Никоэль скинул рубашку, аккуратно повесил ее в шкаф, случайно опустил взгляд вниз, на днище, и замер. С небрежно брошенной кольчугой вроде все в порядке, а вот со шпагой… Что за странные белые круги вокруг эфеса? И опять три! Так дело не пойдет, надо сегодня меньше смотреть по сторонам. Парень резко захлопнул дверцу шкафа и повернулся к нему спиной. Подкрепляя мысли действиями, он плотно задернул шторы, не оставив и щели, потом быстро подпер ручку входной двери креслом, отправил написанный ранее отчет о полосе препятствий — дополнять его пока не стал — и разобрал кровать. Спать, спать, спать… И пусть хоть десяток мурчиан марширует вокруг!

Никоэль не учел только одного: невозможно спать, когда посреди ночи в вестибюле раздается непонятный грохот — любопытство пробуждается первым и начинает настойчиво будить усталый организм. Так что пришлось в кромешной темноте с трудом отдирать себя от матраса, борясь с ноющими мышцами, которым даже в столь поздний час не было покоя, и спешно натягивать штаны. А потом он и про шпагу вспомнил. Угрозы и попытка убийства ему точно не приснились, шуметь мог преступник, у которого сорвалось новое покушение, поэтому Ник был вынужден вооружиться.

Босиком, с растрепанными волосами посол выбрался в коридор, тихо прикрыл за собой дверь и напряг слух и зрение. Ему не хотелось бы наткнуться в таком виде на кого-то из знакомых, лучше вовремя обнаружить людей и понаблюдать тайком из-за угла. Даже спросонья Ник помнил про свой недостаток: белесые глаза, которые могут ужаснуть любого, ведь дополнительное зелье он вчера так и не выпил — фин Астор ушел раньше, чем он рассчитывал.

Когда впереди стало чуть светлее, Ник двинулся еще осторожнее, крадучись. Похоже, внизу, в вестибюле, кто-то из магов создал небольшой осветительный шар, поленившись дойти к выключателю стационарных люстр, или же просто ночные визитеры не хотели привлекать внимание других обитателей посольства. Да и голоса начали звучать все явственней…

— Роэн, больше вы времени для шпионажа не нашли? — со сдержанным возмущением вопросил фин Астор на тариманском.

— Для вечернего променада, а не для шпионажа, — хриплым голосом поправил вампир. — У меня бессонница. Вот, воздухом подышать вышел.

— Да? У четверых ваших подчиненных по странному стечению обстоятельств тоже бессонница? И гулять вы впятером предпочитаете исключительно по стенам и крышам, в обход караула? — со злой иронией поинтересовался тот, кого Никоэль опознал как кори Ксантара — «начальника тюрьмы».

— А что такого? Мы с ребятами любим… любили залезть повыше. Тренировочное паладио в темноте неотличимо от дворцовой площади. Мы компас с собой не брали, — предпочел ни в чем не признаваться Роэн. Хотя его оправданиям не хватало правдоподобности, а голосу — убежденности.

— И полазить любите, и побегать, и поплавать, — ехидным тоном перечислил начальник тайной канцелярии. — Да?

— Уже как-то не уверен. На плавание и такой бег мы точно не рассчитывали, — тихо признался вампир.

Никоэлю пришлось напрячь слух до предела, так как до верхней площадки лестницы, утопающей в полумраке, звук доходил плохо — некоторые слова тариманского языка распознавались с трудом. Парень спрятался в боковой нише, практически зажатый плоскостью стены с одной стороны и простенькой статуей мурчианы на пьедестале — с другой. Опасно, конечно, могут заметить, но в коридоре за углом слышимость вообще никакая, да и глянуть вниз, как отсюда, невозможно. А посмотреть было на что.

Роэн распластался на диванчике, черным пятном выделяясь на фоне светлой обивки. У его ног на полу валялись, похоже, двое подчиненных. По примеру начальства они также были одеты во все темное и совсем не двигались: то ли настолько вымотались, то ли не хотели переключать на себя внимание тариманцев, а потому имитировали беспамятство. Перед мартнаильцами, нависая, стоял кори Ксантар в сером, чуть дальше — фин Астор, сверкая белой рубашкой. Рядом с ним переминались шестеро гвардейцев, которых оказалось легко идентифицировать по одинаковым позам и четкому построению на равном расстоянии друг от друга. Но сильнее всего притягивали взгляд пять испускающих блики в свете магического шара шпаг, несколько кинжалов и аккуратно расправленная толстая кольчуга, слишком тяжелая и заметная для скрытого ношения простым дипломатом. Видимо, что-то из этой кучи временно конфискованного металла случайно выпало из рук переносчиков, вызвав грохот, разбудивший Никоэля. Как бы еще и плитка на полу при этом не треснула… А то с утра придется изображать любопытство и разыгрывать целое представление.

— Роэн, чем вы думали, забираясь на полосу препятствий посреди ночи? — вежливо, в отличие от друга, упрекнул Астор. — В темное время суток туда могут отправляться только хорошо сработавшиеся отряды людей с одинаковым уровнем подготовки, неплохо изучивших все препятствия в дневное время. Вы могли просто попросить! Мы бы устроили вам экскурсию, как Никоэлю Иберникскому. Как мы теперь объясним вашему повелителю гибель двух ваших товарищей?

— Я сам объясню, — глухо сказал мартнаилец. — Я не ожидал, что мы с ними потеряем друг друга из виду. Вы уверены, что они мертвы?

— А на что вы надеялись? — устало вздохнул Астор, которому нынче послы являлись не только днем, но и по ночам, причем, наверное, уже не столько наяву, сколько в непрекращающихся кошмарах. — Вы с начальником охраны и старшим секретарем попали на средний уровень сложности, а двое погибших — в легкую вариацию для взрослых. Однако это им не помогло.

— Там и еще более тяжелая вариация есть?! — искренне ужаснулся Роэн.

— Есть. Но, надеюсь, вы воздержитесь от дальнейших экспериментов с полосой, мы и так еще не установили причину гибели ваших подчиненных. Магам пришлось очень постараться, чтобы вытащить выживших без погружения в иное пространство, — пояснил Астор.

— Один, тот, что был в кольчуге, точно увяз в зыбучем песке, — сообщил Ксантар. — Я сам видел, но не успел ничего сделать: кто-то любопытный и не слишком умный сбил настройки своей магией и сделал возможной реальную гибель. Вы не знаете, кто это такой был?

— Понятия не имею, — нагло заявил вампир и сел, выпрямившись.

Однако выглядел он все равно жалко. Даже издалека Никоэль заметил множество прорех на его одежде. И это еще кровь на темном фоне не выделялась! Интересно, а лекарю-то Роэна показали, прежде чем отчитывать?

— Я отправлю вашему повелителю официальную жалобу, — сообщил министр иностранных дел.

— Ваше право. Хотя я просто гулял.

— Вы гуляли, ваши люди гуляли… только почему-то тайком, раз ни гвардейцы, ни мурчианы никого не почуяли!

— Вы же понимаете, что повелитель согласится с моей версией событий, — спокойно сказал мартнаильский посол. — Стоит ли переводить бумагу?

Начальник тайной канцелярии вопросительно посмотрел на возмущенного Астора, но тот лишь неопределенно пожат плечами. Откуда он знает, стоит или нет. Но хоть выскажется в письме, выпустит пар. Как же его все достали! Уже вторую ночь не дают нормально выспаться. Сначала Ксантар поднял его за час до рассвета, чтобы сообщить о гибели котят, потом мартнаильцы удружили буквально через час после того, как он лег. А ведь на восходе у него назначен поединок мастерства с зелом Эдельлайном! Драконы побери! Ему уже какие-то белые крапинки мерещатся! Да и появившаяся фиолетовая нить, указывающая волю Богини, не радует. Почему она в пятнышках? Странно, очень странно. Но от недосыпа, когда глаза буквально сами закрываются, магические элементы еще и не в таком виде могут привидеться. Эх, почему взор Богини упал именно на него? Неужели ей мало тех боев, в которые пришлось вступить из-за белавских послов? Астор расстроился окончательно. У него нет времени отслеживать противника по нити по всему городу! Обычно Аридан к нему более милостива, сам он последний раз разыскивал выбранного ею человека лет шесть назад.