через несколько минут криков с одной стороны и увещеваний с другой картина прояснилась. Алдошин отключился и тяжело поглядел на насторожившегося Семена.

– Миша, ты на меня так не смотри! Говори – что там у тебя стряслось? Мальчишка потерялся, что ли?

Алдошин помедлил, успокаиваясь и собираясь с мыслями. Наконец заговорил:

– Семен, мне срочно надо домой! И наплевать мне, дозволяет это твой босс или нет!

– Да говори ты толком! Что случилось? Ну, забегался пацан – с кем не бывает! Телефон потерял или кокнул… Батарея «сесть» могла…

– Где мой телефон, Семен? Там должны быть входящие звонки…

– Сейчас принесу. И успокойся, ради бога! Сейчас все разрулим!

Мезенцев сорвался с места, заскочил в коттедж и через минуту вернулся с мобильником Алдошина. Тот включил его, дождался, пока тот загрузится и «поймает» сеть. Прошло еще несколько секунд, и телефон несколько раз пискнул, принимая сообщения о пропущенных вызовах и полученных эсэмэсках.

– Миша, да что такое? – встревожился и Морин. – Что там у тебя?

– Кирилл утром пошел за хлебом и не вернулся. Тамара не дождалась его и ушла на работу. Звонила ему, абонент был недоступен. А потом ей позвонил какой-то мужик, два раза. В первый раз поинтересовался, как можно связаться со мной. Во второй раз он заявил, что скажет про Кирилла только мужу. То есть мне. Посоветовал ей немедленно найти меня и передать, что я должен позвонить. У меня в телефоне – четыре пропущенных звонка с незнакомого номера и эсэмэска от Проперухина. Это он, гад… Семен, мой автобус перегнали?