О таком состоянии дел он не догадывался, считал, я всё же занимаю высокий статус фактически, а не мысленно.

— Обмануть можно только раз, — усмехнулся я. — Дальше тебе не будут верить. Да, моя информация из предыдущих интервью местами была скользкой, но скажи мне, я обманывал?

— Я бы сказал, ты очень-очень сильно недоговаривал, — усмехнулся ведущий.

— Так это в норме вещей. Не на кондитерскую фабрику работаю, у моих патронов куча секретов, которые не стоит знать простой общественности. Но так, чтобы врать — не врал.

— Возможно, — согласился он. — Говорите только правду, ничего кроме правды, но боже упаси вас говорить ВСЮ правду!

— Уинстон Черчилль, — подтвердил я, что знаю это высказывание. Это, кстати, установочная фраза в обучении в корпусе. — Конечно, я МОГУ обмануть. Если посчитаю это целесообразным и выгодным. Потому смотрите сами, верить мне или нет, но я всё равно буду говорить то, что должен, ради чего сюда и прилетел под прицелами зенитных пушек мятежников.

— Ах да, сеньор Адальберто Торрес от лица комитета спасения Венеры в данный момент находится во дворце, участвует в проводимых там переговорах, — пояснил собеседник.

— Да. Я заложник мятежников, пока он — наш. Эдакий джентльменский обмен заложниками. Мы не собираемся причинять сеньору зло, потому и я спокоен за свою жизнь и жизни охраны, и, надеюсь, всё так и останется. — Тяжело вздохнул. Словоблудие хорошо, но информации о результатах операций пока не было, и дальше тянуть время глупо. — Но давайте всё же перейду к сути сообщения?

— Все внимание, Хуан! — подался вперёд Веспасиан.

— Итак, я никуда не тороплюсь — дипломаты обычно разговаривают долго, а потому начну издалека. С момента, наверное, для многих главного, а именно с вопроса ПОЧЕМУ происходит то, что происходит.

— Обычно вопросом «почему» занимаются историки после случившегося, когда всё заканчивается, — парировал Флавий. — Военные и политики оперируют вопросом «что делать дальше прямо сейчас».

— Да, и это правильно. Но дело в том, что не поняв «почему» наши оппоненты в борьбе за власть не поймут и «что делать». И сделают в ответ только хуже для себя, а нам, как бы ни казалось со стороны, не хочется критично ослаблять венерианские семьи, чтобы не получить дисбаланс с новым мятежом в будущем. Считаю, что анализ причин — главное в любом происшествии. Без прошлого нет будущего.

— Итак…? — Нетерпение в голосе ведущего. Намёк, что долгая экспозиция вредна.

— Итак, примерно года два-три назад, — начал я, — некие сеньоры, имеющие в стране власть, решились на практическую реализацию своих планов по организации государственного переворота. Планы были долгосрочными, осуществлялись постепенно и неторопливо, ибо если такое делать резко, это станет слишком сильно видно, и тебя… Поставят на место.

Сделать паузу, внимательно посмотреть в основную камеру.

— Я уже рассказывал в этой студии о проекте «Гвадалахара», который вовсе не «Гвадалахара», но при этом является совершенно реальным планом свержения местной монархии. Когда-то для этого были одни причины, сейчас они другие, но и тогда, и сейчас общий момент — свержение Веласкесов.

— Монархия в наши дни — атавизм, прыжок в прошлое, — заметил Флавий.

— Не могу не согласиться — улыбнулся я. — Но этот вопрос должен решать народ Венеры. ВЕСЬ народ, а не ты, я или кучка обдолбанных от вседозволенности аристо. Которым этот народ как ламе пятая лапа, и народ, между нами, своё положение прекрасно понимает.

— За что тебя уважаю — так это за то, что называешь вещи своими именами, не прячась за формулировки, — похвалил(?) Флавий и весело усмехнулся. — И не возразишь ведь!

— Ага. Итак, согласно плану, в стране началось параллельно много процессов. Например, массовое поступление некоторых аристо в военные училища, дабы через эн лет иметь в войсках большую прослойку людей, связанных с заговором, готовых развернуть против Веласкесов подконтрольные войска. Были и экономические вложения, и переманивание части элит, но главное для меня, ибо я занимался этой проблемой, были сделаны закладки в среду националистов. Как наших, латинских, так и в Обратную Сторону. Тамошних наци прикармливают те же люди, что и в Альфе местных, Веспасиан. Это два кармана одного пиджака.

Кивок — ведущий молчал, хотя я ждал комментария, что, дескать, это версия, не доказано. Значит, слишком очевидно, чтоб спорить.

— Конкретно здесь, в Альфе, была проведена огромная работа с футбольными фанатами, — продолжал я. — Потому что они, как правило, самые несдержанные брутальные и агрессивные. Среди них выделялись сочувствующие националистам, приближались, обрабатывались, а среди избранных из избранных было создано боевое крыло, где их обучали таким вещам, как действия в толпе против силовиков, террористические силовые акции, организация массовых беспорядков и прочее.

— Ты точно знаешь, что они существовали? — напрягся ведущий. Ну да, он же нейтрал, нельзя ему как мне словами бросаться… В смысле чтоб бросались словами на его передаче.

— У меня на руках были их списки. Которые я передал соответствующим людям для зачистки, — усмехнулся я. — Да, это правда, существовали.

— Ладно, хорошо. — Сдался Флавий и пошёл дальше. — И как это касается сегодняшних событий?

— Не спеши, дойду, — закивал я. — Понимаешь, проблема в том, что у заговорщиков на тот момент оказались прикормлены силовые структуры в столице. А также свои люди в Сенате, сенатских комиссиях и в судах. Это паутина, сеть, работающая через неформальное общение. Самое интересное, что у королевы и Веласкесов тоже есть своя сеть неформального общения из верных людей, и этих верных немало, но противодействовать сети заговорщиков было практически невозможно, ибо их сети почти не пересекались, существовали в разных плоскостях. А действовать силовыми методами против такого — это всё равно, что запустить слона в посудную лавку. Перевожу: королева и её команда ничего не могли сделать официально! Вообще ничего! Все понимали, что происходит, все всё видели, но привлечь сеньоров без сверхтяжёлой артиллерии даже на низовом уровне было проблематично. Ведь это власть! Она вынуждена работать исключительно в рамках законного поля! Тогда как те, кто ей противостоит, могут позволить себе куда больше.

— И в этот момент появляется «Цитадель» — предвосхитил следующую мысль Флавий, видно я увлёкся словоблудием.

— Да. Это проект создания ОПГ в пику уже созданному ОПГ под контролем потенциальных мятежников. Попытка работать на их поле, играть по их правилам. Помнишь, с чего всё началось? Денис Кисляков, спортсмен, представлявший Венеру на международных соревнованиях. Убитый шестью представителями боевого крыла организации сеньоров. Королева честно пыталась посадить этих выродков, используя только законные механизмы. Но ей рассмеялись в лицо, картинно развалив дело и выпустив уродов из кутузки под махание баннеров таких же выродков, устраивавших демонстрации у здания суда. Это плевок в лицо, такое не спускается, и мы ударили, ровно как и они, опираясь на точно такие же методы. Отзеркалили сеньоров, так сказать.

— Повесив их протеже на козырьке осудившего их суда. — Флавий образованный, всё-всё на планете держит под контролем и всё помнит — приятно общаться с настоящими политологами, а не клоунами-конъюнктурщиками.

— Да. Потому, что весь смысл создания «Цитадели» это работа ПО ПРАВИЛАМ ОППОНЕНТОВ. Я специально выделил эти слова, сеньоры мятежники, кто нас слушает, а слушаете нас вы все. Кроме Адальберто Торреса, конечно. Прошу запомнить их! Они — ключевые в моём сегодняшнем для вас послании, чтобы потом не говорили, что не знали, не догадывались и такое не просчитывается. — Кажется, я почувствовал, как подрагивают руки. А глаза горят. Вхожу в раж, супер! Я в таком состоянии особенно убедителен.

— Мы начали действовать ровно так, как действуют они, — продолжил я. — Те же методы. Такое же прикрытие «сверху». Та же безнаказанность и зеркальная жестокость. Они избивают наш потенциальный кадровый резерв? Мы избиваем их. Они ломают нашим руки-ноги? Мы ломаем руки-ноги их меченым, кто в списках обученных действиям при беспорядках ультрас. На самом деле это была игра, щелчок по носу, чтоб образумить, заставить задуматься о поведении и сдать назад, сев с королевой за стол переговоров; ни я, ни кто другой не считали, что таким образом можно победить. Но к нашей неожиданности сеньоры посчитали, что проигрывают партию и вместо торможения лишь ускорили события. Факт есть факт, те, кому мы противостояли, почему-то подумали, что всё серьёзно настолько, что пора менять правила, выводя конфликт на новый уровень, на котором мы противостояние с ними не потянем.

— Если кабальеро если не могут выиграть по правилам, даже собственным —