Услышав такое, я замерла и опустила взгляд на землю. Да, руки, бедро и лицо у меня уже не болели, благодаря варду Саю. но ссадин на них меньше не стало.

Закрыв глаза, представила, как буду сейчас на потеху всем забираться на коня.

— Не смейте так с ней разговаривать, — шипение Эмбер оказалось неожиданностью. — Нас отец хорошо воспитывал. Учил, что семья — это главное.

Семья, а не потенциальный пусть и богатенький любовник. Можете выпороть меня за такие слова, но моя сестра не пляшет от желания согревать вашу постель.

Злитесь на неё за побег, но она сделала то, что любой бы на её месте. Она вернулась домой, чтобы спасти свою семью.

Я испугано глянула на свою Эм. Она открыто смотрела на Вульфрика, а Сай за спиной вызывающе ухмылялся и поглаживал её растрепавшиеся локоны. Что-то я определенно не понимала.

— Ичто? Спасла? — поинтересовался грубовато Вульфрик.

Сай сделался мгновенно грозным и медленно качнул головой, не сводя с брата пылающих красным пламенем очей.

— Спасла! — уверено ответила Эм.

Прикрыв рот рукой от удивления, я послала ей благодарный взгляд. Сейчас она сидела в седле впереди вард Сая такая гордая и уверенная в себе.

— Я вижу, вы одного поля ягоды: что одна, что вторая, — рыкнул мой вард и потянулся за мной. Вот только не желала я больше иметь с ним дел. Отскочив, развернулась и пошла к телеге.

— Нашла время характер выказывать, — проворчал Вульфрик и, догнав, поднял в седло так ловко, что и пискнуть не успела. — Гордость свою потом продемонстрируешь. Я обязательно на неё посмотрю и оценю.

— Ничего я вам демонстрировать не намерена, — обиженно пробурчала я, — вы для меня никто. И это радует.

— Замолчи, — рявкнул он.

— Не смейте орать, — у меня сорвало крышу. Вся осторожность и благоразумие вылетело в трубу. — Если у вас в штанах стало тесно, я здесь ни при чём. Почему вы выказываете мне свои претензии? Вы мне кто? Жених? Муж? Я не обязана слушаться вас, стелиться под вас и выполнять любое ваше требование. Вы захватчик. Хорошо. Пусть вы метите в князья, но это не означает, что теперь все девки наши при виде вас подолы должны задирать. Я не стану вашей любовницей.

— Аяи не предлагал, — казалось, на лице этого снежного монстра проступило такое неподдельное удивление. — С чего ты взяла, что я желаю видеть тебя своей любовницей? Это смешно даже.

Открыв рот, снова его захлопнула. Женщины, что сидели в повозке, на мгновение забыли о мёртвых, что скрываются в тумане, и внимательно слушали наши разборки, а после заявления северянина на их губах даже пакостные улыбочки появились.

— Вот и замечательно, — процедила я, — в таком случае непонятно, что вы по лесу за мной, рыча, гонялись. Но это мне и неинтересно.

— Знаешь. Томмали, — склонившись, выдохнул мне на ушко вард, — я очень зол на тебя. Безгранично зол. И у меня есть на то причины. Ты сбежала от меня дважды. Обманывала, прикидываясь мужчиной. Водила за нос, как дурочка. Врала, глядя в глаза. Я не привык к такому обращению. Я, вообще, лгунишек не люблю.

Я только фыркнула в ответ и зло зыркнула на местных клуш. Сидят, уши греют, завтра сплетни понесут по округе. Если наступит оно для нас — это «завтра».

— Ине любите себе на здоровье, — проворчала я, — но, может, мы уже поедем. Ночь на дворе, мёртвые вокруг Туман уплотняется. А вы мне претензии выдвигаете.

Будет утро, тогда и выскажите всё, что обо мне думаете, можете даже в письменном виде. Даже лучше, если в письменном, я все равно читать толком не умею.

— Не дерзи, — рыкнул он.

— Не рычите, — выпалила я в ответ.

Мне просто всё надоело. Бояться, плакать, трястись как заяц Мой лимит осторожности на сегодня просто исчерпан. Да пусть хоть выпорет за мой длинный язык, но я устала. И гадать чего ему нужно от меня не хотела. Не нужна как любовница, ну так и замечательно. Даже восхитительно.

Мужчины разомкнули круг, и вы двинулись вперёд. Вульфрик легко управлял лошадью, и, кажется, совсем не прилагал усилия, чтобы заставить животное идти куда нужно. Не то, что я недавно. Позади нас, чуть поскрипывая, катилась гружёная людьми повозка.

И снова мир погрузился в тишину, которая так давила на уши, что хотелось закричать.

Мы ехали вперёд. Дорога, которую я проскакала в считанные минуты на жеребце, сейчас показалась мне бесконечной. Мужчина, что сидел за моей спиной, плотно ко мне прижимался. Его рука бесцеремонно обхватила моё бедро. Словно у него на это право есть.

— Уберите руку, пожалуйста, — негромко холодно попросила я.

— Ине подумаю, — услышала я в ответ.

— Это неприлично, вы портите мне репутацию, — прошипела я.

— Ничего страшного, твоя репутация только моя забота.

— Да, что вам нужно от меня, — взвыла я, — чего вы ко мне прицепились? Чего надо могучему северному варду от деревенской девки.

— Любви, плотских утех и детей, — лениво ответил он, — можно еще, и поесть чего горяченького и сытного.

Всё! Сжав ладони в кулаки, я ощутила острое желание прибить его чем-нибудь тяжёлым.

— Вы издеваетесь, да, — процедила я сквозь зубы.

— Нет, конечно, в отличие от тебя, Томмали, я предельно честен.

Зажмурившись, я сосчитала до пяти, потом до десяти. Внезапно я заметила впереди Кьерна, скачущего на своём сером жеребце. Сразу вспомнилось всё, что он мне говорил об их отношении к женщинам.

— Авы сияющих же цените? — чуть успокоившись спросила я.

— Конечно, — слегка недоумённо ответил вард, и пристально глянул мне в лицо, не понимая, к чему я веду.

— И уважаете, — уточнила я.

— Да, — ещё более сухо ответил мужчина.

— А по закону её можно к чему-либо принуждать, — мило поинтересовалась я.

— Вообще, нет, нельзя. Но твоя беда, малышка Томмали, в том. что закон на этих землях я. Так что, кто мне запретит сделать то, что пожелаю?

— А если я пожалуюсь вашему вардигану? — предприняла я очередную попытку отделаться от притязаний мужчины.

— Мой младший брат тебя, конечно, выслушает, но боюсь, Томмали, что его влияние на меня столь мало, что он мне, разве что, пальчиком погрозить и то, на расстоянии, чтобы я этот пальчик не свернул набок.

— То есть, у вас беззаконие. Захотел, взял девушку, надоела — выкинул, — выпалила я.

— Никаких девушек ещё никто не брал, и уж тем более не выкидывал. Тут речь идёт, вообще, об одной лгунишке иллюзионистке, что водила всех за нос, включая вардов. По-хорошему, выпороть бы тебя хворостиной. Да, жалко красоту такую портить, — его рука поднялась выше и пригладила мои ягодицы. От дикого смущения я вспыхнула.