– О, Шарлотта! – нараспев сказала моя старая знакомая, если её можно было так назвать. Она поднималась по карьерной лестнице, когда я только осваивалась в качестве шпионки. Соперница по жизни. Она сильно бесилась, когда я её опережала по заданиям. Злоба и ненависть в глазах, хищная походка, постоянная настороженность. Платиновая блондинка с волосами по лопатки. Люсина. Я машинально потянулась за пистолетом.

– Что ты здесь делаешь? – жёстко сказала я и сделала шаг вперёд.

– Спокойно! – она отодвинулась к стене. – Увидеть тебя пришла, соскучилась.

– Давай без лишних скандалов, ты уйдёшь, а я забуду, что тебя видела, – я сделала ещё один шаг в её сторону, более уверенный.

– Окей! – она оскалила зубы в улыбке. – Я так давно тебя не видела. Расскажи, как ты, как… Майк?

– Майк? – онемевшими губами прошептала я.

– Да, Майк, – продолжала Люси. – Не поженились ещё? Ведь у вас любовь!

– Закрой рот! – заорала я и поняла, что не могу пошевелиться. Сердце словно рвалось на куски с невероятной силой, я чувствовала эту боль. Откуда она узнала про него? Они сообщники? Как я не догадалась, ведь не зря она сюда пришла. Сквозь звон в ушах я услышала громкий щелчок. Из глаз снова полились слёзы, я бросилась к Люси, которая извлекла стальной чемодан. Я занесла для удара руку, но она отшвырнула меня ногой. Я упала на пол и откатилась от неё. В глазах потемнело, в ушах был гул, я направила дрожащую руку с пистолетом на Люси и выстрелила. Но она уже поднималась по верёвочной лестнице к потолку, где был застеклённый участок, её ждал там самолёт.

– Кстати, – Люси пыталась перекричать самолёт, – Майк передаёт тебе привет. Я не прощаюсь.

И она скрылась из виду. Я лежала на полу и плакала. Что мне теперь делать? Даже не смогла забрать чемодан! Какая из меня шпионка?! Правильно, никакая. Надо было догадаться, что она упомянула его имя специально. Но я не могу ничего с собой поделать, я не могу перебороть эту боль. Должна, но не могу.

Из-за двери послышались голоса и стук. Все звуки доносились до меня как будто издалека. Я просто лежала и купалась в своей боли. Дверь открылась, из общего гула выделился голос Билли.

– Шарлотта! – он подбежал ко мне и присел на корточки.

Я посмотрела ему в глаза. Удивление, страх и сочувствие. Словно сквозь сон, я почувствовала, что он трясёт меня за плечи.

– Шарлотта! Ты чего? Вставай! – теперь в его голосе звучал явный страх.

Кто-то подбежал к нам и поднял меня, Билли поддерживал за локоть. Я тряхнула головой, словно пытаясь прогнать боль и обиду, давившие на меня изнутри. Но я понимала, что они не уйдут.

– Всё в порядке, – промямлила я через силу. – Я могу идти сама.

Я оттолкнула руку, которая держала меня за талию, и поняла, что потеряю равновесие. Спасла рука Билли у меня на предплечье, но я оттолкнула и её и поплелась к выходу. У меня ужасно кружилась и болела голова, ноги дрожали и подкашивались, но я упорно шла вперёд.

– Подожди в моём кабинете, – крикнул Билли. Я махнула рукой, показывая, что поняла его.

Я поднялась на нужный этаж и зашла в кабинет Билли. Голова разрывалась от негативных мыслей.

Это – начало конца… В жизни со мной не случалось ничего подобного. Я сильно подставила свою фирму. Из-за меня украли бомбу, из-за того, что я не смогла справиться с эмоциями, у меня из-под носа украли очень важный чемодан. Разве я достойна звания шпионки? Раньше я была уверена, что это моё призвание, а сейчас… Может, я ошиблась? Может, я создана для чего-то другого, менее опасного? Для чего-то, где ошибка не будет стоить так много.

Наверное, это смешно, но я не могу представить себя в безопасности, без завораживающего душу страха, без кипящего в крови адреналина. Я наделала уйму глупостей, и это мягко сказано, но ведь человеку свойственно допускать ошибки. Я не робот, чтобы существовать по заданной программе. По-моему, я себя оправдываю. Но такой человек не заслуживает прощения, особенно в газах Билли. Тогда что я сейчас делаю? Думаю о своей дурости. Я окончательно запуталась.

Что мне делать? Я хочу продолжать работать шпионкой, но мне мешают мои бурные эмоции. Без них жить нельзя, но я должна отгородить себя от всего, что будет стоять на моём пути к мечте. Я докажу себе, что могу. Для меня больше не будет существовать таких чувств, как любовь, ненависть, страсть, привязанность, нежность, дружба. Только работа. Именно так я смогу исправить свои ошибки, найти и вернуть бомбу и, может, даже Кейт…

Эта мысль пронзила меня, как электрический заряд. Кейт! Как я могла о ней забыть? Не думать и даже не вспоминать?!

Билли вошёл в кабинет, и я не успела возненавидеть себя за никчёмность.

– Спасибо, что подождала, – он сел в кресло напротив меня. – А теперь расскажи спокойно, что случилось?

– Люсина украла у меня на глазах химическую капсулу, – коротко ответила я.

– Люсина? Шпионка, которая пыталась когда-то тебя убить? Помню… – шеф довольно усмехнулся. – Что она здесь делала?

Я помню ту историю. На одном из моих заданий – Кейт со мной не было – я бежала к самолёту через пустую улицу, заставленную машинами. Из-за какой-то из них вынырнула Люсина, сбила меня и приставила нож к горлу. Но убить она меня не смогла, что с неё возьмёшь. Кажется, я сломала ей пару рёбер, когда оттолкнула её. А она прострелила мне руку. Люсина долго злилась, что не смогла выполнить своё задание, а тогда на меня была в буквальном смысле охота, потом она стала ещё сильнее меня ненавидеть. Как сейчас помню, Билли очень долго смеялся.

– Искала капсулу, – я вернулась к разговору после нахлынувших воспоминаний. Его лицо было невозмутимо. Моя вина была так огромна, что мне было непозволительно на него злиться за то, что он очень спокойно относится ко всему произошедшему.

– Зачем она ей? – спросил Билли.

– Я думаю, она в одной команде с Майком, – холодно сказала я.

– Логично, – согласился шеф. – С этим потом разберёмся. Что случилось с тобой?

Как он может думать обо мне, когда судьба фирмы висит на волоске? Это на меня нужно наплевать – ведь я в этом виновата – и заниматься текущей проблемой.

Но я была тронута его заботой. Понимаю, я противоречу своим обещаниям, которые недавно давала, но мне было сложно сохранять хладнокровие, поэтому я просто ответила на вопрос, пытаясь скрыть бурлящие во мне чувства.

– Переволновалась, – выдала я, но Билли этот ответ не устроил.

– А нельзя сразу сказать правду и объяснить всё по-человечески вместо твоих попыток – заметь, безуспешных – скрыть всё в себе?

– Видимо, нет, – я не хотела рассказывать ему, что страдаю из-за внутренней борьбы.

Билли выжидающе смотрел мне в глаза.

– Ничего особенного и смертельного, – я не сдавалась и продолжала играть в начатые им гляделки.