– Вы хотите взять на себя защиту обвиняемой в этом деле? –уточнил судья Грейсон.

– Если быть искренним, ваша честь, я не знаю, – ответилМейсон. – Я хочу выслушать все доказательства обвинения, а затем попроситьперерыва в заседаниях, чтобы получить возможность обсудить все с моейклиенткой, прежде чем принять решение.

– При сложившихся обстоятельствах я вижу только один путь –продолжить слушание дела завтра в десять часов утра, – констатировал судья. – Вданный момент объявляется перерыв. Обвиняемая возвращается под стражу, аполицейские должны дать мистеру Мейсону достаточно времени, чтобы побеседоватьс его клиенткой до того, как ее уведут. – И с этими словами судья Грейсон вышелиз зала суда.

Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк и Вирджиния Бакстер собралисьтесной группой в углу зала заседаний.

– Боже мой, – воскликнула Вирджиния, – кто же был тотчеловек, который приходил ко мне и просил напечатать фальшивые завещания?

– Как раз это нам и предстоит выяснить, – сказал Мейсон.

– А как вы узнали, что у нее в кошельке было пятьдесят тысячналичными?

– Я и не знал, – признался Мейсон. – Ведь я не говорил, чтоу нее в кошельке были эти деньги. Просто спросил Игана, могло ли так быть, чтоу нее в кошельке лежали пятьдесят тысяч.

– Вы думаете, они у нее были?

– Понятия не имею, – ответил адвокат. – Но я хотел заставитьИгана сказать, что у нее денег не было. Послушайте, Вирджиния, я хочу, чтобы вытвердо пообещали мне ни с кем не разговаривать об этом деле до нашей встречизавтра утром в зале суда. Я не думаю, что они станут вытягивать из вас какие-тосведения, но если попытаются это сделать, скажите, что я велел вам не отвечатьни на какие вопросы, не говорить ни единого слова. Как вы думаете, Вирджиния,вы сможете это сделать, несмотря на искушение говорить?

– Если вы считаете, что мне надо молчать, я буду молчать.

– И я прошу вас быть очень, очень спокойной, – добавилМейсон.

– Хорошо. Обещаю.

– Молодец. – Мейсон похлопал ее по плечу. Потом шагнул кдвери и сделал знак женщине-полицейской, что Вирджинию Бакстер можно увести. Авернувшись, усадил всех на стулья, сам же стал ходить взад-вперед.

– Ладно, – произнес Пол Дрейк, – давай рассказывай. Что тамс этими пятьюдесятью тысячами?

– Я хочу, чтобы начали поиски сумочки, – объяснил адвокат. –Хочу, чтобы это делали полицейские. Думаю, теперь они этим займутся. А длятебя, Пол, тоже есть работа. Мне следовало подумать об этом раньше.

Дрейк достал блокнот.

Мейсон принялся объяснять:

– Лоретта Трент попросила Игана повернуть налево и ехать кмотелю. У нее были свои причины для поездки туда.

Когда Вирджиния сказала мне, что Лоретта Трент звонила ей,попросила приехать в «Сейнт рест» и ждать ее там, я понял, что, возможно,Вирджиния попалась на удочку. Это старый трюк – позвонить по телефону иназваться чужим именем. Ведь по телефону не видно, кто разговаривает с вами.Так очень легко обмануть, преследуя свои цели. Однако то, что Лоретта Трентпопросила повернуть налево и ехать по дороге вверх, подтверждает, что этоименно она звонила Вирджинии Бакстер. Тогда возникает вопрос: зачем она ей звонила?

Дрейк пожал плечами, а Мейсон продолжил:

– Лоретте Трент нужно было что-то сказать Вирджинии иличто-то от нее услышать. Я склоняюсь к тому, что она хотела что-то узнать уВирджинии.

Должно быть, кто-то подслушал этот телефонный разговор. Врядли подслушивали на линии. Следовательно, кто-то подслушал разговор с одной илис другой стороны. Либо кто-то присутствовал при разговоре у Вирджинии Бакстер,что маловероятно, либо кто-то слушал разговор в доме Лоретты Трент.

Дрейк кивнул.

– Человек, который знал, что Вирджиния Бакстер собираетсяехать на своей машине в «Сейнт рест», тоже приехал туда, – развивал дальше своюмысль адвокат. – Там подождал, пока Вирджиния припаркует машину и войдет в своюкомнату. Затем сел в ее машину, спустился на прибрежную дорогу и стал ждать,когда мимо него проедет машина Лоретты Трент.

Этот человек – отличный водитель. Он достаточно сильностукнул машину Трент и отбросил ее к обочине, а потом резко набрал скорость,так, что его машину занесло, и она багажником нанесла такой сильный удар поавтомобилю Трент, что тот вышел из-под контроля Игана.

После этого неизвестный водитель вернул изуродованную машинуВирджинии Бакстер на парковку возле мотеля. Но поскольку прежнее место парковкимашины Вирджинии оказалось уже занято, бросил ее в другом.

– Дальше, – подтолкнул его Дрейк.

– Дальше он, очевидно, сел в свой автомобиль, выехал нашоссе и канул в Лету.

Дрейк опять кивнул:

– Конечно, все это очевидно.

– Очевидно? – спросил Мейсон. – Ему было трудно точнорассчитать время. Он не мог знать, что водитель машины, следующей за ним,разглядел не весь номер автомобиля Вирджинии, а только две последние его цифры.У него должен был быть запасной вариант.

– Не понимаю, – буркнул Дрейк.

– Он должен был успеть спрятаться, если у него не будетхватать времени удрать, – пояснил Мейсон. – Как он мог это сделать?

– Очень просто, – ответил Дрейк. – Снять комнату в мотеле«Сейнт рест».

– Именно! – откликнулся Мейсон. – Я хочу, чтобы ты поехал вмотель и просмотрел список всех жильцов на тот день, записал номера их машин ипроверил владельцев. Может быть, тебе удастся получить сведения, что какой-точеловек зарегистрировался, а затем неожиданно уехал, не оставшись на ночь. Втаком случае получи его описание.

Дрейк захлопнул блокнот:

– Хорошо, работы немало, но мы с ней успешно справимся. Япривлеку побольше народа и…

– Минуточку, – перебил его Мейсон. – Это еще не все.

– Нет? – удивился детектив.

– Пол, давай-ка разберемся, что произошло после того, какмашину столкнули с дороги.

– Там много больших камней, – напомнил Дрейк. – Шоферпытался удержать машину, но не смог. Автомобиль упал в океан – болееподходящего места для аварии найти трудно. Я тщательно проверил это. В томместе на дороге крутой левый поворот. Как только машина перевернулась черезнасыпь, она попала на камни, некоторые из которых достигают восемнадцати дюймовв диаметре, – настоящие грубые валуны. Глубина обрыва десять футов. Скала в томместе почти перпендикулярна дороге. Рабочим пришлось взрывать ее, прокладываяпуть. Слева она возвышается на двести футов над дорогой, а справа – обрыв.