— Я хочу поговорить с Олесей, где она? — слышу нетерпеливый голос Руслана.

— Послушай меня, Рус. Пока по-хорошему прошу: отстань от Олеси. Не лезь к ней. Дай спокойно ей выступить на чемпионате, — серьезно просит мама.

— А вы. Ты. Не лезь к нам! Сами разберемся. Надоела! — свистящий голос раздается слишком громко, и я понимаю, что Руслан находится слишком близко к маме.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, щенок! — зло отвечает родительница.

— Заткнись! Просто закрой рот и не открывай его больше, когда я рядом! Иначе, — эта угроза повергает меня в шок, я уже хотела было отключиться и позвонить в полицию, когда… — поплатится твоя Олеся. Всосала информацию?

А потом наступает тишина. Пугающая. Страшная. Я инстинктивно чувствую, что парень скрылся, оставил маму одну, но почему-то она до сих пор не приложила к уху телефон.

— Мам! — кричу в микрофон. — Мама!

— Да-да, я здесь, — с придыханием отвечает родительница. — И я еду к тебе. Сейчас же. Я не могу оставить тебя одну, зная, что этот придурок ищет тебя.

— Мам, не смей! Он же специально это сделал, чтобы вызвать тебя на эмоции. И ты повелась. Возвращайся домой. Закройся на все замки. У меня тут все под охраной, без моего ведома сюда никто не войдет. Главное, себя береги.

Пока мама идет к дому, я не позволяю ей положить трубку, слушаю в динамике ее прерывистое дыхание, перемешанное с болтовней, и все больше волнуюсь. Знаю, что в подъезде установлена камера и что обидчик незамеченным не останется, но ведь может разное случиться. А мама — женщина боевая, еще и в драку может ввязаться.

Успокаиваюсь только тогда, когда она заходит домой и поочередно щелкает замками.

— Все, дочь. Я дома и в полной безопасности. Так что ложись спокойно спать и за меня не переживай, — успокаивает меня родительница.

— Хорошо, мам. Береги себя и доброй ночи, — сбрасываю вызов и со спокойной душой могу себе позволить выдохнуть.

Но ненадолго. Трубка еще не успевает остыть от разговора с мамой, как снова звонит. Смотрю на экран: Руслан.

Теперь, когда я спокойна за жизнь мамы, мне уже нечего бояться. Я только злюсь. Принимаю вызов. Сейчас он у меня получит по первое число!

— Послушай, Руслан… — начинаю я с разгона.

— Нет, Леся, послушай ты! — голос парня срывается на рык. — Я тебя просил, чтобы ты мать свою заткнула? Просил?! — орет в трубку. — Так мало того, что она меня раздражала, так теперь еще и на Юлианнку поклеп наводит! Утверждает, что та избила тебя!

— Это правда, — кидаю ему в трубку. — И прекрати орать на меня. Тебе никто на это не давал право!

В трубке повисает молчание.

— Ты знаешь, Лесь. Надо все это прекратить… — неожиданно спокойным голосом произносит парень.

— Согласна, Руслан. Просто оставь меня…

И одновременно со своим слышу голос парня:

— …давай попробуем еще раз, Лесь? Я люблю тебя, и если бы мы были вместе… — максимально слащаво произносит парень.

Наступает неловкое молчание.

— Руслан, — начинаю разговор первой.

— Это ты из-за Андрея?! Из-за него? Да? Почему молчишь? Я знал, что Андрей в конце-концов разлучит нас, — в голосе парня звучит обида. Это так по-детски.

Ты совсем не понимаешь или не хочешь признавать того, что во всем виноват сам. Все, что сейчас происходит, всему виной только ты и никто больше! — кричу про себя, а вслух произношу абсолютно другое:

— Если тебе так хочется думать, это твое право. Переубеждать я тебя не буду, — отвечаю ему сухо.

— Ты пожалеешь об этих словах, детка, — шипит в трубку Руслан и сразу же отключается, не давая мне возможности ответить ему.

— Придурок! — говорю в черный экран.

Через полчаса все страхи уходят, когда мне привозят еду. Распаковываю маленькие коробочки и с жадностью вдыхаю аппетитный запах роллов. Завтра в зале придется потрудиться вдвойне, чтобы согнать калории, которые наем в этот вечер.

Но об этом я подумаю позже, а сейчас буду просто наслаждаться едой.

Раскладываю все на столике перед телевизором, включаю канал новостей, и ко мне мгновенно возвращается то состояние, которое было час назад, потому что с экрана на меня смотрят надменные колючие глаза Эдика.

Я откладываю палочки и прибавляю звук. Делаю из баночки с пепси большой глоток. В нос ударяет газировка, я закашливаюсь, и на глаза наворачиваются слезы. Боже, сколько все это будет еще продолжаться?

— … это вопиющее преступление нам удалось предотвратить только благодаря оперативности нашего сотрудника Головнева Эдуарда Левоновича…

Дальше я не вникаю в суть дела, да и не слышу ничего, кроме ударяющего по вискам ненавистного имени. Мерцание синего экрана еще несколько минут сводит меня с ума, пока не соображаю, что нужно переключить канал.

Аппетит пропал уже давно. Откладываю в сторону палочки, пульт и тянусь к спортивной сумке, в которой лежат мои вещи. Видимо, самым лучшим завершением сегодняшнего дня будет принять душ и лечь в постель.

Достав полотенце, кладу его на колени. Сверху телефон. А в голове бродят мысли о том, что за все годы, что я не видела Эдика, он сильно изменился. По взгляду можно сказать, что стал он только хуже. Дьявол во плоти.

По плечами проходится судорога и останавливается где-то между лопаток. Не хотела бы я сейчас оказаться рядом с ним.

Несколько раз сильно зажмуриваюсь, прогоняя пелену прошлого, и, щелкнув выключателем, включаю свет в ванной.

Окинув взглядом большое помещение, оценивая “сервис” для людей с ограниченными возможностями. Н-да.

Накидываю на крючок полотенце (оно висит на том расстоянии от пола, что я до него могу дотянуться, “сервис” черт побери). Кладу на табурет, что стоит рядом с ванной, телефон, и губы невольно растягивает улыбка: все для комфорта предусмотрено.

Стягиваю с себя вещи, параллельно включаю горячую воду. Под душем купаться не хочется, да и ванна совсем не оборудована для таких, как я. Хотя и надеяться на это было глупо. Квартиры ведь созданы для того, чтобы здесь себя все чувствовали комфортно, не только инвалиды, но и нормальные люди.

Когда ванна наполовину наполнена, мне приходится приложить достаточно усилий, чтобы забраться в нее. На первый взгляд это не казалось мне таким уж и непреодолимым препятствием, а все выходит совершенно по-другому.

С горем пополам я все же преодолеваю препятствие в виде холодного железного борта и погружаюсь в теплую воду, в миг окутывающую мое тело. По коже пробегается мелкая приятная дрожь. Подложив под голову маленькое полотенечко, я откидываюсь на него, закрываю глаза и только сейчас осознаю, как же я устала за целый день.