– Я так и не научился нырять, но не жалуюсь. Однажды старший брат усадил меня рядом с собой и объяснил, что у него тоже не всегда все получалось. Очень рано он решил, что будет заниматься только тем, в чем твердо уверен, и не позволит уговорить его делать что-то еще, пока он сам не убедится, что полностью готов. После этого я тоже стал говорить себе: «К этому я еще не готов. Раз такой здоровенный силач, как мой чудесный братец, позволяет себе отступать, то и мне не грех. Иногда я говорил: «Я еще не готов», а иногда: «Я готов».

– Я готова, – раздался тихий голос.

– Если вы уверены, давайте делать это вместе. Ну, раз, два, три…

Возвращаясь к себе в казарму, подруги сначала молчали. Моросил дождь, капельки блестели в свете фонарей у Чарли в волосах, как алмазы.

«У меня тоже так, наверное», – подумала Дейзи.

Внезапно Чарли остановилась:

– Дейзи, я повела себя как набитая дура?

– Нет. Знаешь, высшие классы такие занятные! К счастью, меня никогда не пугало что-то… вещественное: высота, еще что-нибудь… Уверена, иначе я перестала бы контролировать события. Ты меня понимаешь?

– Я едва не преодолела страх. Чуть не описаться от ужаса перед командиром эскадрильи – нет, это не та история про войну, которую я хотела бы рассказать внукам.

От удивления Дейзи разинула рот. Командир эскадрильи? С одним она уже познакомилась, а теперь, как выразилась бы сама Чарли, замечательно провела время в обществе второго…

– Подполковник Кроуфорд, кавалер ордена «За выдающиеся заслуги» и так далее. Отец показывал его мне на приеме еще до войны. Награжден всеми странами, воюющими на нашей стороне. Притом изрядный выдумщик.

– Выдумщик?!

– Отец утверждал, что вся его родня – это замужняя сестра и два племянника, студенты Итона.

– Тогда он мне еще больше нравится! Надо будет попробовать. Вообрази: «Извините, Фрау Фюрер, я еще не готова…»

Мысль, что их Дейзи проведет Рождество, как они считали, в одиночестве, сильно опечалила всех Петри. Они отправили дочери большую посылку в надежде, что она будет доставлена вовремя, сопроводив открыткой и письмом от летчика – так они предполагали. Фред долго боролся с собой, прежде чем переслать дочери этот конверт. Сначала он собирался бросить его в огонь. Ведь Дейзи не упоминала об этом человеке в своих письмах, не сообщала о содержании его первого послания. Но в конце концов он приструнил себя: «Это не твое дело, Фред Петри!»

Роуз по-прежнему встречалась со Стэном, парнем с фабрики «Виккерс» – вполне симпатичным, старше ее на два года. Думать о браке им еще время не пришло, но видеть, как они ладят друг с другом, было приятно. Что касается Дейзи, то пилоту-аристократу она явно не подходила: вечно путалась в грамматике, и Фред с Флорой не могли ее подучить. Безделица, конечно, но только не для таких шикарных типов, как Эдейр Максвелл.

«Я не желаю тебе никакого зла, парень, – мысленно обращался Фред к Эдейру, – но не хочу, чтобы моя малышка Дейзи терпела обиды, а ты ее обязательно обидишь, тут и спорить не о чем!»

Дейзи обрадовалась письму и посылке, которую решила отложить до Рождества.

Чарли получила несколько посылок, среди которых было кое-что с полок роскошных лондонских универмагов.

– На кухне обещают побаловать нас вкусным рождественским угощением, – сообщила она Дейзи, – но у меня предчувствие, что мы вполне обойдемся моими домашними гостинцами!

– Моя мать тоже наверняка что-то прислала, она отлично печет!

– Значит, грядет битва титанов: моя мать – председатель местного кулинарного общества. Она всем внушает ужас, как это ни глупо. Но не должна же она каждый раз одерживать победу! Например, в ее боевом арсенале больше нет душистого горошка, какая сдача позиций! – Чарли покосилась на конверты в руках у подруги. – Не пора ли тебе в них заглянуть? Нашим апартаментам недостает украшений.

Дейзи послушно открыла первый конверт и вынула открытку.

– Чудесно! – одобрила Чарли, глядя на заснеженный пейзаж с пастухами. – Мы с тобой непременно будем распевать рождественские гимны, как эти ковбои. – Читай! Хочу верить, что автор – мужчина божественной красоты, у которого есть брат, такой же красавчик.

– Бери выше: это от Грейс! – Дейзи прочла несколько строк на открытке. – Я так рада! Похоже, она написала всем. Здесь ее теперешний адрес. Она в Шотландии.

– Удит рыбу? Прости, опять я острю невпопад.

– Ничего, я привыкла. – И Дейзи со счастливым видом прикрепила открытку к шнурку, который они натянули на стенке позади своих коек.

В это время в казарму влетели три их соседки, окоченевшие и промокшие до нитки. Стянув с себя влажную форму и накинув халаты, они бросились в душ.

– Бедняжки! – пожалела их Чарли. – Как я не люблю, когда струи дождя текут мне за шиворот! А ты? Кстати, к чему это ты привыкла?

– К шуткам не… невпопад. – Как ни жгло ей руки письмо Эдейра, Дейзи попросила разъяснить ей не совсем понятное слово. Ей становилось все проще обращаться к подруге за помощью. Чарли принадлежала к сливкам общества, получила отличное образование, болтала по-французски не хуже, чем по-английски, но при всем том была очень… мила. Сойдет и такое словечко за неимением лучшего – вернее, Дейзи не знала, как лучше выразить свою мысль.

– Так какие это шутки, Чарли?

– Трудно объяснить, Дейзи. Это когда шутишь лишь бы пошутить. И получается неудачно.

– Если человек говорит тебе: «Шутки в сторону», это не значит, что он тебя бранит?

– Нет. Предполагая, что в Шотландии твоя подруга удит рыбу, я просто шутила. Я же знаю, что она трудится на земле, делает важнейшее дело. Я сказала это невпопад. Ты могла бы ответить на это: «Шутки в сторону!»

– Если бы у тебя был знакомый владелец самолета, решивший подарить его правительству для военных целей, и ты спросила бы его, станет ли он бросаться чем-нибудь во врагов, раз пулеметов на его самолете все равно нет, то это была бы просто шутка невпопад?

– Именно!

– Но он догадался бы, что ты шутишь?

– Да, Дейзи, твой летчик знал, что ты шутила.

– Он не мой летчик! – фыркнула Дейзи со счастливой улыбкой и стала открывать письмо Эдейра.

...