Потому что за этой стеной находился знакомый до боли громадный зал с темными гробами автоклавов и ажурными лестницами, уходящими вверх, в темноту невидимого потолка. А еще по этому залу тут и там были разбросаны останки несчастных, для которых это место в буквальном смысле стало настоящим саркофагом.

Ничего не изменилось здесь, все было, как и раньше. Кучи ржавого железа, когда-то бывшего высокоточным оборудованием Четвертого энергоблока ЧАЭС, огромная фосфоресцирующая лужа, отбрасывающая зеленоватые блики на откинутые крышки пустых автоклавов, и колонии вездесущего красного мха на полу, напоминающие большие пятна подсохшей крови…

Помимо этого зал заполняли горы мусора – бетонные блоки, стальные балки, огромные приборные панели с разбитыми экранами… И мертвецы. Сгнившие до состояния скелетов, а также относительно свежие, со следами острой лучевой болезни на конечностях, подсвеченные тем же нежно-голубым светом, что вот уже много лет лился на «слоновью ногу» через дыру в потолке над ней…

А посреди всего этого хаоса возвышался источник того света – громадное сияющее надгробие, похожее на монумент, воздвигнутый на могиле некогда великого воина… При этом я заметил, как пока еще слабо, но уже вполне заметно блестит синевой клинок моей «Бритвы», которую я на всякий случай достал из ножен вместе со «Сталкером», – в этом зале лучше, чтобы у тебя было в руках хоть какое-то оружие. Чисто на всякий случай. Неужто Монумент реанимировал мой нож? Или это лишь случайный отблеск на полированном клинке, который мне очень хочется считать возрождением свойств моего ножа? Посмотрим. Сейчас не это главное…

Интенсивность неведомого излучения, исходящего от Монумента, была настолько сильной, что окружающие предметы дрожали и расплывались в нем, словно в мареве большого костра. Лишь сам он оставался четким и хорошо различимым. А также очень четко выделялась на его фоне застывшая фигура пулеметчика, упакованного в экзоскелет какой-то неизвестной мне модели. Вроде ничего особенного, экзо и экзо. Но – другой. Несколько более массивный, что ли, и в то же время не кажущийся громоздким, как те, в которых шастают по Зоне добровольные охранники местной Машины желаний.

Вот, значит, как… Предпочитая не рисковать более, фанатики Монумента решили выставить охрану возле своей святыни. В общем-то, верное решение. Чем шариться по многочисленным подземным коридорам, вычисляя сталкеров, пытающихся пробраться к Машине желаний, гораздо проще охранять эту машину в непосредственной близости от нее.

Когда мои глаза попривыкли к свету, я высмотрел возле Монумента еще троих пулеметчиков, как и первый застывших неподалеку от своего объекта поклонения и облаченных в такие же экзоскелеты. По мне так Зона с ней, с их святыней, пусть караулят, если больше заняться нечем. Нам бы мимо пройти, к лестницам, ведущим на другие этажи огромной лаборатории. Но понятное дело – как только мы высунем нос из-за этой стенки, на нас немедленно обрушится свинцовый ливень из четырех пулеметов…

Н-да, неравный бой… Четверо смертельно уставших сталкеров, у которых патронов-то один неполный магазин на всех, против четверых фанатиков Монумента, запакованных в экзоскелеты и вооруженных ручными пулеметами. Одна удачная очередь веером – и всё. Отбегались мы по Зоне, как и те сталкеры, что в разной степени разложения лежали сейчас на полу головами к Машине желаний. Знакомая картина, уже виденная мною ранее и по прошествии времени ничуть не изменившаяся…

Со своего места я видел полуистлевшую человеческую руку, торчавшую из кучи строительного мусора, – видимо, бедолагу накрыло большим куском бетонной плиты, отвалившейся от потолка. Чуть подальше скалился безгубой улыбкой скелет в сталкерской одежде, сжимающий фрагментами пальцев ржавый автомат. Рядом с ним – еще один, со штык-ножом между ребер, рукоять которого мертвец еще при жизни обхватил обеими руками. Интересно, что за желание исполнилось у этого человека, рядом со своей целью воткнувшего нож себе в грудь? Наверно, что-то заветно-сердечное, из серии «или добьюсь, или лучше не жить мне на этом свете». Опасная мечта. Ведь даже для Машины желаний, чтобы не морочиться, гораздо проще исполнить второе, чем любой вариант первого…

Монумент неплохо подсвечивал помещение, поэтому возле ног ближайшего пулеметчика я разглядел большое пятно – судя по ошметкам брони и плоти, разбросанным по его краям, здесь кто-то лег животом на гранату. Еще одно желание у кого-то сбылось. Главное, не вступить в его последствия и не поскользнуться, уж больно подозрительно блестит поверхность пятна. Зона его знает, во что превратилось то, что осталось от несчастного, пожелавшего незнамо чего. То ли в невысыхающую лужу вечно гниющей плоти, то ли в неизвестную аномалию – результат распространенного желания жить вечно и счастливо. А что? Живи себе своей странной жизнью, ни о чем не думай, ибо думать нечем. Подвернется беспечный сталкер – сожрала, не подвернется – лежи себе дальше, купаясь в лучах Монумента, Зеркала Миров, Машины Желаний, или как там его еще называют люди, мечтающие дойти до загадочной цели любой ценой и не задумывающиеся о том, что цена за большие, реальные, сокровенные желания может быть тоже большой. И более чем реальной…

Интересно, а к чему это я опять ударился в философские рассуждения о смысле жизни? Наверно, к тому, что сейчас, вот прямо сейчас я уже не стою на месте, аккуратно выглядывая из-за стены, а несусь со всех ног, перепрыгивая через чужие трупы и подозрительные пятна на полу, к тому самому пулеметчику, который стоит ко мне ближе всех и медленно так поднимает ствол своего ПКМ в мою сторону.

Думаю, на самом деле фанатик Монумента шевелился гораздо быстрее, просто это опять включился у меня в организме режим «мочи или сдохни», когда мое личное время начинает течь немного быстрее реального. Очень хорошая способность в процессе боя… с весьма хреновыми отходняками, накрывающими меня после. Хотя, судя по количеству поднимаемых в мою сторону пулеметов, шансы дожить до отходняков у меня очень невеликие. Типы, фанатично охраняющие свою святыню, не остановятся ни перед чем и, если потребуется, запросто прошьют очередями своего же товарища, загораживающего сектор обстрела, ради того, чтобы чужак не приблизился к Машине желаний.

…Я видел, как палец пулеметчика медленно так, неторопливо выбирает слабину спускового крючка. Хоть ствол ПКМ еще и не поднялся на необходимую высоту, но всяко проще разрезать очередью бегущего к тебе противника одним движением, чем целиться в шуструю мишень.

Кстати, правильное решение. Будь у меня в руках тяжелый пулемет, с учетом веса нелегких доспехов, слегка сковывающих движения, я бы поступил точно так же.

Дульный срез пулемета замигал короткими вспышками. От «монументовца» ко мне по полу потянулась цепочка выбоин. Пули долбили бетон, вышибая из него веера мелкого крошева. В мои уши ворвался пронзительный визг рикошетов, в подобной ситуации не менее опасных, чем выстрел, направленный точно в тебя. Но я уже сместился в сторону, уходя от очереди, распоровшей то место, где я находился за долю секунды до этого, прыгнул, со всей силы оттолкнувшись от пола правой ногой, распластавшись в воздухе, перелетел через лужу-аномалию, формой похожую на многохвостую морскую звезду (кстати, не из сталкеров ли, накрывающих собой свои собственные гранаты, потом появляются на свет знаменитые «гравиконцентраты»? Уж больно форма похожа…) – и со страшной силой врезался в пулеметчика.