Я повернулась на бок и свернулась калачиком, улыбаясь и думая о том, что было на Дне обещаний и немного после. Стоило вспомнить, как по телу прокатилась обжигающая, как дыхание жениха, волна. Прикрыв глаза, я вновь увидела его, почти обнаженного – лишь в легких, почти прозрачных брюках. Даже отец и брат мне в таком виде никогда не показывались! Один раз мы с Лией прокрались на берег, чтобы из-за деревьев посмотреть на мальчишек, которые купались в реке, но нам было так стыдно, что мы, хихикая, как безумные, и рассмотреть-то толком ничего не успели, кроме голых спин.

Меня заворожила даже не красота Деметрия – а он на самом деле был красив – а сила и властность мужского тела. Они манили к себе, как озеро Богини во сне минувшей ночью. Пробуждали такие желания, что лицо и сейчас заливал румянец. Не знаю, должна ли была позволять ему то, что он сделал со мной вчера. Наверное, нет. То, что мы принесли обеты Богине-матери, слабое утешение. Но вся благопристойность улетучилась, когда мужчина усадил меня сверху на себя.

Конечно, я знала свое тело – что где находится и для чего. Касаемо того, где надо погладить, чтобы было приятно, меня просветила Ульпина, сестра, когда мы еще носили короткие детские платьица. Пока нянька причесывала меня, она тихо сидела на стуле, болтая ногами в башмачках с розовыми лентами, до сих пор отчетливо помню это – мать отобрала их у меня и отдала сестре, когда та захотела.

Но стоило няньке выйти по какой-то надобности из детской, Ульпина спрыгнула со стула, задрала платьице и начала бесстыдно, как это умеют лишь дети, трогать себя пальчиком между ножек. А потом потребовала, чтобы я повторила это. К счастью, нянька вовремя вернулась. Виноватой объявили, конечно же, меня. Но слуги с тех пор перешептывались о том, что Ульпина вырастет испорченной девчонкой. К сожалению, они оказались правы.

Поэтому я хоть немного, но все же знала об удовольствии, что могут приносить ласки определенных мест. Но когда Деметрий усадил сверху, мое самое сокровенное место пронзило сладкой молнией, что разошлась по телу волнами такого желания, какое мне еще испытывать не приходилось.

Это было таким удовольствием, что я не сразу заметила его руки на моих бедрах, а когда осознала это, тело уже двигалось само, будто знало, что делать. Обхватив Деметрия за шею, я наслаждалась непривычными ощущениями, а также его тяжелым дыханием сквозь стиснутые зубы, встречными движениями жестких мужских бедер и горячими ладонями, которые чувствовала сквозь платье.

Буря, нарастающая внутри, скрутила меня огненным смерчем, завладев телом и заставив забиться в судорогах наслаждения. Стон жениха я слышала словно сквозь толщу воды, и даже не сопротивлялась, когда он уложил меня на спину и прижался так тесно, что к удовольствию добавилась боль. Несмотря на нее, я хотела еще сильнее вжаться в него, жаждала чего-то, чему не знала названия, но требовала этого от Деметрия, по-женски, будучи в своем праве – потому что мне было мало того, что только что произошло.

Он тяжело дышал и практически рычал, глядя в мои глаза, но ничего не сделал. Не дал зверю внутри взять вверх. Мужчина смог остановиться, и это было даже сильнее и важнее ощущения его опьяняющего желания. Потому что значило несоразмеримо больше – как доверие, которое не предали, не растоптали. Он сдержался, хотя видит Богиня, в тот момент я не стала бы его останавливать!

Поэтому жар, что пылал внизу живота, переместился выше, в сердце, породив дрожь, наполнив сердце нежностью и желанием доставить Деметрию удовольствие. Я с радостью, не стесняясь, ласкала жениха, и его взгляд, затуманенный желанием, стоны, рваное дыхание показали мне, что он наслаждается каждой секундой.

Мощный, сильный, властный и опасный Покоритель миров отдавался мне, раскрываясь, и не только телом. И было в этом что-то настолько запредельно сближающее, опьяняющее и потрясающее до глубины души, что по моей щеке скатилась слезинка. Он не заметил ее, взорвавшись со стоном. А я впервые подумала, что смогу полюбить этого мужчину.

Воспоминания взбудоражили меня так сильно, что внутри вновь начал полыхать жар желания. Заливаясь краской и затаив дыхание, я позволила руке скользнуть между бедер и погладила влажные трусики. Эти прикосновения сорвали с губ стон. Пальцы нырнули туда, где было мокро и горячо. И так приятно! Закусив губу, я ласкала себя, воскрешая в памяти вчерашние ощущения. Обнаженный торс Деметрия, его тело подо мной, стоны сквозь зубы, руки, губы…

Распахнувшаяся дверь комнаты, где я переодевалась. Полный восхищения и трепета взгляд серых глаз. Мужское неприкрытое молчаливое признание – о том, в чем он не признался еще даже самому себе. Гаян…

Наслаждение скрутило меня, заставив всхлипнуть. Изогнувшись, я отдалась ему, не сдерживая крик – под взглядом сероглазого.

– Риэра! – голос Лии. Руки трясут меня как грушу, чтобы попадали созревшие плоды. – Да что же это! Она без сознания!

– Что? – я с трудом открыла глаза. – Что случилось?

– Ты так кричала! – Лия села рядом. – Кошмар приснился?

До меня дошло, что произошло. Краска залила потерявшую всякий стыд принцессу. Эти ласки… Мой крик слышали в коридоре! И самое ужасное – сероглазый! Как он проник в мои фантазии? Как всегда, влезая, куда не просят, без спроса и разрешения!

– Принцесса, как вы? – а вот и он, встревоженно вглядывается в мое лицо. – Хорошо себя чувствуете?

Сегодня я уже слишком хорошо себя прочувствовала! Хватит!

– Уходи! – не в силах смотреть на воплощение моего стыда, я швырнула в него подушкой. – Вон из моей комнаты!

Гаян попятился, похоже, ничего не понимая.

– Пошел прочь из моей спальни, бесстыжий! – следом за подушкой полетела кружка. – Вон из моей жизни! Вон!!!

Из моих мыслей, моих фантазий, из… из… Отовсюду!!!

Закрыв за ним дверь и вернув кружку на место, Лия села на кровать. Тяжело дыша и дрожа, я подняла на нее взгляд. В глазах девушки прыгали смешинки. Моя мудрая Лия, она все поняла!

– Похоже, это был не кошмар, а кое-что другое! – со смешком констатировала моя единственная подруга. – Более приятное!

– Прекрати! – я закрыла полыхающее от стыда лицо руками и подтянула колени к груди.

– Не переживай, они ничего не поняли. – Сжалилась Лия. – Мужики такие тугодумы! Решили, наверное, что тебе сон приснился нехороший! Принцесса ведь у нас впечатлительная особа, чувствительная!

Последнее слово она произнесла с таким придыханием, что я запустила подушкой и в нее.

– Эй, за что? – возмутилась девушка, увернувшись. – За проницательность? Но то, что тебе по нраву Гаян, легко догадаться!

– Правда?.. – я в ужасе уставилась на служанку.

– Да, но для этого нужно знать принцессу так хорошо, как знаю я!

– Замолчи! – во мне полыхнула ярость и страх. – Уйми свой язык хоть раз в жизни!

– Риэра? – Лия побледнела.

– Ты хоть на секунду представь, что с Гаяном сделает Деметрий, если у него хоть малейшее подозрение проскользнет обо всем этом?!