пятнами, но видимых повреждений на нем нет. Оконные стекла, хотя тоже заляпаны, пропускают много света, и его могло быть еще больше, если бы кто-то их вымыл.

Ребекка смотрит наверх. Потолка в сарае нет, видно всю крышу до самого конька, что создает невероятное ощущение простора. Похоже, Арвид использует сарай в основном для хранения: повсюду стоят запчасти и ящики со всяким хламом. Она представляет себе, как будет выглядеть это помещение, освещенное свисающими со стропил лампами. Вдоль короткой стены достаточно места, чтобы оборудовать прилавок, а вдоль длинных стен можно установить стеллажи.

В дверях появляется Арвид:

– Ах, вот ты где!

– Да, прикидываю, как здесь организовать магазин, – радостно отвечает она. – Ты знал, что на подобные проекты можно получить грант Евросоюза? Они выделяют почти половину от общего объема инвестиций. И, честно говоря, мне кажется, не так уж сложно его отремонтировать. Все, что тебе нужно, – это расчистить пространство, отдраить пол и протянуть водопровод, если он еще не проведен.

– Правда? – удивляется он.

– Ну вот, смотри, – с энтузиазмом продолжает Ребекка. – Вот здесь сможешь оборудовать прилавок с кассовым аппаратом, а за ним хватит места для простого кухонного блока. Тебе достаточно установить разделочный стол и мойку, устроить место для хранения продуктов, купить холодильник и надежную кофемашину. С несколькими стеллажами вдоль стен и парой небольших кофейных столиков по центру здесь станет намного уютнее. Ну и еще, конечно, нужно обеспечить хорошее освещение.

Арвид кивает.

– А здесь можно было бы построить стену и выделить пространство для магазина.

– Точно.

Он смотрит ей прямо в глаза, и Ребекка чувствует, как начинает сосать под ложечкой. Она сама не знает почему, но ей радостно находиться рядом с Арвидом.

– А у тебя много идей.

– Спасибо. Это потому, что проект такой классный.

– Я благодарен за любую помощь. Когда не с кем обсудить свои соображения, очень легко увязнуть.

– Я с удовольствием помогу.

Он лукаво улыбается, и Ребекка чувствует, как замирает сердце.

– Если все-таки решишь бросить свою работу, может, займешься моим проектом и поможешь мне запустить магазин? Оставайся тут подольше – я буду очень рад.

Ребекка заливается краской. Имеет ли Арвид в виду то, о чем она подумала, или это просто деловое предложение? В тот момент, когда она открывает рот, чтобы ответить, звонит мобильный. Она достает телефон и видит, что звонит Йуар.

– Извини, – бормочет она. – Мне надо ответить.

– Привет, – говорит Йуар. – Как там у тебя дела?

– Привет. Все хорошо.

– Бабушку уже выписали?

Ребекка отходит в сторону и поворачивается спиной к Арвиду.

– Нет еще.

– Почему? Она ведь всего-навсего руку сломала?

– Слушай, ну у нее же возраст преклонный.

– Ну ладно. Ты уже взяла обратный билет?

– Нет еще, хотела подождать немного – посмотреть, как тут все пойдет.

Йуар вздыхает.

– Но ты же вернешься к пятнице, чтобы пойти со мной на ужин? Прошу тебя, ну пожалуйста, – добавляет он, не дождавшись мгновенного ответа. – Это важно. Я на тебя рассчитываю.

Ребекка вспоминает все длинные вечера, когда ей приходилось выполнять представительскую функцию. Вначале ей нравилось наряжаться и изображать из себя идеальную пару для Йуара, но в последние годы эти ужины становились все скучнее. Йуар любит, когда она надевает дизайнерские туфли и сшитые по фигуре платья, и она соглашается, чтобы доставить ему радость.

– Конечно. Обещаю. Как у тебя дела?

– Хорошо, – отвечает он. – Слушай, нас зовут, мне пора. Только не забудь забронировать билет!

– Не забуду.

Разговор прерывается, и Ребекка поворачивается к Арвиду, который стоит рядом, засунув руки в карманы, и ждет.

– С работы звонили? – осторожно интересуется он.

– Нет, – отвечает она. – Это Йуар, мой жених.

Арвид замирает и резко бледнеет. Ребекка чертит носком ботинка линию на пыльном бетонном полу. Внезапно кажется, что в сарае закончился кислород.

– Прости, я должна была сказать тебе раньше.

Между ними повисает молчание. Ребекка пытается поймать взгляд Арвида, но тот избегает смотреть на нее. Спустя долгое мгновение он поворачивает к выходу.

– Я повез прицеп к Эгону, – говорит, удаляясь.

– Хорошо. Там увидимся! – кричит она вдогонку.

Выйдя из сарая, Ребекка идет в направлении хутора Эгона. Пинает в раздражении камень, и тот прыгает по дорожке. Конечно, Арвид чувствует себя обманутым. Очень неловко вышло. При воспоминании о поцелуе угрызения совести только нарастают. Неважно, что ей понравился сосед, у нее уже есть стабильные отношения. Как можно было проявить подобную безответственность? И он, и Йуар имеют полное право на нее сердиться. Ребекка стыдливо опускает голову. Все, чего ей хочется сейчас, – это вернуться в бабушкин дом и спрятаться под одеялом, но ведь она сама предложила починить изгородь Эгона, и ретироваться сейчас будет странно. Потом, правда, ей придется избегать общества Арвида до возвращения в Стокгольм.

Она оказывается на хуторе в тот же момент, когда подъезжает сосед. Он быстро выпрыгивает из машины и подходит к Эгону, уже ожидающему у изгороди. Старик здоровается, но Арвид даже не поднимает на него взгляда.

Сначала они измеряют поврежденные части и обсуждают, как их заменить. Арвид и Эгон придерживаются разных точек зрения, но после некоторых препирательств договариваются, как поступить. Ребекка держится в стороне до тех пор, пока ее не просят помочь – тянуть вперед сетку. Она все время ждет, что Арвид обернется и скажет ей что-нибудь, но он продолжает сосредоточенно работать.

Работа у них нелегкая, спустя час Ребекка выдыхается.

– Мне нужно передохнуть, – тяжело дыша, произносит она.

– Надо закончить до дождя, – возражает Арвид, показывая на небо, которое затягивает облаками.

– Мне тоже надо немного перевести дух, – замечает Эгон.

– Ладно, – бурчит себе под нос Арвид. – Десять минут.

Ребекка заходит в дом следом за Эгоном, чтобы выпить кофе у него в кухне, а Арвид остается, продолжая возиться с изгородью.

– Что с ним такое? – удивляется Эгон.

– Не знаю, – кривит душой Ребекка и быстро переводит разговор на другую тему. – Кстати, я испекла хлеб, потом принесу тебе.

– Спасибо, – благодарит Эгон, расплываясь в широкой, обнажающей покосившиеся зубы улыбке. – Миндальный кекс у тебя получился превосходный. Пиа тоже любила печь. Я скучаю по запаху свежей выпечки.

– Понимаю.

– Это она настояла, чтобы мы сюда переехали, – продолжает Эгон. – Меня устраивала городская жизнь. Но сейчас я уже не представляю себе, как можно бросить наш старый дом. Жизнь в деревне лучше во всех отношениях. В какой-то степени здесь можно делать все, что душе угодно.

– Да, пока не пристрелишь по ошибке своих соседей.

– Да ладно, не так уж это и опасно. Вон, моему соседу Бенгту попала дробина в пятую точку, и ничего себе, живет и даже прекрасно