- Она… говорила мне это, - наконец начал он, аккуратно подбирая слова. - Но я даже не думал… 

Я помотал головой, давая понять, что его оправдания ни к чему: 

- В тебе я и не сомневался. Дело в ней. Ее приоритеты ни хрена не поменялись. 

Губы исказила невеселая улыбка. И на что я только надеялся, в самом-то деле? Она жила согласно привитым ей принципам и привычкам годами, а я хотел все изменить за пару-тройку дней. Но ведь для меня самого все поменялось! Быстро и необратимо. Но только не для Агаты. 

- Мне жаль, - сказал Штерн и, поднявшись с кресла, хлопнул меня по плечу, от чего я почувствовал себя еще отвратительнее. 

- Не надо сожалений, - отрезал я. - Лучше отпусти меня во Францию. 

- Окей, - просто сказал Дав. - Если ты считаешь, что так будет лучше. 

Я был в этом совершенно не уверен. Но, благодарно кивнув, вышел, чтобы безотлагательно начать собираться. 

Идея приехать попрощаться с Агатой была весьма идиотской и я это прекрасно понимал. Но ничего не мог поделать с желанием увидеть ее последний раз. 

Не застав Полянскую дома, я решил подождать ее в машине. Не мог заставить себя снова войти в эту гламурную гостиную, от помпезности которой просто тошнило. 

Агата появилась примерно через час моего ожидания. Вышла из такси, на этот раз, что удивительно, без горы очередных покупок и оглянулась, словно кого-то искала. 

И я не выдержал окончательно. Выскочил из салона авто и оказался рядом в считанные секунды. При виде меня в ее глазах мелькнуло нечто ранее незнакомое. Я хотел и одновременно боялся принять этот проблеск за радость от появления моей персоны. Но вскоре ее взгляд снова подернулся коркой льда. 

- Ты что-то хотел? - поинтересовалась Агата и я не стал долго ходить вокруг да около. 

- Да. Хотел попрощаться. 

И впился взглядом в ее лицо в ожидании реакции. 

Растерянность, потом - наносное безразличие. Я мысленно прибавил себе один балл. 

- В каком смысле? - все же удостоила меня Полянская вопросом. 

- Уезжаю в длительную командировку. 

- И зачем мне об этом знать? 

Действительно, зачем? Казалось, между нами все уже было сказано. Только вот упрямую надежду никак не удавалось задушить. И я сделал последнюю попытку: 

- Я подумал… может быть, ты захочешь поехать со мной? 

Она высокомерно вздернула бровь и усмехнулась: 

- А зачем тебе рядом, как ты выразился, дура? 

Я покачал головой, потом издал смешок, полный неверия. Это все, что ее волновало? 

- Ты только это запомнила и вынесла из всего нашего прошлого разговора? Тебе плевать, что я хотел на тебе жениться? Плевать, что влюбился в тебя, как последний идиот? 

Агата выглядела так, будто это признание застало ее врасплох. 

- Этого ты не говорил. 

- Зато говорю теперь. И если для тебя ничего не изменилось и тебе все еще нужен Штерн… то готов повторить еще раз, уж извини, что ты - дура. И будешь еще большей дурой, если сейчас же не сядешь в мою машину и не поедешь со мной в аэропорт. 

- Вот так сразу? 

- Сейчас же, - повторил я. - Решайся. 

- Ты не уедешь так просто! - упрямо заявила Агата. - Не верю. 

- Хочешь проверить? - я приподнял вопросительно брови. - Что ж… тогда прощай, Агата. 

Взяв ее лицо в свои руки, я оставил на пухлых губах последний поцелуй и с огромным усилием отстранился. А мгновением позже сел за руль и поехал в аэропорт, где меня ждал частный самолет. 

Ждал, чтобы унести туда, где не будет этой невыносимой женщины, которая действительно способна была только рушить. 

И мою, и свою жизнь.

Время полетело так быстро, что предстоящие роды уже не казались чем-то далеким. На узи нам с Давидом сообщили, что дети разнополые. 

«Парень настоящий богатырь, а девочка миниатюрная».

Я часто возвращалась мыслями к этим словам врача, повторяла их про себя, смаковала и чувствовала себя счастливой дурочкой. 

Со Штерном у нас установились спокойные отношения. Давид часто приезжал ко мне или мы ужинали вдвоем в кафе и ресторанах. Даже выбрались в кино, хотя я сомневалась, что Штерну нравились такие походы. 

- Ну, все отлично. Дети в порядке, ты тоже. Беременность просто образцовая, тьфу-тьфу. Радуешь ты меня, Пчелкина. 

Светлана Ивановна протянула мне обменную карточку, в которую записала все текущие показатели. Я взяла документы и замялась около двери. 

- Что такое? Вопросы есть какие-то? - посмотрела на меня врач поверх очков. 

- Есть. Один. 

Я почувствовала, как лицо заливает краска. Сомневалась в том, что стоит спрашивать о таком у Светланы Ивановны, но она, похоже, догадалась сама. 

- Если ты про секс… 

- Да! - выпалила я, чтобы не передумать.

- Разрешаю. Но только безо всяких акробатических этюдов. Осторожненько и спокойненько. Понимаю, скучновато, но… 

Она пожала плечами и снова опустила голову, начиная заполнять какие-то формуляры. 

- Светлана Ивановна… а оргазм? 

- А что с ним?

- Можно? 

- А иначе секс тебе зачем? - Врач рассмеялась и махнула на дверь: - Иди, Пчелкина. Все разрешаю, но без фанатизма. 

Я вышла из кабинета, так и продолжая чувствовать, как лицо пылает от смущения. Скучновато! Да я уже взвыть готова была от того, что с Давидом мы только и могли, что целоваться и обниматься. И готова была пообещать вообще лежать бревном и осторожничать, лишь бы только уже можно было позволить себе большее. 

Когда Штерн приехал ко мне вечером, я отступила в сторону, давая ему зайти в квартиру. 

- Ты еще не готова? - спросил он, осматривая мой наряд - халатик, накинутый на голое тело (о чем он пока не знал). 

- Не готова и готовиться не собираюсь. Мы останемся дома. 

Давид пожал плечами и разулся, снял верхнюю одежду и я тут же увлекла его за собой в комнату. Привстала, легко коснулась губами прохладных губ. 

- Сегодня я была у врача. 

- Что-то не так? - мгновенно встревожился Штерн. 

- Наоборот. Все настолько так, что мне, точнее, нам разрешили заниматься сексом. 

Давид чуть отстранился и посмотрел на меня с сомнением. Решил, что я приврала? 

- А ты сама уверена, что можно? 

Но его глаза уже потемнели от желания, и я сама вскипела в ответной реакции.