Я заснула и проснулась от какого-то странного летнего звука,хотя на дворе конец января. И увидела, что возле непогашенной лампы бьеткрылышками серая ночная бабочка. Откуда она взялась? Впрочем, в квартире тепло,она могла осенью заснуть и от тепла проснуться. Я почти ничего не знаю о жизниночных бабочек. И вдруг мне вспомнился один ничего не значащий эпизод из временранней молодости. Я еще не была замужем, кажется, даже не была еще знакома сЛёней. Мы студенческой компанией гостили у кого-то на даче, и одна девочкабезумно боялась ночных бабочек. Над ней посмеивались, а она то и деловзвизгивала, потому что к большому цветастому абажуру над столом на верандеслеталось множество всякой мошкары... И один парень, Гриша, весьманеравнодушный ко мне, все шептал:

– Лео, а ты у нас храбрая, как Жанна Д’Арк! Не боишьсябабочек! Какая ты красивая, Лео, гораздо красивее этой фанатички Жанны!

Он был славный, влюбленный, и мне ужасно нравилось, что онзовет меня Лео! Никто и никогда больше не называл меня так. И почему-то ячувствовала себя такой счастливой... Впереди вся жизнь, я молода и красива, ястудентка Школы-студии МХАТ, у меня впереди долгая счастливая жизнь в искусствеи очаровательный мальчик зовет меня Лео... И я не боюсь ночных бабочек...

Никогда я не вспоминала тот вечер, Гришка вскоре бросилинститут и куда-то исчез. Да и о чем тут вспоминать? А вот вдруг вспомнилось...

И чего меня так плющит? Нахамила Марику, да фиг бы с ним, ноЛёка на меня зуб наточила, разговаривает еле-еле. И как я не пойму, что онастарая и живет своими представлениями, сто лет назад устаревшими? Это нельзя, иэто нельзя, а это можно, но слегка. А я так не хочу! С какого перепугу я должнавсе это соблюдать? От такой жизни с тоски помереть можно. Странно, раньше я такне думала и не чувствовала. Я ей верила, старалась быть такой, чтобы нравитьсяей. А сейчас мне наплевать! И ведь она всерьез могла бы порвать билеты, и тогдабы все рухнуло... Где-то я то ли читала, то ли слышала, что месть – этотакое блюдо, которое надо подавать холодным... Я его холодным и подам, но такимострым, что... Как малюсенький зеленый перчик, который я однажды пробовала уНатэллы. Лежали себе в мисочке такие хорошенькие зеленые перчики, и сын НатэллыВадим ел их и не морщился. Ну я решила тоже попробовать, мне тогда лет десятьбыло. Я сунула перчик в рот и чуть коньки не отбросила! Ужас! Глаза на лобвылезли, слезы градом, я как собака в жару язык высунула, руками замахала!Никогда не забуду. Моя месть будет такой же! Маленькой, зелененькой,остренькой... И запомнится надолго, я надеюсь. Лёка, наверное, меня проклянет,но потом простит, куда денется. А вдруг не получится... Я два раза попробовала,действует. Без промаха! А в школе вообще все парни, у которых, как выражаетсянаша Матвеевна, «женилка выросла», просто слюнями исходят... Говорят,месть – разрушительное чувство. Фигня все это, очень даже созидательноечувство, стопудово! Как меня эта идея посетила, я сразу другой стала, у меняпоявилась цель, и я иду к ней медленно, но верно! И вот уже есть результат, мненравится смотреть на себя в зеркало, и чем дальше, тем больше. Я согнала лишнийжирок, волосы теперь блестят, как в рекламе, и вообще – девка что надо! Ине может быть никаких сбоев! Не может быть просто потому, что не может быть!Лёку, конечно, жалко, но не могу я жить в сегодняшней жизни по ее старымправилам! Ничего не получится. Надо только вести себя умнее, не прокалыватьсяпо пустякам. На фиг я спустила собак на Марика? На фиг обозвала жидярой? Былабы умнее, назвала бы хоть кретином, хоть болваном, хоть кем, и ничего бы такогоне было. А теперь Лёка вся бледнющая, еле ноги таскает... Когда она вдруг напол свалилась, мне показалось, что она умерла... И так жутко стало, как будто ябежала-бежала, и вдруг обрыв... Один раз в детстве так было. На даче у Геры мыпошли гулять, а я все вперед забегала наперегонки с Водолеем – так псазвали, лохматый такой здоровый пес был... Я неслась за ним, а там овраг... Всамый последний момент Лёка меня за юбку поймала... Только теперь меня уженекому будет поймать...

За день до отъезда позвонила Натэлла:

– Лёка, ты купила плащ?

– Нет, не успела! Поеду в старом, а там куплю, еслипонадобится. Там же весна, тепло, наверное...

– Нет, это в Лос-Анджелесе тепло, а в районе Сан-Францискоклимат похуже, так что теплые вещи возьми обязательно. А я тут случайно увиделачудный плащ, недорогой, модный, и тебе должен очень пойти.

– Да, но я уже не успею...

– Ерунда, я сейчас за тобой заеду, отвезу в магазин, а потомдоставлю домой. А туфли удобные у тебя есть, такие, чтобы много ходить?

– Есть. Все у меня есть. А какого цвета плащ?

– Розового.

– Натик, ты рехнулась?

– Отнюдь! Самые модные в этом году цвета: розовый ибирюзовый. Но плащ очень благородного оттенка и к твоей седине должен пойтиидеально. Кстати, тебе всегда розовый шел.

– Перестань, я уж лет двадцать пять розового не ношу.

– Глупости! Надо хотя бы примерить, я думаю, тебя это оченьосвежит.

Спорить с Натэллой, если ей что-то втемяшится в голову,практически бесполезно. Только время тратить.

– Ладно, заезжай. А ехать далеко?

– Да нет, четверть часа!

Когда я села к ней в машину, она спросила:

– Ты чего такая бледная?

– Да так, давление скачет.

Натэлла тут же начала читать мне лекцию о том, как надовести себя в столь длительном полете.

– Вы через Франкфурт? Жаль, что из Москвы в Сан-Францисконет прямых рейсов. Хотя... Ты когда во Франкфурте сядешь в самолет, примитаблеточку супрастина. Ты от него спишь?

– Когда как.

– А от ново-пассита?

– Да нет... Слушай, долечу как-нибудь!

– Да я понимаю, что долетишь... Кстати, ты помнишь ГришкуДормана?

Я вздрогнула.

– Гришку? Конечно помню, вот два дня назад как развспоминала. А что?

– Я тебе не рассказывала, из головы вылетело, потому чтопотом были долгие гастроли... Я же его встретила два года назад вСан-Франциско!

– Да ну?

– Ей-богу! И как интересно вышло... У меня в Сан-Францискоот тамошней сырости жутко разболелся зуб. Юлик просто был вне себя отвозмущения: «Как? У цивилизованных людей зубы не болят!»

– Почему? – прервала ее я.

– Вот, ты тоже нецивилизованная, раз спрашиваешь. Ацивилизованные регулярно посещают стоматолога. Но от его проповедей зуб толькохуже болел. Пришлось обратиться за помощью, и мне порекомендовали врача. Я дажевнимания не обратила на фамилию. Мало ли Дорманов на свете!