- Сорок три тысячи двести восемьдесят, - сообщила кассирша, закончив подсчет.

Тимур уложил деньги в пакет.

- Ваша прибыль. Неплохо, да?

- Это не моя прибыль, - поправил Панкратов. - Моего нанимателя.

- Значит, ему повезло. Жалко, что не вам. Но это ваши дела.

Тимур предложил отметить знакомство и удачную сделку, Панкратов отказался. Ему хотелось как можно быстрей избавиться от пакета с чужими деньгами. Тимур не стал настаивать, отвез гостя в аэропорт, помог взять билет с правительственной брони, провел через ВИП-зал на посадку. Обменялись телефонами. Панкратов, поколебавшись, предупредил:

- Не хочется вас огорчать, но ваш киевский бизнес скоро прикроют. Есть у меня такое ощущение.

- Как? - насторожился Тимур.

- Не знаю.

- Кто?

- Есть в Москве серьезные люди, которым вы мешаете.

- Спасибо, что сказали. Будем иметь в виду. Вы кто, Михаил Юрьевич?

Панкратов усмехнулся:

- А этого я и сам пока не понимаю.

Подготовив отчет, он созвонился с Пекарским, который финансировал его поездку в Киев. Хозяин Белоголовки принял его в московском офисе в старом дворянском особняке на Волхонке, отреставрированном турками, в кабинете с антикварной мебелью, велел секретарше принести посетителю кофе и углубился в отчет. Первый раз прочитал быстро, как бы схватывая главное, потом вернулся к началу. Перечитывая, делал какие-то пометки в настольном календаре. Наконец, откинулся в кресле и побарабанил пальцами по подлокотнику.

- Я предполагал, что в Киеве бардак, как и в России. Но не подозревал, что такой… Григорян, Григорян… Что-то я о нем слышал, совсем недавно…

Пекарский взял трубку внутреннего телефона, нажал клавишу на селекторе.

- Григорян - говорит тебе что-нибудь это имя?.. Да, начальник киевского "Спиртсервиса"… Понял, спасибо… Убили Григоряна, - сообщил Панкратову. - Три дня назад. Расстреляли в Дарнице, при выходе из казино. Дарница - это что?

- Район Киева, - объяснил Панкратов.

- Но это не решает наших проблем. Нет Григоряна, будет другой. В Осетии, по-вашему, все схвачено?

- Вплоть до президента.

- Это серьезно. Очень серьезно. Будем думать… Что ж, Михаил Юрьевич, вы прекрасно справились с заданием. Поздравляю. Толковый отчет. То, что надо.

- Кому сдать деньги? - спросил Панкратов.

- Какие деньги?

- Я получил под отчет сто тысяч долларов.

- А! И как вы ими распорядились?

Панкратов поставил на стол пакет с надписью "Спасибо за покупку!"

- Здесь ваши сто тысяч. И чистая прибыль - сорок три тысячи двести восемьдесят долларов.

Пекарский засмеялся.

- А говорили, что из вас не получится коммерсант! Очень даже получился. Сорок три процента от вложенных средств - о такой рентабельности можно только мечтать! С моей стороны было бы благородно отдать прибыль вам. Очень благородно. Но - не могу, извините. Жаба задушит, я все-таки тоже коммерсант. Давайте - пополам, фифти-фифти. Согласны?

- Обычно я получал премию в размере месячного оклада.

- Забудьте о тех временах. Они прошли. И никогда не вернутся. Во всяком случае мы сделаем все, чтобы они не вернулись. Правильно ли я понимаю, что вы готовы с нами сотрудничать?

- Да, - кивнул Панкратов. - Правильно. Этим, собственно, я уже занимаюсь.

Деятельность ассоциации "Русалко", появление которой не привлекло никакого внимания СМИ, очень скоро ощутили на себе все производители алкогольной продукции. С одобрения президента Ельцина, которого очень беспокоили успехи кандидатов от КПРФ на региональных выборах и расширение "красного пояса", постановлением правительства губернаторы были лишены права выпускать собственные региональные акцизные марки, без которых запрещалось продавать водку из других областей. Была введена единая общероссийская марка, рынок выровнялся, налоговые поступления в бюджет увеличились на 0,8 процента, о чем на заседании правительства с удовлетворением доложил министр сельского хозяйства.

Следующая инициатива "Русалко" имела целью прекратить беспошлинные поставки украинского спирта в Северную Осетию. В документе, направленном в правительство и в Госдуму, предлагалось внести коррективы в таможенное законодательство, изменить порядок взимания пошлин с грузов, следующих транзитом через Россию. При пересечении границы владелец груза должен внести всю сумму пошлины на депозит Таможенного комитета и может получить ее обратно, когда груз покинет Россию. В докладной записке подчеркивалось, что таким образом будет пресечена практика уклонения от уплаты пошлин с помощью подставных фирм-однодневок и другие фальсификации.

В правлении "Русалко" не сомневались, что предложение будет одобрено, но оно встретило неожиданное и очень сильное сопротивление. В Госдуме документы безнадежно увязли в подкомитетах, правительство тоже никак не отреагировало. Это было очень странно. Провели зондаж. В проплаченной статье известного экономического обозревателя, посвященной деятельности кабинета министров, упомянулось, как один из примеров, бюрократическое игнорирование инициативы ассоциации "Русалко", предложившей конкретные меры по наведению порядка в таможенной политике. Реакция последовала мгновенно. Сразу в двух газетах разной направленности, официозной "Российской газете" и в оппозиционной "Новой", появились резкие отклики. Суть их была в одном. Российские предприниматели постоянно испытывают недостаток оборотных средств. Если значительную часть средств изъять и заморозить на неопределенное время на депозите Таможенного комитета, это неизбежно приведет к снижению деловой активности. Стало ясно, что инициатива "Русалко", имевшая частную задачу перекрыть кислород осетинским водкозаводчикам, невольно затронула чужие экономические интересы, очень серьезные. Как выяснилось, схему ложного транзита широко использовали импортеры самой разной продукции - от европейских автомобилей и запчастей до южнокорейских компьютеров и китайского ширпотреба. Бороться с ними было бессмысленно. Очень большие деньги - очень сильное лобби. Пришлось искать другой выход.

Документы из Госдумы и Белого дома отозвали, подготовили проект решения, в котором правительство обязало Таможенный комитет принять меры по устранению выявленных злоупотреблений при ввозе в Россию украинского спирта. Одной из мер было признано целесообразным временное, в виде исключения, изменение порядка сбора таможенных платежей с предварительным перечислением пошлины на депозит Таможенного комитета и последующим возвратом после пересечения грузом границ России.

Новый порядок вступил в силу. В "Русалко" вздохнули с облегчением: проблема снята.

Введение нового порядка взимания пошлин не стало для Алихана и Тимура полной неожиданностью, как для других осетинских производителей, ввозивших украинский спирт по отработанной компаньонами схеме. Они помнили предупреждение странного московского гостя, да и раньше у них уже было ощущение, что бесконечно долго так продолжаться не может. Алихан, который во время поездки за оборудованием в Германию и Голландию встречался со многими спиртозаводчиками, выяснил, почему в Европе спирт такой дешевый - всего по двадцать пять центов литр. Оказалось, самая ценная продукция спиртзаводов не спирт, а барда, которая идет на откорм скота. Та самая барда, что была вечной головной болью российских производителей. Хранилась она не больше недели, потом скисала, шла в отходы, для слива нужно было рыть котлованы, выделять под них все больше земли. В Европе барду сушили, прессовали в брикеты и продавали животноводческим комплексам. Прибыль была больше, чем от спирта. Спирт, таким образом, становился как бы побочным продуктом производства, отходом, его не знали, куда девать, и были готовы продавать по бросовым ценам.