в деревню. Вот и видел вчера, как вы приехали. И когда охота открывается, я тоже знаю. Думаешь, трудно сопоставить очевидные факты?

— Погоди, Трифон! Так ты и Жмыхина знал? И про его дела тоже?

— Я много, чего знаю, — снова повторил Трифон.

Его лицо на редкую минуту стало серьёзным.

— А почему ты мне про него ничего не рассказал? Ведь можно было Жмыхина раньше остановить!

Трифон с сожалением покачал головой.

— Другого человека переделать нельзя. Только себя, да и то трудно.

— Почему нельзя? — упрямо спросил я.

— Потому, что каждый человек смотрит на жизнь под своим углом. И каждый по-своему прав.

— Извини, но это ерунда какая-то. Есть же общие правила. Законы, в конце концов!

Трифон покачал головой.

— Всё, Андрей! Иди. У меня ещё дел полно.

Я хотел спросить, какие неотложные дела могут быть в такой глуши, что из-за них он меня чуть ли не прогоняет. Но сдержался. Молча пожал Трифону руку, повернулся и зашагал в сторону Песенки.

* * *

Перебравшись через речку, я решил пойти к базе напрямик. Конечно, неплохо было бы заглянуть к новым домикам, посмотреть — всё ли там в порядке. Да и шагать вдоль озера веселее — мне нравилось на ходу любоваться тёмной водной гладью.

Но так выходило чуть ли не на два километра длиннее, а я торопился. Конечно, Владимир Вениаминович передал остальным, что я ушёл по делам. Но волнение-то никто не отменял!

Да и не хотел я, чтобы генерал и психотерапевт излишне заинтересовались Трифоном.

Так что от реки я взял влево, обошёл дальней стороной болотце, на котором солдаты брали мох для постройки, и высоким березняком вышел прямо к базе.

Заодно, отыскал свежие лосиные следы на заросшей просеке высоковольтной линии, которая проходила неподалёку от базы. Видно, лоси постоянно паслись здесь, спасаясь от назойливой мошкары.

Я сделал себе заметку, что надо в ближайшее врем соорудить здесь несколько солонцов, чтобы удержать лосей на хорошем кормовом месте. Зимой можно будет здесь поохотиться.

Издалека я различил плечистую фигуру Владимира Вениаминовича. Беглов стоял на причале, и изредка странно взмахивал руками. На третий раз я догадался, что он просто-напросто бросает спиннинг.

Вот неугомонный! Мало ему утренней охоты!

Остальных охотников не было видно. Наверное, отдыхали.

Я прошёл мимо вольера с радостно залаявшими собаками и подошёл к крыльцу. С наслаждением стянул осточертевшие сапоги, предвкушая лёгкие тапки. Натруженные ноги сладко ныли.

Услышав собачий лай, на крыльцо вышли отец с Георгием Петровичем.

— Явился, наконец! — сказал отец, доставая из кармана папиросу.

Он чиркнул спичкой, прикурил и протянул спичку Георгию Петровичу.

— У нас уже похлёбка остыла, пока тебя дожидались!

— Так поели бы сами, чего меня ждать? — ответил я.

— Мы и поели. Потом снова разогрели, а тебя всё нет.

Отец с генералом как-то странно переглядывались — словно заговорщики.

Или это у меня нервы шалят?

Да нет. Вон какие хитрые ухмылки на лицах.

— Что случилось? — спросил я. — Говорите прямо.

Они снова переглянулись.

— Сейчас покажем, или пусть сперва поест? — спросил генерал.

— Можно и сейчас, — согласился отец. — Вдруг сразу захочет опробовать? А уж потом обмоем, как положено.

Я смотрел на них и прикидывал — как бы потактичнее сказать, что эти мальчишеские игры мне надоели?

— Ладно, покажем сейчас, — кивнул генерал и спустился с крыльца. — Иди сюда, Андрей Иваныч!

Я, хмурясь, подошёл к нему.

За углом дома, под навесом, где раньше ютился мотоцикл Жмыхина, стоял странный автомобиль.

Двухдверный, светло-песчаного цвета, с брезентовым верхом, он был отдалённо похож на «Уазик», только намного меньше размерами. Абсолютно прямой капот формой напоминал большой чемодан. На маленьких колёсах был виден чуть ли не тракторный протектор.

— Что это? — спросил я.

— Твой служебный транспорт, Андрей Иваныч, — ответил генерал. — Достал, как обещал.

Глава 15

Я обошёл вокруг машины. Несмотря на несуразный вид и скромные размеры, в ней чувствовалась основательность, как в неказистой, но сильной крестьянской лошади.

Такой автомобиль не помчит тебя с шиком по городской улице. Не побалует мягкими креслами, музыкой и кондиционером. Там, где другие машины полетят, со свистом рассекая воздух и урча мощными моторами, он будет плестись и ковылять.

Но зато провезёт по любой грязи, вытащит из самого глубокого сугроба. В его укрытый грубым брезентом кузов поместятся, лыжи, ружья и охотничьи собаки.

И даже если это чудо техники застрянет в какой-нибудь особенно вязкой луже — благодаря небольшому весу трое мужиков с матерком поставят её на твёрдую почву голыми руками.

— Да ты, Андрей Иванович, за руль сядь! — сказал мне генерал. — Не стесняйся!

Он протянул мне плоский медный ключ, к которому обыкновенной канцелярской скрепкой был прицеплен круглый брелок с изображением «Жигулей».

Видно прежний хозяин втайне мечтал о другой машине, но был вынужден довольствоваться этой. Или пересел на неказистый вездеход с более престижной, «копейки», но брелок сохранил на память.

Я уселся на жёсткое сиденье. Главной особенностью этого автомобиля было полное отсутствие удобств. Жёсткий пластик «торпеды», отсутствие регулировок сиденья. Мне с длинными ногами пришлось подтянуть колени едва ли не к ушам, чтобы поместиться за руль.

Даже форточек в окнах не было. Ну, мне-то что — я некурящий.

Обод рулевого колеса был тонким и скользким. Справа торчали два металлических рычага с круглыми чёрными набалдашниками. Подлиннее — рычаг коробки передач. А покороче?

— Это понижающая передача, — объяснил мне Рустам, который вместе с остальными собрался поглазеть на чудесную самобеглую коляску.

— А сзади, возле ручника — блокировка заднего дифференциала.

Возле рукоятки стояночного тормоза и в самом деле торчал из металлического пола ещё один рычаг.

— Машина — зверь! — Рустам улыбнулся, сверкнув белыми зубами. — Если всё врубить — по любой грязи проползёт. Только в жару не забывай останавливаться.

— Зачем? — удивился я.

— Воздушное охлаждение, — пожал плечами Рустам. — На маленькой скорости двигатель перегревается.

Вот тебе и раз! Интересно, какой гениальный конструктор додумался установить такую систему на вездеходе?

А впрочем — дарёному коню в зубы не смотрят! Да и конь-то не совсем мой. Генерал же сказал, что это служебный транспорт.

— Георгий Петрович! — спросил я. — Где вы раздобыли это чудо?

Генерал довольно заулыбался.

— Есть у нас в секретной части один ушлый прапорщик