— Вот и хорошо. Подышишь воздухом на природе — сразу пройдет.

— Мне же отлежаться надо…

Однако посол оказался непреклонен. Ему-то удрать из города надо, а не отлеживаться в комнате. К сожалению, в повальную простуду, одолевшую всех белавцев, Астор вряд ли поверит. А если поверит, тут же пришлет врача, еще и сам в сиделки напросится. На полосу его тогда точно не погонят, но измотают нервы так, что через пару часов он добровольно запросится на тренировочное паладио, предпочтя компанию комаров. Их хотя бы убивать безнаказанно можно.

— Ларион, или мы идем гулять вместе, или ты сегодня по моему поручению идешь в одиночестве наблюдать за тренировкой гвардейцев на паладио и пишешь отчет. Мне от начальства как раз пришло соответствующее поручение, — прибегнул к шантажу Ник. — Так что ты выбираешь?

— А шпионить кто тогда будет? — предусмотрительно поинтересовался секретарь, чтобы не оказалось, что эта миссия так и останется ему.

— Сам схожу, потом, — тяжело вздохнул парень. — Мне надо пройтись, морально подготовиться.

— Сейчас соберусь, минутку, — тут же быстро согласился хитрец.

И куда только гнусавые нотки в голосе подевались! Явно ведь зажимал нос рукой для достижения соответствующего эффекта.

Но Никоэль не стал выяснять отношения. Составит компанию — и хорошо, так безопаснее. Добровольно от него Ларион не отойдет, а двоих вряд ли решат заманить в ловушку, в прошлый раз наемники подождали, пока Астор отвлечется. Хотя да, министр опасный противник, его не всякий захочет задеть, секретарь же выглядит не очень боеспособным. Однако он ведь должен уметь фехтовать, как и всякий аристократ. Слабые дуэлянты при дворе Абернана не задерживаются и выгодные должности не получают. Интересно, а ему самому как послу положено жалованье? На дорогу и обустройство ничего не прислали, жлобы. Надо будет намекнуть Триану, что за работу надлежит платить, а без денег нет и результата. Хотя тут его и кормят, и поят, и… э-э-э… раздевают, — вспомнил он испорченную на полосе одежду.

— Эй! — еще раз стукнул по двери Никоэль. — А лошади у нас при посольстве есть?

— Полная конюшня, — ответил Ларион, распахивая дверь. — От предыдущих послов и их сопровождения остались. Хотите буланую оседлают, хотите — пегую.

— А черная, вороная есть? — неожиданно для себя спросил Никоэль. И с каких пор он полюбил этот цвет?

— Думаю, найдется. Куда мы?

— На загородную прогулку, — ответил Ник, окидывая взглядом худую помятую физиономию секретаря и в то же время идеально отглаженную рубашку со свободно болтающейся поверх жилеткой. Да, на эти кости не всякая собака позарится, а уж тариманцы тем более сочтут зазорным даже пальцем тронуть такой скелет — вдруг развалится? Защитник из него… Но другого, к сожалению, нет и не предвидится. Сам справится! Нельзя же все время прятаться за спину Астора, Ник так себя уважать перестанет. Да и не верит он, что за ними не отправят никого тайком присматривать. Он бы отправил. Так пусть работают, пока он отдыхает от людей… и вампиров.

Выбраться из города оказалось проще, чем полагал Никоэль. Лошадей оседлали без вопросов, народу на улицах — и пеших и конных — было в такое время не очень много, все спешили по своим делам. По секретарю взгляды прохожих скользили не задерживаясь, а вот к послу некоторые присматривались довольно пристально, заставляя напрягаться. Но, к счастью, никто так и не попытался догнать и приблизиться для вызова.

— Зря, наверное, шпагу взял, — проворчал Ник за городской стеной, высматривая вдоль широкой дороги уютную полянку или еще лучше тропку, которая выведет в живописный уголок, приятный для отдыха.

— Аристократ не должен выходить из дома без оружия, — возмутился Ларион. — А вы — тем более! Посол должен выглядеть грозно и представительно. Меня предупредил курьер, что будет много дуэлей, а вы…

— А я не нахожу их необходимыми! — отрезал Ник.

— Но месть за предшественников во имя Белавии!..

— За что? Я не судья, чтобы выносить приговоры.

— Почему вас до сих пор никто не вызвал? — не успокоился Ларион.

— Тебя, между прочим, тоже, — тяжело вздохнул Никоэль, жалея, что вообще рот открыл. Не понимал он этого молодого идеалиста, секретарь начал его раздражать. Накаркает еще! Парня и без того беспокоили последствия удара головой о стену, которые и не думали проходить. И если белые крапинки на периферии зрения ничуть не мешали, он их и не замечал, пока специально не сосредотачивался, то три нити, отходящие от сердца в разные стороны… С магом бы посоветоваться о них, а лучше — с отцом.

Вскоре посол заметил по правую сторону от дороги фиолетовые мелкие соцветия, остановил лошадь и спешился под недоумевающим взглядом секретаря. Ларион явно не относился к любителям пикников и природы.

— У меня тут сбор гербария, слезай, — сказал Ник.

— А мне что делать посреди поля? — возмутился подчиненный. — Мой удел — чернильница и письменный стол.

— Все это как раз есть под боком фина Астора. Хочешь пообщаться с тариманцами? Или все-таки предпочтешь без лишних ушей рассказать мне, что думали предыдущие послы по поводу участков земли?

— Расскажу! — торопливо выкрикнул секретарь. — А… а может, лучше о тариманской моде?

— Зачем мне? Я о ней не знаю и знать ничего не желаю. О границах давай.

— А я о границах ничего не знаю. Послов они не очень интересовали.

— Тысяча драконов! Это же их главная задача!

— Так до нее руки ни у кого не доходили. Все останавливались на первой задаче — произвести хорошее впечатление, — пожал плечами Ларион.

— И когда они собирались начинать?

— Что начинать?

— Хорошее впечатление производить.

— Издеваетесь? С первого же дня!

— Не издеваюсь, а недоумеваю, — спокойно ответил Никоэль. — Впечатление-то послы действительно произвели, только не хорошее, а незабываемое.

— А в чем разница? — нахмурился секретарь, хотя в его исполнении такая гримаса выглядела смешно.

— Разница в том, что в соответствии со сложившимся стереотипом от меня ждут пьянства, опозданий, гордого вскидывания головы и дуэлей в защиту аристократической чести, — откровенно выложил Ник.

— Послы не пили, а слегка выпивали! — возмутился Ларион. — И слегка опаздывали, и…

— Стоп. Я понял, — тяжело вздохнул парень, жалея, что вообще начал разговор. У него была надежда, что отнюдь не задиристый аристократ, почти ровесник, поймет его, но зря. Тяжело находиться на чужбине, не имея рядом ни одного единомышленника. Да у него с фином Астором в итоге отношения лучше, чем со своими соотечественниками!

— Послами назначали очень достойных военных и аристократов, — все равно счел своим долгом пояснить секретарь.