— Я карту на столе разложу. Смотрите, — сказал министр, делая приглашающий жест. — Спорный участок заштрихован. Первый вариант размежевания нанесен красным цветом, второй — синим. Но, как по мне, оба хороши.

Ник пытливо изучил линии и, осуществляя свой план, предложил:

— Может, вина?

Не дожидаясь ответа, он подхватил бутылку, ловко выдернул пробку и разлил пьянящий напиток по двум довольно большим стаканам, предназначенным для воды или сока. Предыдущие послы маленькую тару явно не уважали.

— Я не пью, — попробовал протестовать Астор.

— Я тоже. Однако по нашим законам гостеприимства полагается выставить угощение. Начальство наверняка потребует отчитаться, все ли я правильно сделал. И что я скажу? У меня только вино было из съедобного, — слукавил парень. — Если вы, конечно, не хотите угоститься лекарством против простуды или снотворным.

— Где поменьше? — риторически спросил министр, подхватил оба стакана, поднял на уровень глаз, посмотрел на просвет, показательно взвесил и, словно случайно, руководствуясь результатом изучения, взял себе порцию, стоявшую раньше ближе к послу.

Хотя Ник мог бы поклясться, что там вина на полсантиметра больше. Но он понимал, с чем связано представление, сам бы, наверное, поступил так же из соображений безопасности. Стараясь скрыть усмешку, он поднял предложенный стакан и сделал большой глоток.

— Ваше здоровье, — запоздало сказал Ник, проглотив, и отсалютовал.

Министр настороженно изучил выражение его лица и тоже пригубил вино. Видимо, прецеденты с добавлением алхимии в угощение были, если не от белавских представителей, то от иных. Однако Никоэль был уверен, что гость не догадается, в чем подвох. Вино как раз самое обычное, ни одна экспертиза не выявит в его составе лишних компонентов, ни один амулет не отреагирует. Показывая пример, парень сделал еще пару глотков, словно в задумчивости глядя на карту. Астор, заметив, что уровень жидкости в стакане уменьшился вдвое, был вынужден из вежливости тоже пригубить угощение. И только тогда состоялся своеобразный допрос.

— Скажите, а лично вам все-таки какой участок нравится? — задал вопрос посол.

— Никакой, меня от них уже тошнит, — буркнул тариманец. — Чери Трант даже приплатить согласен, лишь бы вы хоть какой-то взяли. А я бы и от себя добавил жалованье за пару месяцев.

Ник опешил. Он не ожидал, что дело обстоит настолько плохо. И как теперь делать выбор?

— А где трава гуще? Деревьев больше? Может, какие-то полезные ископаемые или минералы на участках можно добывать? — быстро спросил посол, пока газообразное алхимическое вещество не выветрилось из комнаты или министр не спохватился, что не к месту разговорился и разоткровенничался.

— Ископаемых нет, а траву с деревьями не считали, у нас этого добра хватает. Берите уже хоть что-то, потому что я скоро взвою, — устало сказал фин Астор и сделал большой глоток.

Пока Никоэль обдумывал следующий вопрос, в беседе образовалась небольшая пауза. И в этой тишине особо четко и громко раздалось:

— Мяу!

Посол с подозрением посмотрел на гостя. Вроде тот взвыть обещал, а не замяукать.

— Мяу! — послышалось повторно, но губы министра при этом не дрогнули.

Та-ак, что-то странное происходит. Кажется, визитеров у него несколько больше запланированного.

— Мя-яу, мя-яу, мя-яу! — Вопль стал еще протяжнее и, казалось, раздвоился. Теперь уже Ник понял, что надо искать не одну, а двоих мурчиан. И как они умудрились спрятаться?

— Извините, по-видимому, за мной Рыж увязался, — вынужден был прибегнуть к оправданиям министр. — Только я не понимаю, почему он так раскричался… э-э-э… распелся. Тихо! — попытался повлиять на своего зверя тариманец.

Однако ничего этим не добился, разве что временно замаскировал двоящийся звук. Но что толку, если Кронс так и не подумал замолкнуть, словно и не на начальника тайной канцелярии работает.

— Где эти мурчианы? — нагнулся и попытался заглянуть под кровать Никоэль. — О! Вражина…

— Чем вам мой Рыж не угодил? — возмутился фин Астор.

— Да не Рыж. А наглая зеленая зверюга, которая не дала мне сегодня вовремя уйти с полосы препятствий!

— Вы его узнали? — изумился министр.

— Естественно.

— В уменьшенном виде и где-то в полумраке, куда не достает свет?

— Так они же все отличаются.

— Ну да, ну да, — покивал Астор и залпом допил вино. После чего как-то хитро махнул руками в сторону, где скрывались мурчианы, и тех, истошно мяукающих, прямо по полу потащило к нему.

Никоэль потер глаза. На какой-то миг ему показалось, что от тариманца к котам протянулась фиолетовая нить, сверкающая в воздухе. Та-ак, кажется, он сегодня сильно переутомился и переборщил с алхимией, следующий раз ему и розовые мыши привидеться могут. Будет теперь знать, что зелье для глаз, состав, повышающий словоохотливость, и вино при смешении имеют побочный эффект с нехорошими последствиями. Эх, весь план насмарку! Но он совсем не учел, что и мурчианы захотят зайти в гости прямо при министре. А на них, как выяснилось, тоже словоохотливость нападает. Вон как вопят!

— Карту я вам оставлю для изучения, а сам, пожалуй, пойду, — сказал Астор, прижимая обоих мурчиан в малой форме к груди. Выглядел он при этом каким-то потерянным, взгляд был расфокусирован и метался с предмета на предмет.

Министр сделал шаг вперед и покачнулся, словно пьяный.

Глядя на гостя, Ник забеспокоился, что навредил своими зельями или вином, не ожидал он такого сногсшибательного эффекта. Вроде его алхимический состав и заметить никто не должен, списав все на настроение и глоток вина. Проверено на одном из вредных заказчиков. Но поди ж ты…

— Я вас провожу. — Посол подскочил ближе и ухватил министра за локоть.

— Не надо, сам дойду.

— Вам плохо?

— Мне-то хорошо, мурчианы что-то шалят, — ответил Астор, с трудом ориентируясь в пространстве. Оба кота одновременно пытались поделиться с ним мыслями, посылая картинки, которые быстро чередовались и накладывались друг на друга. Они старались пробиться вновь и вновь и даже принялись шипеть на наглого конкурента, висящего напротив. Голова у министра начала раскалываться, он шел, будто в тумане, продираясь через какие-то препятствия. Смутно тариманец осознавал, что выбрался в коридор, грубо оттолкнув с дороги встревоженного посла и чуть не выломав дверь. Кажется, он не рассчитал сил, и Никоэля снесло от толчка, приправленного магией, чуть ли не к противоположной стене; от грохота деревянной створки, с ускорением распахнувшейся наружу, до сих пор звенело в ушах. Плохо. Кончиком пальца занятой Рыжем руки Астор с трудом нащупал на груди амулет связи и вжал его в кожу. Неудобно, но придется так активировать. Ладно, не впервой.

— Ксантар, — хриплым шепотом позвал он. — Ты мне нужен, немедленно.