— Не представляю, у кого они остановились.

— Придется с ними встретиться. Но сейчас их нет в городе, верно? Значит, сейчас им ничто не угрожает.

Я кивнула, решив, что Страйкер прав.

— Мы позавтракаем с ними и скажем, чтобы они уезжали. Придумаем какой-нибудь предлог.

У меня по-прежнему не было подсказки, но, по крайней мере, появился план: сделать все, что в наших силах, чтобы моим родителям не грозила опасность.

Дело в том, что я действительно их люблю. Несмотря на все их странности, я люблю их из-за нашего прошлого и потому, что в основе своей они очень хорошие. Ну, еще и потому, что родителей надо любить. Когда мы с ними встретимся завтра, я скажу им это. И хотя мама с необыкновенной легкостью выводит меня из терпения, я обниму ее и скажу, что люблю ее всей душой и сердцем.

— Согласен, — сказал Страйкер.

— Но завтра мы должны быть особенно осторожны, — добавила я. — Я не хочу подвергать родителей опасности только из-за того, что решила напоследок с ними поговорить.

— Мы приедем туда пораньше и хорошенько осмотрим место встречи, — обещал Страйкер. — И позаботимся о том, чтобы не привести за собой хвост. — Он улегся на постель рядом со мной и взял меня за руку. — Обещаю, что твоим родителям ничто не будет угрожать, Мел.

Я вяло кивнула. На меня внезапно навалилась ужасная усталость, уж очень долгим и трудным получился этот день. Меня преследует безумец. Из-за меня погиб Тодд. Мои родители в опасности.

И не надо забывать о ядовитой гадости, которая ждет своего часа в моем теле.

— Вся эта история — полное дерьмо, — прошептала я.

— Я знаю, — сказал Страйкер и обнял меня за плечи.

Я прижалась к нему, благодарная за поддержку.

— Мы не сдаемся, Мел. Это еще не конец.

— Скоро все кончится, — сказала я. — Так или иначе.

Признаться, я получала какое-то извращенное удовольствие от пребывания в мрачном состоянии. Я устала, чертовски устала. Неизвестно, была ли это обычная усталость или начал действовать яд, но мне требовалась передышка, и если я не имела возможности отдохнуть по полной программе, то хотя бы жаловаться могла сколько душе угодно.

— У меня такое ощущение, что на нас мчится поезд. То есть на меня. И я не могу от него убежать. Да и кто смог бы?

— Нет, ты можешь, — возразил Страйкер и пальцем приподнял мой подбородок. Взгляд у него был таким ласковым и нежным, что я хотела бы потеряться в его глазах. — Если у кого-то есть силы сражаться, то это у тебя. Впрочем, и у меня тоже. Мы победим. Мы покажем этому мерзавцу, что он выбрал совсем не тех людей для своих грязных игр.

Я слабо улыбнулась, но говорить была не в состоянии. Тогда я просто кивнула и постаралась выглядеть уверенно. Иными словами, попыталась стать женщиной, которую видел во мне Страйкер.

— Возможно, это поезд, — продолжал он, — но почему он должен нас задавить? Что помешает нам вскочить на подножку и доехать до самого конца? Поймать негодяя и покончить с кошмаром?

На сей раз я даже не пыталась улыбаться. Я была слишком занята, снова и снова прокручивая в голове то, что он сказал. Поезд — так я назвала угрозу. И сначала у меня в мозгу ничего не щелкнуло, пока Страйкер не повторил мои слова. Это поезд. Точнее, железнодорожная станция.

Мой пульс резко ускорился, кровь закипела в жилах. Я была права. Я знала, что права.

Черт побери, я должна быть права.

— Пойдем, — сказала я, взяв Страйкера за руку. — Нам нужно торопиться.

Поезда. Вот ответ. Так должно быть. Мы смотрели на него, но умудрялись ничего не замечать.

Сопровождаемая любопытным взглядом Страйкера, я вскочила с постели и уселась возле компьютера. Мы все еще находились в сети, поэтому я почти сразу нашла то, что искала. Мне нужно было лишь набрать в Google ЦТЖД, и я тут же получила подтверждение своей догадке.

— Центральная Тихоокеанская железная дорога, — прочел из-за моего плеча Страйкер. — Ну и что?

— Железная дорога, — повторила я. — Центральная. Гранд-сентрал[22]. — Я с надеждой посмотрела на него, но он ничего не понимал. — Ну же, Страйкер. Подсказка указывает на Гранд-сентрал. А пятнадцать — это номер шкафчика в камере хранения.

— Сомневаюсь, — проговорил Страйкер задумчиво, совершенно испортив мое торжество. — Они наверняка закрыли камеры хранения после одиннадцатого сентября.

— Но я их там видела. Я совершенно уверена. И даже если там нет автоматических камер хранения, то должно быть место, где принимают багаж, как на железнодорожных станциях в Европе.

— А может быть, речь идет о номере поезда или платформы или о множестве других вещей.

Пришлось признать, что он прав. Честно говоря, теперь, когда я вслух изложила свою новую теорию, она уже не казалась мне убедительной. Но другой у меня не было, и я не собиралась так легко от нее отказываться. В любом случае я решила поехать на Гранд-сентрал.

Мы моментально оделись. Я подхватила сумочку, а Страйкер — компьютер, на всякий случай, и мы выскочили в коридор. Как только мы оказались возле лифта, его двери распахнулись. Я автоматически проверила каждое лицо, чтобы не пропустить Линкса.

В следующий раз двери лифта открылись на первом этаже. Страйкер схватил меня за локоть, оттянул в сторону и позволил всем остальным выйти из лифта. Затем он вышел сам и огляделся, закрывая меня своим телом. Я вдруг поняла, как чувствуют себя знаменитости и крупные политики. Их всегда кто-то преследует, а вокруг теснятся телохранители. В моей жизни был короткий период, когда я воображала, будто я Бритни Спирс. Я не пою, так что эта возможность полностью исключается (впрочем, кое-кто может возразить, что Бритни тоже не умеет петь). Но в данный момент я была рада, что у меня нет таланта. Если так живут знаменитости, то мне это не по нраву.

Лифты «Плазы» выходят в главный вестибюль, образуя линию, перпендикулярную конторке портье. Мы вышли из лифта, и я повернула налево.

Он был здесь! Прямо перед нами. Стоял у конторки и говорил с портье. Я не видела его лица, но узнала голос. Голос, который угрожал мне возле дома Тодда. Голос, который в этот момент спрашивал, в каком номере я остановилась.

— Мелани Линн Прескотт, — говорил он. — Она меня ждет.

— Сожалею, сэр. Я проверил. Она у нас не останавливалась.

— А как насчет Мэтью Страйкера? Страйкер обхватил меня за плечо и оттащил

меня в сторону, убирая из поля зрения Линкса. Мы спрятались за витриной ювелирного магазинчика, на которой мерцали бриллианты, словно маяки в мире богатых и знаменитых.