— Это моя невеста Софья, а это, Сонечка, профессор Курдюмов, заведующий кафедрой биологии.

Глаза старика заблестели, добрая улыбка заиграла в глубоких морщинках вокруг глаз. Он ухватился за Сонины руки и стал трясти их, приговаривая:

— Очень, очень приятно, очень.

— Николай Николаевич, мне пора, я заскочу завтра, — сказал Евгений и потом, повернувшись к присутствующим, поклонился со словами: — Всем, всем, всем всего самого доброго и до встречи.

Их провожали доброжелательные улыбки и взгляды. Едва они оказались в машине, Соня спросила:

— Это что за показательные выступления, может, ты что-нибудь объяснишь?

— А что именно ты бы хотела знать?

— Ну, например, каким образом связан лесничий из села Словинское с кафедрой биологии нашего университета?

— Я читаю здесь лекции по договору, а кафедра для меня проводит некоторые эксперименты.

— Что за эксперименты?

— Ой, Сонечка, это совершенно неинтересно, это очень долго рассказывать, я как-нибудь потом прочитаю тебе лекцию.

Ответ Соню не удовлетворил, но что уж тут поделаешь… Машина остановилась у въезда в ту самую больницу, где работала Лера. Соня и Евгений прошли на больничную территорию.

— Вон там Леркин домик, — сказала Соня, показывая на каморку у проходной, — пойдем посмотрим.

— Пойдем, — согласился Евгений.

Они подошли к каморке. Соня потрогала двери — заперты. Постучала, тишина.

— Нет ее здесь, — проговорил Евгений, — хочешь, зайдем туда?

— Хочу, но как? — пожала плечами Соня.

— Минуточку. — Евгений наклонился, заглянул в замочную скважину. Потом выпрямился, поднял руку, пошарил под застрехой. — Опочки, есть! — проговорил он и достал ключ.

— Здорово, открывай скорей, — обрадовалась Соня.

— Это уголовно наказуемо, — предупредил Евгений.

— Ну и фиг с ним, — махнула рукой Соня.

Евгений открыл дверь. Они вошли в комнату. Чисто и пусто, ничего и никого. Та же нищенская обстановка, на вешалке у стены белый халат. Та же железная кровать, аккуратно застеленная больничным одеялом, рядом стол, списанный из больничной столовой.

Они осмотрели комнату. Соня повернулась к Евгению и сказала:

— Ее здесь не было, все так же, как и было перед нашим отъездом, пошли.

— Пошли, — согласился Евгений, — а что это?

Евгений наклонился и достал из-под кровати небольшую бархатную коробочку размером с ладонь и с серебряными уголками. Он открыл ее, она была пуста, передал Соне.

— Здесь было что-то ювелирное, — предположила Соня.

— Да, и похоже на антиквариат, судя по футляру.

— Думаешь, это старинная вещь?

Евгений снова взял коробочку, повертел в руках, потрогал мягкую внутреннюю вставку, ощутил пальцами под бархатом жесткий каркас из квадратиков и прямоугольников.

— У Леры могли быть старинные украшения? — спросил Евгений.

— Раньше — вполне, у нее были состоятельные родители, но сейчас… — Соня пожала плечами.

Евгений положил коробочку на кровать. Обнял Соню и тихо прошептал:

— А я уже давно не целовал свою любимую женщину.

Он поцеловал ее. У Сони закружилась голова, и снова появилось ощущение счастья, и снова хотелось этому ощущению поверить. Но она отстранилась от Жени и тихо проговорила:

— Пойдем, здесь нам нечего делать.

— Да, пойдем. — Потом снова взял коробочку в руки, открыл ее и стал внимательно рассматривать изнутри, закрыл, погладил бархатную поверхность, потрогал уголочки, положил коробочку на место и добавил: — Показалось. Пойдем.

Он решительно взял Соню за руку и потащил к выходу.

— Что показалось? — спросила Соня, дожидаясь, пока Евгений закроет дверь домика и спрячет ключ на прежнее место.

— Да ничего, — с легкостью ответил Евгений и снова обнял Соню, — ерунда все это. Не бери в голову.

— Послушайте, господин Князев, а не слишком ли вы загадочны? Прямо как «Агент 007», Джеймс Бонд нашелся.

— Да? — Евгений дурашливо поднял брови. — А мне больше нравится Бэтмен.

Соня остановилась, посмотрела ему прямо в глаза и, приняв строгий вид, проговорила:

— Ты что-то скрываешь от меня.

Евгений взял ее за плечи, улыбнулся и ответил:

— Нет. Я тебе обещаю, ты будешь знать обо мне все и вся. — Он сделал паузу, потом добавил: — Даже все самые маленькие родинки в самых интимных местах.

Соня беззвучно засмеялась, вздохнула, махнула рукой и первой пошла по тропинке к главному больничному корпусу.

* * *

Маргарита на огромной реанимационной кровати действительно выглядела как маленькая птичка. Она сидела на подушке, подогнув под себя ноги и уплетая банан. На ней была ее любимая трикотажная пижама с детским рисунком. Выглядела она вполне здоровой. Рядом с кроватью на стуле сидел Сергей.

Увидев Соню и Женю, Рита вскочила и попыталась спрыгнуть с кровати. Но Сергей поймал ее и усадил на место, а она, как маленькая обезьянка, пробежала прямо по кровати и, опустившись на колени у противоположной спинки, протянула руки к Соне и запричитала:

— Сонечка, солнышко, спаси меня. Этот цербер решил меня залечить до смерти.

Соня подбежала к подруге. Она так рада была видеть ее живой и здоровой.

— Ритуся, как ты? — спросила, прослезившись.

— Как, как, — сердито проговорила Рита, — да прекрасно, переполошили половину области. Подумаешь, съела что-то не то, фигня какая. Я бы и так прокашлялась, а теперь весь отпуск насмарку. Слушайте меня внимательно, я здесь больше не останусь, вы как хотите, а я сегодня же уезжаю обратно в деревню.

Евгений, войдя в палату вместе с Соней, степенно поздоровался с Сергеем за руку и встал рядом с ним, наблюдая за Ритой и Соней. Соня села рядом с Ритой на кровати.

— Никуда ты больше не поедешь, а будешь лежать здесь под моим личным конвоем до полного выздоровления, — со всей серьезностью высказался Сергей.

Соня посмотрела на него. Он показался ей более основательным, строгим, чем раньше, он как будто стал старше. Глубокая морщина пролегла через лоб, а в волосах проблеснули серебристые нити. Он вызывал у Сони жалость. Ей совсем не хотелось, особенно сейчас, размышлять над взаимоотношениями Леры, Риты и Сергея. Пусть разберутся сами. Сейчас ее больше волновало здоровье Риты и судьба Леры.

— Мне кажется, — проговорила Соня, — что Сергей прав, ты должна прежде всего думать о своем здоровье.

— О-о-о, — с шумом вздохнул Сергей, — слава богу, что существует на свете мудрая Софья. Софико, я тебя люблю. — Он подошел, поцеловал Соне руку и добавил: — Посиди с ней чуть-чуть, я покурю. Жень, составь мне компанию.