Я кивнул, размеренно дыша.

— Нашел?

— Да. Но не знаю, как их вытащить наружу.

— Надо в том же состоянии вспомнить, какие ощущения у тебя при этом были, — поучительно изрек Сема.

— Я бы вспомнил, но что-то кушать хочется, — печально сказал я. — А так меня все время чувство голода отвлекает.

Семен застонал, закатывая глаза.

— Ну откуда мне такое счастье привалило? Тут, понимаешь, ответственный момент, а мне попался желудок, где все остальное — только придаток к нему.

— Ну почему? — заступился за меня Валерка. — Я вот тоже кушать хочу. Ты, Семен, не забывай! Мы с Владом с самого раннего утра занимаемся физическими нагрузками. А позавтракать нам Орантоэль забыл дать.

— Я тоже еще не завтракал! — сварливо отозвался Сема. — Ну и что?

— Ты — эльф! — отмахнулся Валерка.

— Ну и что, что эльф? — продолжал наседать Семен.

— А то, что я вашего метаболизма не знаю, — воинственно повернулся к нему Валера. — Может, вы, как удавы, один раз в неделю пищу заглотали, а все остальное время перевариваете. Я вон видел, что ты вчера хорошо подхарчился.

На Семена в этот момент стоило посмотреть! Предположения Валеры оказались для него полной неожиданностью. Я закашлялся, стараясь скрыть смех, который неудержимо рвался наружу.

— Так! — зловеще протянул, овладев собой, Семен. — Как удавы, значит? Влад! Перестань ржать! Я тебе покажу удавов! Мало вас Орантоэль гоняет! Ну, этого айранита недоделанного гонять уже бесполезно! А вот тебя, Валера… Я думаю, что Орантоэль уважит мою небольшую просьбу.

— Эй! Не вздумай! — подскочил Валерка, хорошо уже знающий, на что способен Орантоэль. — Все! Я раскаялся! Ляпнул, не подумав. Прости подлеца!

Семен еще некоторое время сверлил подозрительным взглядом невинное лицо Валеры.

— Смотри мне! — наконец сменил гнев на милость он.

— Но кушать-то все равно хочется, — виновато признался Валерка.

— Ладно! Пошли перекусим! Но после еды приступим к самому ответственному!

Неуверенно себя чувствуешь, когда на тебя выжидательно уставятся две пары глаз. Во-во! Эти пары принадлежат моим друзьям. Они сидели рядком и таращились на меня.

— Ну? — не выдержал Семен. — За чем остановка?

— Эх! — мечтательно проговорил я. — Сейчас бы вздремнуть!

Валерка хрюкнул, подавившись смехом, но тут же придал лицу очень строгое выражение, с осуждением взглянув на меня.

— Да ты!.. Да я тебя!.. Да что б тебя!.. — Возмущению Семена не было предела. — О демиург! Ну, зачем ты дал крылья этому олуху? Нет, чтобы кому-нибудь трудолюбивому и покладистому! Я тут мучаюсь! Я о нем забочусь! А он? Он, видите ли, вздремнуть мечтает! Вот брошу я все это! Сам выпутывайся!

Семен вскочил на ноги и решительно зашагал в сторону.

— Эй! — крикнул я ему вслед. — А кто меня изучать будет?

Семен шагал уже не так решительно.

— Кто будет у эльфов единственным экспертом по айранитам? — подкинул дровишек Валерка.

Сема остановился.

— И вообще! Я же высказал только пожелание, а не лег спать, — заявил я.

Семен повернулся и с подозрением рассматривал меня.

— У тебя, Влад, слова редко расходятся с делами, — наконец выдал он.

— Это, конечно, мне льстит, — благосклонно кивнул я. — Но мы тут собрались несколько по иному поводу, чем моя дремота.

Я снова вогнал себя в транс и попытался вспомнить свои ощущения, которые испытывал в тот момент, когда мы так удачно сыпались со скалы. Уход почвы из-под ног, смещение разочарованной толпы бабуров перед нами вверх, чувство обреченности и бессилия что-либо сделать… Лопатки резануло судорогой…

В следующий момент я получил сильнейший толчок в спину, который швырнул меня на ребят. Они не успели увернуться. Вот так, бесформенным комом, мы с треском вломились в кусты дикой малины, оглашая воздух словесными конструкциями, которые, в общем-то, не соответствовали торжественности момента.

— Не дай им спрятаться! — приказал Семен, барахтаясь где-то под моим правым крылом.

— Держу… — проскрежетал я, тоже пытаясь подняться.

— Сойди с меня, медведь! — пропыхтел подо мной Валерка.

— К твоему счастью, я не медведь, — огрызнулся я, осторожно выпрямляясь. — А то бы в жизни не сошел! И первым делом наступил бы тебе на ухо!

Крылья, оттягивая спину, неуклюже распластались по сторонам. Опять рубашку порвал! Вот ведь невезуха!

— А теперь попробуй собрать их в… — Предложил Сема, с интересом осматривая меня.

— …в пучок, — продолжил Валерка, морщась и потирая ладонью грудь.

Я кивнул и, закрыв глаза, сосредоточился на мышцах крыльев. Неожиданно наступило облегчение.

— Я сказал собрать, а не убрать! — сердито прокомментировал Семен.

— Это ты мне сказал, а не им, — огрызнулся я, выбираясь из зарослей малинника. — Ну вот! Где я теперь новую рубашку возьму? Я их всего две из дому захватил. И обе порваны теперь.

— Это потому, что ты действовал не по инструкции, — сообщил Валерка, следуя за мной по пятам.

— Какой инструкции? — оторопел я, разворачиваясь к нему.

— Тебе что Семен сказал? Вспомни ощущения, а не выращивай крылья! Потом, после того как вспомнишь, надо было снять рубашку и тогда уже выращивать. А ты что сделал? Я прав, Сема?

Я посмотрел на Семена. Он, прикрыв глаза, стоял перед поломанными кустами. Они буквально на глазах выпрямлялись и затягивали поломы на стеблях. Ну, все ясно! Эльфийская натура взяла верх. Забота о природе. Он затягивал следы нашего кувыркания в кустах.

Сема выбрался снова на поляну.

— Интересно, — пробормотал он, по новой устраиваясь под деревом. — Нет, нет, Влад! Ты сдвинься в сторону. Я не хочу улетать в кусты каждый раз, когда ты будешь преобразовываться.

— Я тоже не хочу! — заявил Валерка, пристраиваясь рядом с Семеном.

— И это называются — друзья! — с горечью сказал я. — Мне что теперь, одному летать?

— Вообще-то и тебе летать необязательно, — хмыкнул Семен. — А ну давай еще раз! Только стоя.

— Эй, а как быть с рубашкой?

— Она же все равно рваная, — привел веский довод Сема. — Давай, давай! Так и быть, уговорю я Партнориэля пошить тебе несколько новых рубах. Он теперь, как маньяк, сидит за швейной машинкой. Ему все равно, что шить, лишь бы шить.

Я кивнул, с опаской оглянулся, не стоит ли за спиной какое-нибудь подлое дерево, и снова сосредоточился на себе. Спина как будто выстрелила. Меня качнуло вперед-назад. И крылья опять распластались на траве.