— Я дрочил на тебя каждую ночь, с тех пор, как увидел тогда в хозяйской ванной, так что, можно сказать, ты уже не малознакомый...

— А п-почему это ты вторгся в хозяйские покои? — дрожа, спросила я, чувствуя, что мне не хватает сил удержать наглую ладонь.

— Хотел узнать, куда девать срезанные цветы, — он пожал плечами, — вот и зашёл. Дядя сказал, что у мистера Артонта нет жены, поэтому решил обойтись без лишних церемоний. Откуда я мог знать, что ты его сучка.

Это что ещё за словечки?

— Никакая я... то есть, никакой я не...

— Только не нужно отпираться. Я ведь собственными глазами все видел. Да и Гарри рассказывал мне о том, что хозяин терпеть не мог цветы, но с недавних пор переменился. Увидев вас двоих тогда, я все понял: это из-за тебя он велел мне каждый день расставлять по дому свежесрезанную растительность.

— Значит... — он говорил такие странные вещи, что мне захотелось кое-что прояснить, — по-твоему, мужчина с мужчиной тоже... могут... эмм... любить друг друга?

— Прямо как я тебя, — он снова взял в рот мой палец и принялся с упоением посасывать.

— Да отпусти ты! — я дернулась, отползая от его бесцеремонной руки вместе со стулом, задние ножки которого вдруг предательски подкосились, и я уже готова была размозжить голову о кафельную плитку, как вдруг зависла в воздухе.

— Да вашу ж мать! — прошипел вдруг надо мной до боли знакомый голос. — Меня что одни пидары окружают???

Хозяин подтянул стул к себе, помогая мне избавиться от непрошеных прикосновений садовника, и с грохотом опустил передние ножки на пол…

Дан нехотя поднялся на ноги, и, протерев пальцами уголки губ, поспешил удалиться.

— Луч! — прорычал хозяин, тогда как я боялась даже глаза на него поднять, а потому вновь опустилась на саднящие колени и принялась собирать разбросанные по полу цветы. — Что с ногами? — бросил мистер жестко.

— Шипы, — пискнула я.

— Я ведь просил обходиться без членовредительства! — его голос звучал грозно, тогда как он, нарочито равнодушно прошёлся по кухне, обходя меня стороной.

— Простите... — пробормотала я.

Показалось, что он собрался было уходить, но почему-то медлил, а затем вдруг повернулся:

— Тебе понравилось? — сквозь сжатые зубы прошипел он, возвышаясь надо мной, и я непонимающе подняла глаза.

— Что? — тихо переспросила я.

— Нравится, когда мужчины прикасаются к тебе... вот так? — он кивнул в сторону двери, за которой всего пару минут назад скрылся садовник.

Мне вдруг стало очень стыдно:

— Нет-нет... я не, — а вдруг он говорит и о своих прикосновениях? — В смысле... да… то есть... — я запуталась. — У меня просто не хватило сил оттолкнуть его!

— Разве я не говорил: если тебе противно, то будь мужиком — просто вмажь тому, кто посмел к тебе притронуться! Но, судя по твоей реакции, тебя все устраивает! Может, желаешь сходить на свидание с садовником?!

— Я не собираюсь встречаться с ним, и тем более заниматься тем, что он там предлагал... — будучи неуверенной, как много слышал хозяин, выпалила я.

— Значит, встречаться не собираешься... — задумчиво, однако все ещё злобно протянул мистер. — И что же, позволь поинтересоваться, он тебе такого предлагал?

Похоже, он не слышал. Вот же дуреха: ляпнула лишнего, а теперь придётся объясняться. Он ведь не позволит соврать.

— Этот... с-с-секс, — выдавила я, и съёжилась, заметив, как стиснулись огромные кулаки перед моим лицом. — И ещё какой-то... м-минует.

— Какой ещё минует? — он саркастично усмехнулся. — Ты что же не знаешь, что такое минет? — он потёр лоб ладонью. — Черт, кажется, я слишком голоден для подобных разговоров... — и когда снова опустил на меня глаза, его взгляд изменился, словно чёрные зрачки могли бы потемнеть ещё сильнее, становясь бездонными. — Что ж, похоже, я обязан тебя просветить... Ведь так?

Не дожидаясь моего ответа, хозяин шагнул ближе, и я напряжённо выпрямила спину, не смея, однако подняться с колен.

— Если бы я сейчас расстегнул ширинку, — прохладные пальцы прихватили мой подбородок, жестко зафиксировав, не позволяя пошевелить головой, — вынул свой член из брюк, — мое тело отчего-то обдало жаром. — Пару раз провёл бы по стволу рукой, разогреваясь, а затем, — большой палец с нажимом скользнул по моим губам, собирая влагу со слизистой, и я машинально лизнула уголок губ, — затем... — его голос охрип, а палец неторопливо погружался глубже, скользя по языку, — вставил бы свой член в твой рот... Этот язычок пробежался бы по набухшему концу, а затем губы тесно обхватили бы мой ствол, и... — он порывисто вдохнул, когда я, повинуясь его инструкциям, сомкнула губы на пальце, — и... я бы таранил твоё горло, не позволяя вдохнуть, до тех пор, пока не спустил бы своё семя в твою глотку...

Не знаю, как это работает, но все мое тело покрылось мурашками, когда я представила, что вместо пальца держу во рту огромный отросток хозяина. Зачем бы мне такое делать? Если только...

Неужели доставляет удовольствие моему мистеру?

— Так тебе понравилось то, что он делал?

Я покачала головой.

— А если бы... это сделал я? — куда тише спросил он, и я непонимающе подняла глаза, продолжая посасывать палец хозяина.

Он хмурился, но не отводил взгляд, что было хорошим знаком, видимо поэтому я осмелела, и, не ожидая подобного от самой себя... кивнула.

Рука хозяина напряглась, будто неосознанно сжимая мой подбородок сильнее, а в чёрных глазах вспыхнуло адское пламя:

— Что бы ты там себе не надумал... этому никогда не бывать!!!

— Так-то лучше... — с наслаждением выдохнул Эйден, погружаясь в купель, доверху наполненную парящей водой.

Услужливая девушка тут же принялась разминать его широкие плечи, и Архонт удовлетворенно прикрыл глаза.

— Я думал, что с появлением в твоём доме того сладкого малыша, вечеринки в средневековой купальне закончатся, — усмехнулся Рэм, прохаживаясь вдоль стены, оценивая «ночных бабочек».

Эйден заметно напрягся, и резко открыв глаза, уставился на брата:

— При чем тут он? Предлагаешь, чтобы этот пацан меня мыл и делал массаж? Может мне его ещё и потрахивать заодно, вместо телочек? Фу, мерзость какая! — отмахнулся Эйден и, потянувшись за своим бокалом, опустошил его в пару глотков.

— Чего ты так разнервничался? Почему бы нет? — пожал плечами Рэми, явно находя забавной реакцию брата. — Он такой миленький и ручки нежные...

— Рэм, в какой момент твоя ориентация пошла по наклонной? — раздраженно бросил Эд. — Как ты мог поцеловать мальца?! Твои эксперименты в сексе зашли слишком далеко?

— О, нет! — засмеялся Рэми. — Мои половые изыскания — цветочки! Бывал я в одном месте... вот там ягодки! Ты недостаточно толерантен, брат мой. Мне стоило взять тебя с собой в тот плавучий бордель. Это нечто!